На кладбище пахло сыростью и смолой деревьев с густой листвой. Могильная пыльца осела на каждом памятнике и кресте, серебристые кандалы пролегали по всему кладбищу, а электростанции покрыл бледный туман. День сегодня был пасмурней, чем обычно, с серого неба капал грибной дождик, впитываясь в чёрные пальто. Капли падали и на многочисленные венки с подписями «От родителей любимой доченьке», «От Гостленов лучику солнца», «От Еленочки самой лучшей подруге»… Мелькали синие фигуры заблудших душ, что издалека наблюдали за мной. Послышалась тихая певучая молитва. От неё становилось ещё тоскливей.

Хьюстоны выбрали хорошее место, скромное и довольно уютное. Могила Филсы находилась прямо под старенькой ивой, чьи темные зеленые ветви спустились прямо до земли. Тетя Элис заказала маленькую деревянную лавочку и ограду, которую вот-вот поставят. Мне понравилось это место. Оно очень похоже на местность у Ивы. И я буду сюда приходить и ждать её.

Признаться, я и сейчас её ждала. Искала глазами, проходилась по холмам, лескам и полянам, даже вытягивала шею, чтобы заглянуть за памятники. Я уже все выплакала, поэтому сейчас успокоилась и более менее что-то соображала. Смиренно стояли люди, священник читал молитву, гробовщик уже брал лопату в руки.

А Филсы все не было, хотя она бы непременно пришла сюда, чтобы обнять меня и попросить передать родителям и остальным, что она здесь и очень их любит и обязательно будет навещать, несмотря на сорок дней. Уж поверьте мне на слово, Фил так бы и сделала, она бы не оставила нас просто так горевать и смотреть, как её отпевают. Но тем не менее Филсы не было, я её не могла найти. Были остальные призраки, много, но среди них я не узнавала знакомую фигуру.

Волны стали темней, они оплели мою фигуру, будто крепко обнимая. Вцепились, желая укрыться от чего-то. Я почувствовала их ауру, и мне стало как-то не по себе.

А вдруг с Филсой что-то случилось? Вдруг она заблудилась по пути сюда?

Мимо меня пролетел призрак в кожаном пальто с зелёными узорами, круглой коричневой шляпке с болотной светящейся лентой, кристальной маске и изумрудным копьём с лианами. Выглядел важно, как охранник, следователь или агент…

— М-мистер, постойте!

Я тихонько окликнула призрака, хватаясь за рукав. Бородач вздрогнул, а затем перевёл взгляд белых глаз на меня и нахмурил брови.

— Доброго дня, Елена Гостлен, — металлически промолвил он, сжимая копьё сильнее. Он будто занервничал, завидев меня. Бирюзовая магия тоже не обрадовалась, увидев мертвяка. Воздух стал спертым. — Соболезную вашей утрате. Что-то хотели?

Мужчина отдернул рукав, поправляя шляпу. Я же прикусила губу и принялась теребить чёрные ленточки на косичке.

— Как раз про утрату… — говорила тихо, осторожно идя за призраком. — Вы не видели её, Филсу Хьюстон? Она маленькая такая, на пол головы ниже меня, с белоснежными волосами и… кулоном зелёным. Он очень яркий, невозможно не заметить!

Призрака бросило в дрожь. Он поднял копьё вверх, судорожно поправляя воротник и утирая пот с висков. Густые чёрные брови сделались домиком, глаза забегали туда-сюда, повеяло колючим холодом от фигуры. Я поежилась, но продолжила идти за ним. Чую, что-то знает!

— Н-не знаю, где она, — отрезал призрак и полетел, лязгая цепями. — Попробуйте поискать у Ивы, или где вы там сидели…

Я не отступала. Волны чувствовали ложь в его словах, мое сердце это чувствовало. Нагоняла и нагоняла мертвяка, что с нескрываемым напряжением молча улетал от меня… на полянку с облезлыми антарктическими буками и высокой гнилой травой.

А на этой поляне собрался целый шабаш призраков!.. Вот другим словом это странное дёрганное сборище просто не назвать!

Мужчина, которого я нагоняла, прилетел к кучке других призраков в таких же пальто и с изумрудными витиеватыми копьями. Они рьяно о чём-то зашептались, зашелестели пальто и залязгали оковами, стукая копьё о копьё. Мох на длинных ветках буков будто ожил, заползал по деревьям, словно червь. Трава зашумела, корни и ветви стремились за фигуры призраков… Запах рома вдруг защипал ноздри, каждой клеточкой тела я почувствовала, как это место пропиталось стариной, как останки прошлой жизни вновь воскрешали. Дождь чуть усилился.

Вся полянка оказалась объята зеленой дымкой, к которой моя магия не решалась подлетать близко. Поэтому я замерла недалёко от кучки призраков, тяжело дыша и отчаянно сжимая кулаки. Слышались отдаленные крики родителей, но все внимание я сконцентрировала на странных призраках, что суетились, точно муравьи. Липкое чувство тревоги забирало в свои объятья, сердцебиение участилось.

— Скажите, где Филса Хьюстон?! — мой голос сорвался, волны встревожились не на шутку. — Я чувствую, что вы все пытаетесь что-то скрыть от меня! Вы наверняка видели её где-то неподалёку!

Не успела я закончить кричать, как десятки выпученных глаз посмотрели в мою сторону. Рты призраков задергались, взбухли синие вены, телеса неистово задрожали. Послышались охи и ахи, мертвяки замельтешили и заерзали. А между их фигур я увидела ярко-белую макушку рядом с высоким несуразным деревом, которое, казалось, и изрыгало этот смрад рома. Мое сердце остановилось.

— Нет Филсы Хьюстон, нет, нет, нет! — застонали призраки, стараясь скрыть от моих глаз маленькую девочку в тине и ошмётках водорослей. На грудной клетке блеснул зелёным кулон. Это точно была Филса! А эти треклятые призраки и зловонная дымка не давали мне увидеть ее полностью и подойти ближе…

Я почувствовала, как в груди разгорается гнев. Прикусила до боли щеку, сжала руки до крови, наклонила голову. Брошь яростно запульсировала от потока чувств, волны стали очень темными, почти синими.

Выпрямившись и расставив руки поодаль от себя, я направила наполненные гневом сгустки магии на призраков.

— Отойдите!

Бирюзовая магия преодолела зеленую дымку и распихала мертвяков в стороны, бросая копья. Призраки взвизгнули, вжимаясь в ветви буков. Трава всколыхнулась, послышался треск коры, на небе возникла молния.

Но, завидев трясущуюся голубую душу подруги, радости не последовало.

Я, наконец, вспомнила последний, самый жуткий и непонятный отрывок того воспоминания.

То, что увидела тогда рядом с Филсой, деревом не являлось. Вообще, ни разу. Ведь деревья не обладают человеческими чертами, не носят камзолы и уж точно не разговаривают на английском.

Это был очень высокий призрачный мужчина с длинными ногами и такими же лапищами, похожими на ветви. Бледно-зеленые волосы были заплетены в низкий хвост, голубой камзол вместе с белой рубашкой развевались на ветру. Стоило сделать призраку малейшее движение, и тут же звенели золотые серьги, ножны шпаги, перстни и сапожные шпоры. Именно от этого незнакомца разило ромом и стариной, вся зеленая дымка скопилась вокруг его крепкой фигуры и трепетала от звона цепи на… ноге. Этот мужчина отличался от других заблудших душ; он весь светился голубовато-изумрудным ядовитым светом, от дымки грудь болезненно сдавливало, ушам становилось неуютно от звона, а при взгляде белых очей просыпался животный страх. От одного лишь вида и загробного дыхания появлялось из неоткуда чувство тоски и давней боли… Но ещё больше страшили трупные зеленые пятна на теле. Гнилая дыра булькала на обнаженной груди, жижа вытекала из простреленной коленки с застрявшей серебряной пулей, зеленые вены пульсировали на лбу и руках. Я никогда ещё такого не видела…

К страху присоединился шок. Слезы брызнули из глаз, только Филса повернулась ко мне. Вся в водорослях, мокрыми взлохмаченными волосами и прилипшему к худенькому тельцу платьице с красивым узорчатым воротником. Она выглядела немного удивлённой, в белых глазёнках плясали зеленые искры дымки, что также крутилась вокруг неё, а губы приоткрылись.

— Ф-Филса?.. — меня забила дикая дрожь, коленки подкосились, внутри похолодело.