— Наверное, надо обсудить условия сделки, — напомнил ей Алекс.

— А, это. Да. Я хочу участвовать в расследовании. И полный доступ ко всем материалам, само собой.

— В расследовании?..

— Хьюзы. Тебе всё равно придётся влезть в это, шериф. О них говорит весь город, и каждому в этой дыре ясно, что он, — Макнамара кивнула на Дикинсона, — их не убивал. Я хочу помочь.

— Исключено.

— А ведь я могу запереть тебя здесь, пока не согласишься. Но, как видишь, предпочитаю договариваться. На твоём месте я бы это ценила.

— Я вооружён, — напомнил Алекс.

— Что ж, у тебя пистолет, а у меня оборотень, — Макнамара оскалилась с видом победительницы. — И он перегрызает глотки быстрее, чем хоть один выстрел достигает цели.

Ненадолго оба умолкли. К сожалению, чёртова хитрая сука была абсолютно права. Алекс не сомневался, что Ахилл регенерирует быстрее, чем пуля нанесёт ему хоть какой-то урон.

— У меня есть материалы, — добавила Макнамара, вдруг переменившись в лице. — Годами собирала. Я правда хочу помочь.

— Почему тебе не насрать?

— Потому что это касается всех, Алекс, — она впервые назвала его не просто «шерифом», и это ощущалось странно и непривычно. — Всего города. Разве сам не видишь, как все взбудоражены? В этом деле пора наконец поставить точку, иначе город никогда не успокоится. Оно отравляет его. Если уже и ковен вмешался… Ты уверен, что община не решит последовать его примеру? Сможешь сделать что-нибудь, когда они устроят грызню?

В этом Макнамара была права. Убийство Хьюзов, сколько бы лет назад оно ни произошло, по-прежнему живо интересовало горожан. А теперь, когда Дикинсон вышел, их любопытство разгорелось с удвоенной силой. Кроме того, Алекс почти физически ощущал, как Хэллгейт сопротивлялся переменам — его и самого принимали крайне неохотно. Если старое дело не раскрыть, никто из них не сможет двигаться дальше.

А что до общины… Да, Люсьен дал понять, что они не откроют охоту на Дикинсона. Но что будет, если какая-то беспардонная ведьма спокойно зайдёт на их территорию, решив, что вампиры прячут Дикинсона? Ничего хорошего.

— Ладно, — наконец ответил он. — Значит, поработаем вместе.

— Втроём, — добавила Джин. — Вообще-то я именно об этом хотела попросить, когда пообещала отвезти тебя сюда.

— Ты даже ничего не знаешь об этом городе.

— Кое-что знаю, — возразила она. — А ещё знаю, что Афина и Иджи защитят нас, если я обращусь к ним. Без поддержки ведьмы соваться в такое дерьмо нет никакого смысла.

Алекс поймал взгляд Макнамары, и она едва заметно кивнула. Всё ещё колеблясь, он пожал руки им обеим. Ладонь Джин оказалась ледяной, будто вокруг не стояла дикая жара, ладонь Макнамары — обжигающе горячей.

В полном молчании они поднялись наверх, оставив Дикинсона в бункере. Ахилл, оказавшись на свежем воздухе, подскочил и уже в прыжке обернулся здоровенным псом, так похожим на волка. Возможно, волком он и был, но это Алекс предпочёл не уточнять.

— Пусть развеется, — улыбнулась Макнамара. — Такие пространства на него погано влияют.

Теперь, получив что хотела, она выглядела вполне безобидной и расслабленной. Джин и вовсе сияла, и Алекс поймал себя на ощущении, что стальной обруч, всё это время сжимавший его грудную клетку, наконец испарился. Может быть, привлекать к расследованию далёких от полиции людей и не стоило — но он полагался на интуицию, а она, в свою очередь, подсказывала, что втроём они управятся куда быстрее, особенно если учесть, что каждый из них обзавёлся в городе некоторыми связями.

— Ну, — он на мгновение замялся, — может, у тебя остался ещё кофе?

— Полно, — успокоила его Макнамара.

— Спасибо, Стэши.

Запоздало Алекс осознал, что перейти грань, за которую он почему-то держался так долго, оказалось до смешного просто.

Глава 6

Июль почти сменился августом, когда Стэши наконец выкроила время, чтобы приехать в дом, где бывала крайне редко. На крыльце она замерла, прижала ладонь козырьком ко лбу, рассматривая почерневшие от копоти руины на другой стороне хлопкового поля.

— Сровнять его с землёй, и все дела, — буркнула она. — Что толку от кучи обгоревших деревяшек.

С того дня, как Алекс привёз Ленни Дикинсона прямо к её порогу, прошло чуть меньше двух недель, а её не покидало ощущение, что они то ходят кругами, то упираются в глухую стену. Вместе с Джин они подолгу перебирали собранные бумаги, в том числе и те, которые доставили к ней прямиком из участка, но снова и снова не находили ту зацепку, что позволила бы взглянуть на дело Хьюзов с другой стороны.

Казалось бы, когда работаешь над чем-то втроём, а не в одиночку, должно быть проще.

Зато Дикинсон оказался золотым соседом — сидел в бункере и либо наслаждался чтением, либо выполнял нехитрые упражнения, чтобы оставаться в форме. Как-то он даже попросил Стэши посидеть у него на спине — мол, какие отжимания без нагрузки, — но выдержал всего несколько раз и неохотно отступил.

— Опаздываешь, — сказал знакомый голос прямо за плечом, и Стэши дёрнулась, как от удара.

Она не слышала, как Дэйв подошёл. Не слышала даже, как он открыл дверь, и это чертовски пугало.

Никто не спрашивал, чем он занимался до того, как занял пост главного врача единственной клиники города. Безусловно, спасал людей — но где и каких? То, как Дэйв двигался, как сжимал кухонный нож, когда резал ветчину и сыр для бутербродов, наводило Стэши на определённые мысли.

Как-то она поделилась соображениями с Максом, но тот неожиданно нахмурился и посоветовал ей никогда не расспрашивать об этом самого Дэйва — не стоит открывать ящик Пандоры, если не готова заглянуть в него и хорошенько рассмотреть, что лежит внутри.

Стэши не спорила. Почти каждый человек — и нелюдь — в Хэллгейте нёс на плечах довольно неприятный груз прошлого, но далеко не каждый был готов о нём рассказывать. Она уважала чужие тайны.

Ровно до того момента, как кто-то становился героем её материала, но всё же.

— Столько дерьма накопилось, — пожала она плечами. — Пока разгребёшь…

В доме Рэй было пусто и прохладно, несмотря на царящую снаружи дикую жару. Насколько Стэши было известно, семья Тёрнер жила здесь не один десяток лет, но теперь, когда осталась лишь Рэй, комнаты выглядели так, будто кто-то заехал буквально месяц назад, взяв с собой при этом необходимый минимум вещей.

Она скользнула взглядом по светлым стенам, заметила рисунок тушью в стеклянной рамке — очертания профиля самой Рэй. Усмехнулась: Дэйв, конечно, был полон сюрпризов.

В углу под коротким покрывалом стояло инвалидное кресло — из-под клетчатой ткани виднелись внушительные колёса.

— Ух ты, — присвистнула Стэши, кивая в его сторону. — Неужели больше не нужно?

— Надеюсь. Восстановление идёт лучше, чем я думал, и в разы быстрее.

— Не ожидала! Ты круто поработал.

Дэйв отвернулся, пряча улыбку, но она всё равно успела заметить.

Из просторной кухни, выкрашенной в белый и светло-зелёный, тянуло крепким кофе и жареными сосисками.

— Голодная?

— Немного.

Рэй сидела за столом и неспешно орудовала ножом и вилкой. Казалось, скажи ей сейчас, что Ленни Дикинсон идёт сюда, чтобы убить её — всё равно сначала она закончит завтрак и только потом возьмётся за пистолет. Пара чёрных прядей выбилась из хвоста, обрамляя лицо. Короткий рубец на щеке заметно посветлел за последние годы, но всё равно привлекал внимание.

Со стороны Рэйлин Тёрнер, безусловно, могла показаться хрупкой — но лишь для тех, кто не знал, что она представляет собой в действительности. Годы в инвалидном кресле не сделали её слабее. Напротив, лишь закалили и подхлестнули, иначе она не восстанавливалась бы так быстро.

— Кажется, мы договорились, — сказала она, не оборачиваясь. — Я прошу тебя прийти, ты приходишь.

— Прости.

— Прощаю.

С усилием, едва заметным человеческому глазу, Рэй пересела так, чтобы спокойно опереться на спинку стула. Глаза у неё были тёмные, почти чёрные, и под их немигающим взглядом даже Стэши, знающей Рэй несколько лет, порой становилось неуютно.