— Вот и ты, — хмыкнула она.

Коннор Джонс, если верить бумаге из клиники, обращался за помощью дважды. Один раз — через полтора месяца после того, как погибли Хьюзы, и второй — семь лет спустя. Он явился в клинику, а через две недели получил пулю в лоб.

— «Головокружение, галлюцинации, сильные мигрени», — едва шевеля губами, прочла Стэши. — А ведь это многое объясняет.

Похоже, старый приятель крепко на что-то подсел — и Стэши сомневалась, что виной всему наркотики. Употребляй Коннор их, особенно так долго, это стало бы заметно ещё в первый год.

Вариантов было немного, и первыми на ум приходили зелья. В городе каждый знал, что некоторые ведьмы могут продать тебе отвар, способный унести того, кто его выпьет, на вершину блаженства. Другое дело, что на следующий день любителю таких эликсиров приходилось туго.

Следовало наведаться к травнице Джейми, так или иначе. Стэши хорошо помнила, что за зельями чаще всего шли именно к ней — хотя и Леви, любительница выпечки и хозяйка крошечной кондитерской, успела заработать определённую репутацию. Поговаривали, будто она отравила мужа.

Если это и впрямь было так, жалеть не стоило. Жуткую историю помнили абсолютно все: муж-тиран, избиение на позднем сроке беременности, повлёкшее за собой потерю ребёнка, внезапная, но такая желанная смерть. Стэши надеялась лишь, что за минувшие годы Леви удалось прийти в себя.

Если же дело не в зельях… Как-то ей доводилось слышать о горожанах, подсевших на вампирскую кровь — не в тех количествах, чтобы обратиться, разумеется. Несколько капель в кофе, вине или даже воде надолго помогали либо взбодриться, либо забыться. Всё зависело от того, в какой напиток добавляли кровь, и от возраста вампира. Чем старше, тем действеннее.

Стэши только хмыкнула: наверняка любители вампирской крови пытались выпросить или даже выкупить пару капель у Люсьена. А может, даже пробовали отнять их силой.

Этим дуракам оставалось лишь посочувствовать.

Когда Стэши добралась до дома Дельфины, Джин уже ждала с небольшим чемоданом на колёсах и туго набитым рюкзаком.

— Чего не зашла?

— Да как-то… — Джин зябко поёжилась.

— Брось, сама же сказала, что Афина очистила дом. Пошли.

Стэши подхватила её чемодан и первой двинулась к дверям. После обряда, о котором Джин рассказывала ещё в участке, окна больше не были заколочены, а дверь открылась легко, будто хозяйка вышла совсем недавно.

— Надо будет новые стёкла поставить, — сказала Джин, с беспокойством взглянула на тёмные провалы окон. — Ещё влезет кто-нибудь…

Насколько Стэши знала, пару раз за минувшие месяцы в дом Дельфины действительно кто-то влезал — в том числе и она сама, — но, судя по всему, лишь ей удалось выйти оттуда. Многие рассчитывали поживиться ценным барахлом, а кое-кто — и чем покруче.

Пусть она редко умела останавливаться на полпути, никогда не забывала: имеешь дело с ведьмами — не давай волю жадности, даже если ведьмы уже отправились на тот свет. Что случилось с бедолагами, которые не сумели покинуть эти стены, Стэши не могла сказать наверняка, но, к сожалению, догадывалась.

— Если хочешь, возьму это на себя, — предложила она. — У меня есть пара знакомых в центре. Позабочусь, чтобы заменили стёкла и не содрали с тебя втрое больше, чем надо.

— Ничего себе, — Джин явно обрадовалась. — Наверное, у тебя есть что-то на них…

— У меня есть Ахилл.

Не то чтобы угрожать кому-то было правильно с точки зрения морали, но Ахилл сам просил, чтобы Стэши обращалась к нему, когда нужно постоять за плечом с многозначительным видом, и она не стала отказываться. Вдвоём они представляли куда большую опасность, чем поодиночке. Кроме того, некоторые вещи в Хэллгейте решались только силой — и чаще всего это касалось тех случаев, когда тебя пытались ободрать как липку.

Новых домов в городе было немного, старые нуждались в регулярной починке — и потому малочисленные мастера задирали цены как хотели, не обращая внимания на то, насколько их услуги выходят дороже по сравнению с работами специалистов за границами Хэллгейта. Ещё, конечно, они любили делать вид, что перспектива приводить в порядок жилище ведьмы или, не приведи господь, вампира пугает их до чёртиков — небось получится выбить ещё сотню.

— Кстати, — Джин пыталась бодриться, но было слышно, что её голос чуть заметно дрожал, — узнала что-то новенькое? Ты вроде говорила, что собиралась к Рэй Тёрнер.

— Кое-что. Минутку, погоди-ка…

— Хотела бы я с ней познакомиться. Какая она вообще?

Стэши задумалась.

— Строгая. Замкнутая. Лишний раз лучше к ней вообще не лезть. Но, если тебе нужна помощь и ты у неё на хорошем счету — поможет однозначно.

— Судя по всему, хороший человек.

— Можно и так сказать, — согласилась Стэши. — А ещё…

Она быстро рассказала про Коннора — не упоминая, что пристрелила его сама, — и достала из папки нужные бумаги.

— По пути к тебе заскочила в автомастерскую, — добавила она, — проверить Засранца. Теперь, раз Коннора нет, там его младший брат Грег за главного механика. Так вот он сказал, что нашим покойничком кое-кто интересовался. Ещё до смерти, конечно. Заезжал пару раз и о чём-то лично беседовал.

— Дай угадаю: кто-то из общины или ковена?

— Бери выше! Мэр.

Блэйк Александер мало кому нравился. Он поднялся сразу после гибели Хьюзов и ловко сместил предшественника. Впрочем, тогда вокруг царила такая неразбериха, что этому никто не удивился. Стэши была хорошо знакома с новостными заметками тех лет: городской совет стоял на ушах, его члены долго и упорно делили «Хьюз Индастриз», но в итоге ни к чему не пришли. С тех пор компания, приносящая городу деньги так долго, перешла в распоряжение совета, но лишь до того времени, пока не будет обнаружен ближайший родственник Шона Хьюза.

Удобно, как ни крути — все знали, что родных у Хьюзов не было.

Стэши не сомневалась, что Александер давно прибрал к рукам большую часть акций и оформил все необходимые бумаги, чтобы стать управляющим партнёром «Хьюз Индастриз». Трусоватый, чтобы конфликтовать с кем-то открыто, он тем не менее оказался изворотливым, подлым, и к тому же всегда знал, кого подкупить, чтобы оказаться в выигрыше.

Только вот зачем ему мог понадобиться простой механик…

Она слишком глубоко погрузилась в собственные мысли и опомнилась лишь тогда, когда тишину опустевшего дома Дельфины прорезал тонкий вскрик. Джин дрогнула, осела на пол сломанной куклой, запрокинув голову к потолку. Взгляд её стал пустым и безразличным.

Стэши бросилась к ней, тряхнула за плечи раз, другой. Ничего не изменилось.

— Да очнись же ты!

Джин почти беззвучно что-то забормотала. Знакомые слова сочетались с фразами на чужом гортанном языке, который Стэши никогда не доводилось слышать, и от одного вида помертвевшего лица становилось жутко.

— Афина поможет. Сейчас, сейчас…

Стэши открыла список контактов, однако Афины Гудвин почему-то не было ни на «А», ни на «Г». Она лихорадочно пролистала его с начала до конца, не веря своим глазам — ведь была же уверена, что номер на месте! Впрочем, когда они в последний раз беседовали с Афиной? Сразу после приезда Стэши в город, когда она попросила бывшую Верховную проверить хижину? Сколько лет прошло.

Тупица. Непроходимая самоуверенная тупица. Какой репортёр стирает контакты из списка? Каждый из них может понадобиться в любой момент.

— Воды, — вдруг просипела Джин.

Парой глотков она осушила стакан, закашлялась. Затем с усилием поднялась на ноги и утёрла нос, из которого ползла алая струйка крови.

— Я слышала чей-то голос.

— Никто не приходил, — Стэши с опаской огляделась. Они по-прежнему были вдвоём.

— Нет, не снаружи. Здесь.

Джин осторожно коснулась виска, замерла, прислушиваясь к себе. В её взгляде плескались страх и непонимание, и Стэши на миг подумала, что фильмы ужасов игнорировать всё же не стоило: если где-то высится пустующий особняк ведьмы, не нужно заявляться туда. Даже если этот особняк по бумагам теперь твой.