– Может и так, не знаю. – Буркнул Мирам. – У меня шкура дыбом, когда эта баба рядом.

– Так может это любовь? – Осклабился Стор. – Как бы там ни было, она очень полезна нашему делу, и пока она полезна, чтоб волос с её головы не упал. Ты понял меня?

– Понял. – Хмуро ответил Мирам.

Он ссутулился и повернулся к выходу. Стор рывком поднялся с кресла, подхватил конверт со стола и догнал его.

– Ладно, здоровяк, я спрошу Его, о планах на её счёт. Но до тех пор, держи себя в руках, это приказ!

– Так точно, командир! – Радостно гаркнул Мирам.

Его лицо под густой бородой, растянулось в счастливой улыбке, его учитель и благодетель, в очередной раз, не подвёл его.

Стор, лёгкой бесшумной походкой, направился по веренице коридоров в покои своего лорда. Донесения из дома Атоли, надлежало передавать незамедлительно. Он вдруг вспомнил, как сидел в компании пьяной рвани, в таверне, на задворках восточных земель Кахиллов. Там у них располагались рудники. Астлендо пожаловал в свои отдалённые владения, решить какие-то проблемы с добычей. Стор конечно последовал за своим господином, к тому моменту, он уже год состоял у него на службе. Пока Астлендо, в компании десятка большеголовых писарей, корпел над документами, Стор обосновался в местной затрапезной таверне. В первый же день, налакавшееся мужичьё, поведали ему небылицы. Дескать, есть тут в одном из поселений девка, которая понесла от медведя. Клялись и божились, что парнишке уже девятый год, и он когда испугается или разозлится, становится медведем. Тупым, опустившимся старателям это казалось забавным, поэтому мальчонку не убили, помогло и то, что его мать, обслуживала эту публику за гроши. Стор слышал рассказы, про полулюдей, ещё в юности. Раньше, дескать, их было много в разных племенах. Их считали кем-то вроде защитников, или посланниками от богов. Таких тотемных олицетворений почитали, их матерей превозносили, считалось, что они умирают одновременно со своими отпрысками, от горя. Полулюдям давали лучших женщин и всем племенем строили им дома. После порабощения земель, заселённых племенами, Портусом, полулюди были уничтожены, ну или почти уничтожены, их расценивали как угрозу. Стору стало любопытно, и он заплатил собутыльникам, чтоб они показали ему мальчика. Его отвели в поселение на двадцать домов. Там пьянчуги ворвались в крайний, самый захудалый домишко, и вытащили из него маленького, очень худого и грязного ребёнка, а так же женщину, ещё более отвратительной наружности. Женщина была пьяна и не сопротивлялась, обводя присутствующих мутным взглядом. Стор увидел сквозь грязь, что она на самом деле, ещё очень молода. Дешёвый хмель и болезни, оставили неизгладимый след на её лице, впрочем как и на душе, она лежала в луже грязи, куда её бросили, даже не пытаясь подняться. Мальчик напротив, сопротивлялся, пытался вырваться из лап гогочущей пьяни, и скорее рычал, чем кричал.

– Смотрите, смотрите внимательно господин! – кричали они, пиная ребёнка.

В какой-то момент мальчик изменился в лице, невыразимая мука читалась в его чертах, после чего он как будто смялся в комок, деформировался, размылся, на это было больно смотреть. Стор зажмурился, затем открыл глаза и увидел вместо мальчика, маленького щуплого медвежонка в рванье, он рычал и наскакивал на старателей. Стор, не задумываясь, принял решение. Несколькими ударами он разогнал пьянчуг, кинул мешочек с монетами, полулежащей в грязи женщине, и схватив медвежонка за загривок, поднял его в воздух. Малыш злобно рыча, пытался достать его лицо когтями.

– Не смей паскудник! – Мягко проговорил Стор. – Я не обижу, обещаю.

Стор остановился перед резными дверями личных покоев правящего лорда, и постучал.

– Входи Стор. – Услышал он через дверь.

Стор вошёл, Астлендо стоял, наклонившись над своим столом, и рылся в документах. В углу его кабинета, за столом поменьше, сидел его секретарь, у него на столе царил идеальный порядок. Стор понял, что прервал своего лорда, когда тот надиктовывал письма.

– Можешь пока идти, Бар. – Обратился лорд Кахилл к своему секретарю.

Тот без единого слова поднялся и вышел. Стор протянул маленький конверт. Лорд Кахилл взял послание, развернул его, быстро пробежал донесение глазами.

– Милорд?

Астлендо оторвал глаза от письма, вопросительно посмотрев на Стора.

– Милорд, могу ли я поинтересоваться, нужен ли Вам будет этот агент, после «ночи Ведьм»?

– Что за глупый вопрос? Портус, по-твоему, провалится в преисподнюю после этой ночи? Дом Атоли крайне важен для меня, этот агент ценное приобретение. Что не так?

– Мирам, милорд. Он чувствует что-то неладное, ему не нравится эта женщина.

– Мирам – остолоп! Ты и сам это знаешь! Никогда не понимал твоей слабости к этому недочеловеку.

– Он мне верен, и будет верен всегда, безраздельно, а значит и Вам тоже. Он полезен, Вы сами знаете.

– Да, он полезен. Но я могу его заменить, это не проблема, а вот заменить этого агента будет сложно, если не невозможно.

– Милорд, разве после нашей операции, дом Атоли не подчинится?

– С какой стати? Ты правда думаешь, избавимся от ведьм и весь мир падёт ниц? Вовсе нет! Атоли древняя фамилия, со всеми вытекающими. Они контролируют полностью дорогу жизни через Кратмор, весь торговый тракт, это они его и создали. Именно дом Атоли заключил торговые соглашения с Каторией, они связали себя с ними, брачными союзами. И у них же крупнейший флот, связывающий нас с доброй третью Виперы. Большая часть нашей торговли проходит через их руки, и они это знают. Как ты считаешь, что случится, если мы вырежем сегодня дом Атоли?

– Милорд?

– Торговый тракт через Кратмор, проклятую пустошь, падёт! – Рявкнул Астлендо. – Да, мы его восстановим, но через сколько? Неделя? Месяц? Год? А может через пять лет? И что дальше? Ты думаешь, элефант Катории будет ждать нас на той стороне с распростёртыми объятиями? Нет Стор! Их кланы повязаны брачными узами, они устроят нам торговую блокаду. А флот? Капитаны флотилий Атоли верны ему, как псы, они служат этому дому поколениями. Они просто уйдут вглубь вод Морвуса, и начнут из мести уничтожать каждое наше судно, отчалившее от берега. Нет, мой дорогой Стор, дом Атоли пальцем тронуть нельзя, придётся договариваться. Придётся по ниточке власти и влияния, вынимать из их цепких пальцев, возможно не одно поколение.

– Да, милорд.

– Отзови своего медведя, этого недоумка видно за милю. Дело очень важное, у тебя должны быть и другие надёжные люди, которые не столь заметны.

– Конечно милорд, я найду другого человека.

– Ступай! – В раздражении кинул Астлендо.

Стор вышел, прикрыв дверь. Чертыхнулся про себя. Как он сам всего этого не понял, это же очевидно! Практически безграничные полномочия, как ему казалось, данные ему правящим лордом, сделали его самонадеянным дураком. Он мысленно себя одёрнул, в этом мире есть много разных сил, превосходящих его, сил, с которыми надо считаться. Как говорит безумный старик, – «Будь осторожнее, замахиваясь палкой, при замахе можешь сломать себе хребет». Старик прав, и Астлендо это всегда учитывает, в отличие от меня. Мирам перебьётся, никто не получает всего, чето хочет. Никто!

Санта смотрелась в зеркало. В общем, отражение её нравилось. Она медленно повернулась боком, полюбовалась плавным изгибом поясницы, тонкой талией. Подняв руки, она оценивающе осмотрела не большую грудь, нет ли признаков скорого обвисания, их не было. Довольная собой, она сделала шаг к узкой кровати, и взяла тонкую шёлковую сорочку, свою гордость. Один старый торговец, после того, как она ублажала его добрых пол часа, прямо в его лавке, «подарил» ей этот чудесный предмет туалета. Правда, чтоб получить презент, пришлось пригрозить, что она расскажет дочурке старика, которая, к слову, была старше Санты, как именно её благочестивый папаша предпочитает развлекаться.