Я вошла в маленький, но миленький номер. Постель была застелена красивым узорчатым шелковым покрывалом. Шторы из такой же ткани обрамляли окно. На стене над тумбочкой на кронштейне крепился телевизор. В углу спальни ютился платяной шкаф, но вешать туда кроме куртки мне было нечего. В отличие от Гэриса и Бэрса, которые все свое уложили в рюкзаки, я ничего из одежды не прихватила, потому что рассчитывала вернуться за вещами в свою съемную квартиру.

Свесив обутые в кеды ноги, я лежала на кровати, приходя в себя от насыщенного утра. И тут ко мне в номер постучали. Нехотя я встала и открыла дверь. На пороге стоял Гэрис.

- Солари, можно мне войти? - спросил он.

Внутренне готовясь к откровенному разговору, я пустила его. Но он не спешил заговаривать первым, а я не знала с чего начать. Его взгляд блуждал по номеру, словно в поисках подсказки извне.

- Что это такое? - остановил он глаза на черном пластике телевизора.

- Помнишь, я рассказывала тебе о телевидении и кинематографе, - напомнила я, включая телек.

На экране замелькали разные передачи. Я щелкала пультом, переключая каналы. И тут мелькнула картинка с новостями. Я быстро вернула ее на экран и застыла на месте с открытым ртом. Выскочив из номера, как ошпаренная, я забарабанила в комнату Бэрса. Он открыл, собираясь сказать, что 15 мнут еще не прошли. Не дожидаясь его возражений, уцепила его за руку и потащила в свой номер. Он сначала несколько оторопел перед моей дверью. Но я бесцеремонно втолкнула его во внутрь. Увидев там Гэриса, он изменился в лице, и хотел что-то ляпнуть непристойное, но я тормознула его перед телевизором и ткнула пальцем в экран:

- Смотри!

Шла какая-то конференция. Перед журналистами и телевизионщиками выступали политики. За спиной одного из них стоял Архан Доронович собственной персоной весь в черном, как и другие секьюрити. В верхнем углу экрана была надпись: "Прямой эфир". На заднем плане на стене за спинами охраны красовался герб России и слово "Москва".

- Он здесь! - воскликнул Бэрс.

- Что будем делать? - я уставилась на него.

- Надо срочно предупредить судей и сервера, - произнес Гэрис.

- Я только что с ним разговаривал, - сообщил Бэрс, - объяснил ему, как обстоит дело и просил организовать нам встречу с каким-нибудь судьей, который уже здесь. Он решил, и я с ним согласился, что лучше об этом предупредить Ричарда Дэвиса. Сэм сказал, что сам это сделает. Ведь Дэвис уже общался с нашим преступником и знает, как тот выглядит. Он, не поднимая шума разведает, где Доронович сейчас. Сервер предупредил, чтобы мы раньше времени не поднимали панику, а то спугнем судью. Завтра в 19.00 Дэвис встретится с нами в том же ресторане, что и в прошлый раз, и сообщит, что разузнал.

Мы вместе спустились в ресторан пообедать.

- Интересно, под чьим именем он теперь скрывается? - рассуждала я вслух, жуя запечённую рыбу, - И кого для этого убил?

Бэрс помахал вилкой с наколотым на нее огурцом, не соглашаясь с моими предположениями.

- А зачем ему теперь для этого идти на убийство? Ему нужен был пропуск с зачарованным гербом и печатью. А имя он может любое в него вписать, - подметил он.

Гэрис озадачил нас:

- А вы не думали, что у него здесь могут быть сообщники? Ведь такие масштабные планы в одиночку не осуществить. Брата - историка я сейчас в расчет не беру. Я имею в виду кого-нибудь из Эгоцентриума.

Неубежденный словами друга Марун равнодушно отмахнулся:

- Может быть.

- Все-таки, как же Доронович собирается добиться своей цели? Убить сервера? - никак не могла понять я.

- Чтобы он ни задумал, мы должны это предотвратить, - я прочитала решимость в лице детектива.

Бэрс занес руку, чтобы принять чей-то мираж, но быстро остановился, оглядываясь на посетителей, и пошел из ресторана на второй этаж к себе в номер, бросив нам уходя:

- Это, скорее всего, Изотов. Узнал что-нибудь о Дориане Варке.

Последнее время оставаться с Рисом один на один стало для меня тяжким бременем. Вот и теперь я почувствовала себя не в своей тарелке. Найти нужные слова никак не получалось. Напрямую заявить о том, что я не могу ответить ему взаимностью, у меня язык не поворачивался. Решив отложить этот разговор, я попросила его:

- Гэрис, ты не мог бы вместе со мной съездить на мою квартиру за вещами. А то мне даже не во что переодеться.

Обычно Рис всегда поддерживал меня, но сейчас с тревогой возразил:

- Я не думаю, что это хорошая идея. Преступник уже далеко зашел и не перед чем не остановиться теперь, когда цель так близка. И тебе надо быть осторожнее. Он уже не раз пытался от тебя избавиться. Лично я считаю, что у него есть сообщники, чтобы ни говорил Марун. - Рис помолчал и как-то странно посмотрел на меня. - Я надеялся сделать это при других обстоятельствах, но и так сойдет. - Он вытащил из кармана своей рубашки небольшую коробочку (я только вздохнула с облегчением - для кольца она была великовата) и открыл ее. На бархатной подушечке была прицеплена маленькая серебряная заколка для волос в виде стрекозы, тело которой было выложено крупными жемчужинами, а тоненькие крылышки были усеяны голубыми и желтыми бриллиантами.

- При нашем знакомстве свою ты потеряла, - напомнил он и прикрепил стрекозу к концу моей туго заплетённой косы.

- Как красиво! - воскликнула я, - Спасибо, Рис, но такой дорогой подарок... - засомневалась, принимать ли его. Ведь теперь Гэрис будет думать, что его чувства взаимны. Поэтому сняла заколку, протянув ему. Но он выхватил ее у меня из рук и снова прикрепил к моим волосам.

- Она тебе очень идет, будто села на самый прекрасный цветок! - не дал мне ничего возразить Гэрис и, взяв за руку, поцеловал кончики пальцев.

Его аристократические манеры просто убивали меня наповал, и мне оставалось лишь глупо улыбаться ему, раздавая себе мысленно тумаки за трусливое бездействие.

Марун вернулся за столик в возбужденном состоянии и не заметил, что помешал нашему разговору и не дал Гэрису сказать то, что он уже давно хотел.

- Нашего лже-Варка видели трое визуаров, - с воодушевлением начал Бэрс, - Изотов говорит, что преступник хотел попасть в местный Архив. Он показал визуарам удостоверение дознавателя и сказал, что расследует преступление, связанное с архивариусом. Двое проводили его в Архив. Что он там делал, нам и предстоит выяснить. - Бэрс рассказывая, доедал остывший обед.

- Странно, что ему там понадобилось? - удивился Гэрис, - может, какая-то информация.

- Как его вообще пустили туда без специального разрешения?! - возмущался Бэрс, - А я-то думал только у нас халатность и неразбериха на местах!

- А вот в "Архив ключей" его могли бы впустить, - заметила я, и парни тут же замолчали и уставились на меня, - ведь у неместного дознавателя и так есть с собой ключ, чтобы вернуться, - подсказала я.

- Верно мыслишь, Грихэль! - похвалил меня детектив, допивая апельсиновый сок. - Сейчас туда и отправимся. Изотов уже предупредил архивариусов о нашем визите.

Заплатив удивленному таксисту, который по нашей просьбе высадил нас почти у выезда из города, у первой лесополосы, мы полезли через кусты и молодой хвойный питомник в самую глубину сосновой посадки. Миновав небольшую поляну, которая всколыхнула в памяти воспоминания моего псевдоперехода в Логию, мы нырнули в гущу леса.

В просвете елей и сосен непонятно как втиснулось монументальное здание Архива. Оно напоминало гигантский гриб: белые стены этого цилиндрического строения накрывала полукруглая черепичная коричневая крыша. Если бы не две массивные колонны, то я бы ни за что не поняла, где тут вход, потому что, как таковой, двери здесь не было, собственно, как и окон. Лишь когда мы встали между колонн, в стене медленно стала "прорезаться" дверь, словно ее открывали изнутри большим невидимым консервным ножом.

На входе парни предъявили удостоверения и сопроводительный паспорт на меня. Охранник - визуар повел нас в "Архив ключей". Но внутрь нас не пустили. Архивариус сам вышел к нам и Бэрс, представившись, показал ему фотографию Дороновича.