— Я бы махнулся сменами с Уолшем, если можно, — вдруг выделился из шумихи Конноли. — От него толку-то…

— Можно.

Алекс потёр переносицу. Носить очки он перестал, ещё будучи подростком, а привычка никуда не делась.

— Проследи, чтобы все перекусили. Эти тоже, — он кивнул в сторону камеры. — Если к полудню на столе будет лежать хоть один хот-дог, с Бейли будешь объясняться сам.

Конноли вытаращил глаза в притворном испуге.

Урвать у работы несколько часов сна — непозволительная, почти преступная роскошь для копа. Алекс потянулся на узкой кушетке и поморщился. Конечно, тут было чертовски неудобно — трижды проклятое прокрустово ложе стояло в его кабинете лишь потому, что его когда-то приволок сюда капитан Уолш. Но, раз уж получил драгоценную возможность поспать, привередничать не стоило.

По привычке Алекс глянул на наручные часы: без пятнадцати полдень. Головная боль испарилась, словно никогда не сверлила его виски и не вгрызалась в затылок. Больше всего на свете хотелось выпить ещё чашку паршивого кофе и сожрать пару уцелевших хот-догов. Алекс не сомневался, что Конноли оставил ему кое-что про запас.

Самого здоровяка на месте не оказалось — зато нашлась записка, которую он заботливо придавил ещё дымящейся чашкой.

«Я в магазине 10 минут батончики с арахисовым маслом»

Алекс только хмыкнул. Манера Конноли обмениваться сообщениями просочилась и сюда. Раздражения это у него не вызывало — лишь отголоски умиления. Должны же у каждого быть какие-то забавные привычки и черты, от которых не выходит отделаться даже на работе.

Участок казался вымершим.

Глотнув кофе, Алекс прошёл мимо доски с фотографиями. Снимок жертвы подражателя уже занял почётное место в самом центре. История семилетней давности не желала заканчиваться — а теперь пошла на новый виток.

Алекс изо всех сил пытался не вязнуть в ней, но выходило паршиво.

Слишком много совпадений. Дикинсон, конечно, не убивал женщину, до боли похожую на Кейтлин Хьюз, но подражатель подсуетился — сделал всё, чтобы того вернули за решётку. Обозлённые люди, знал Алекс, в жизни не заметят отличий почерка.

Все дороги вели к обгоревшему остову дома на краю поля. Макнамара по какой-то причине заговорила о Хьюзах, когда они с Бартон нагрянули к ней. Приезжая Джин тоже оказалась на месте убийства не просто так — значит, давно копалась в этом деле. А стоило Дикинсону выйти, и о губернаторской семье снова принялся судачить весь город.

Хьюзы, Хьюзы, Хьюзы… Алекс подавил желание запустить чашкой в доску. Хорошего настроения, которое только-только неуверенно напомнило о себе, как не бывало.

Семь лет тишины и шепотков по углам — и вот мы снова здесь.

В камерах было тихо. Дуг Джонсон уже испарился, и дешёвый освежитель воздуха, которым всё опрыскал Конноли, тщетно пытался забить вонь перегара. Алекс задержал дыхание: в полиции ко всему привыкали быстро, но острое обоняние зачастую осложняло жизнь.

Момент, когда Дуга забрала жена, он проспал, однако и без того мог бы пересказать события раннего утра до мельчайших деталей. Минди Джонсон, болезненно худая и несчастная, переступила порог участка в выцветших джинсах, с поджатыми губами и причёской, похожей на итог неудачной химической завивки, и первым делом принялась извиняться. Конноли пытался её утешить, но вскоре понял, что поможет только одно — вернуть идиота Дуга. Тот, конечно, поклялся больше не брать в рот ни капли спиртного.

Конец. Всё как обычно.

Дикинсон молча лежал на койке — не то дремал, не то просто притворялся, — и Алекс решил его не трогать. Адриан сидел напротив, прикрыв глаза.

Глоток, ещё один — поганый кофе отгонял сон хлеще воя сирен посреди ночи. Когда проснётся Адриан, нужно узнать, откуда он взялся и приедет ли за ним кто-нибудь, а если нет… Что ж, копам не впервой брать на себя работу таксистов. Не держать же его тут до скончания веков.

Оставалось решить, как быть с Дикинсоном. Город попытается прикончить его любыми способами. Разгневанным людям не получится просто сунуть под нос несколько фотографий и убедить их, что последнее убийство — дело рук совсем другого человека.

Выход один — спрятать Дикинсона. Укрыть его так надёжно, чтобы никому и в голову не пришло, где он может быть.

Первым делом Алекс подумал об особняке Тёрнер, но сразу отбросил этот вариант. Она и так натерпелась. Уж если кто прознает, что Дикинсон у неё, беды не оберёшься. Горожане просто сотрут её дом с лица земли вместе со всеми, кто живёт в его стенах.

Отдать его вампирам? Слишком большая услуга. Встречаться с Люсьеном Алексу ещё не доводилось, но он прекрасно понимал: кровососы, будь у них шанс, в ответ попросят невозможного. Чересчур долго они жили в этом мире, чтобы помогать кому-то просто так.

Ведьмам? Они и без того, насколько знал Алекс, делали для города немало, и взваливать на них эту ношу означало быть перед ними в долгу. Конечно, надо будет перекинуться парой слов с Шэдоу на этот счёт, но Алекс не сомневался: та лишь подтвердит его опасения.

Сколько бы лет ни пролетело, он так и не мог привыкнуть к тому, что его подруга детства — часть ковена. Хотя с матерью-потомственной ведьмой сложно ожидать иного.

Поколебавшись немного, он отошёл от камер подальше и набрал номер. Шэдоу подняла трубку на втором гудке.

— Прости, что так рано.

— Да брось, — она зевнула, и Алекс подавил усмешку. Чаще всего ведьмы ложились под утро. — Случилось чего?

— Случился Дикинсон, но ты и так в курсе. Хочу увезти его подальше, пока за ним никто не явился.

— Попробуй толкнуться в «Приют», — он не видел Шэдоу, но знал, что она пожала плечами: излюбленный жест. — Там Сил всем заправляет. Свободных комнат полно, насколько я знаю.

И снова «Луизианский приют». Алекс хмыкнул, вспоминая, что думал о нём буквально полдня назад. Значит, им и впрямь владеет одна из ведьм — а значит, владеет ковен.

— У вас вроде и без меня полно работы, — осторожно сказал он.

— Ну да, — Шэдоу рассмеялась. — Но кое-кто уже поговаривает, что тебе не стоит делать вид, будто нас не существует. Шериф, занимая пост, обычно встречается с Верховной поболтать о всяком... Тёрнер была на короткой ноге с Афиной.

— Могла бы и раньше сказать.

— Я почему-то думала, что ты уже обо всём позаботился, — она вмиг посерьёзнела. — Считай, это в некотором роде долг каждого шерифа.

Алекс поспешил заверить Шэдоу, что день-два — и он явится на поклон к Юджине, и нажал на «отбой». Идея с гостиницей была неплохой, пусть всё и упиралось в договор с ковеном. Лучше они, чем община.

Он и сам не мог бы объяснить, почему предпочитал ведьм вампирам. Наверное, проблема крылась в самой их сущности. Первые, по крайней мере, оставались людьми, хотя и были куда сильнее обычного человека. Вторые давно отринули всё, что связывало их со смертной жизнью.

Зазвенел колокольчик. Алекс поставил чашку с остатками кофе на ближайшую тумбочку, шагнул к двери.

— Долго же ты со своими батончиками, — фыркнул он. — Не очень-то похоже на десять минут, а?

Старик Роуз поднял двустволку, прицелился. Перед Алексом разверзлась чёрная бездна дула.

Роуз. Следовало закрыть его на день-два за то, что распалил людей, которые едва не повысаживали все окна в доме Тёрнер. Но остальные разошлись, а этот… Этот так и не успокоился.

— Я же говорил, сынок, — выдохнул он. — Ты, конечно, красиво поёшь, но тут всё делается по-другому.

— Как?

— Силой. Кровью. Ты разве не заметил?

— В академии нас учили иначе.

— Здесь реальная жизнь, шериф, — ухмыльнулся Роуз.

Алекс понадеялся, что за его спиной в дверном проёме вот-вот вырастет внушительный силуэт Конноли, но здоровяка, как назло, на горизонте не было. Знать бы, что задержало его в магазине — если он, конечно, и впрямь был там. Воображение рисовало Алексу худшие варианты.

Быть может, Роуз уже пристрелил Конноли и отволок подальше, чтобы ему никто не мешал.

— Веди меня к нему.