Зеркало в руках человека неопытного приносит вред, потому Ольге Михайловне требуется дружеское участие и помощь. Он прежде не показывал своих чувств, считая себя не способным обеспечить счастие Ольги Михайловны, но недавно умерла дальняя родственница Фадеевых. Двое прямых наследников пали на войне, и вот теперь он является обладателем достаточного состояния и потому просит руки Ольги Михайловны.

Неожиданный конец объяснения застал Рюмина врасплох. Поблагодарив молодого человека за помощь в отражении нападения злодеев, он начал наводить справки, соблюдая при этом такт и осторожность. Ни о каком тайном обществе он ничего не узнал, но во время визита в губернию князя Долгорукого был удостоен визита его сиятельства. Князь в разговоре с хозяином обратил внимание Михаила Васильевича на дворянина Ивана Фадеева, которому недавно пожалован новый чин, и о котором недавно государь император изволил благосклонно отозваться.

Другою стороной Рюмин был осведомлен о том, что действительно Фадеев получил в наследство недурное имение под Тулой, свыше пятисот душ.

Все кончилось, как в хорошей сказке, свадьбой героев.

Возвращение в стихию

Что человек на девяносто процентов состоит из воды всяк, верно, читал в каком-нибудь популярном издании. Цифры, впрочем, приводятся разные — то на восемьдесят четыре процента, а то и на девяносто пять. Как считать. Но кажется несомненно установленным, что не только человек, а и все живое пришло на землю из Океана.

Иногда жизнь вспоминает об исторической родине: например, предки китов долгое время жили на суше, прежде чем эволюция вернула их в царство Нептуна. Но порой возвращение принимает черты самые необыкновенные...

В октябре одна тысяча восемьсот шестьдесят пятого года из своего имения Волчьи Выселки в семилукском уезде Воронежской губернии бесследно пропал помещик Ипатов, поручик в отставке. Времена были неспокойные, в отдаленных уездах «пошаливали», и исчезновению сразу приписали смысл самый зловещий. Расследовать происшествие был направлен чиновник по особым поручениям Фонвизин (кстати, потомок знаменитого драматурга).

Про прибытии в Волчьи Выселки Фонвизин сразу же приступил к исполнению возложенного поручения. Выяснилось следующее:

Ипатов был завзятым англоманом. Недостаток средств не позволял ему держать гунтеров или разбивать обширный парк в английском стиле. Вместо этого он предпочитал овсянку на завтрак, долгие прогулки и непременно утреннюю ванну со льдом. Для льда в усадьбе имелся прекрасный ледник, раза в три больше обыкновенных ледников для хранения съестных припасов.

И пропал Ипатов именно во время принятия ванны! Помещик имел похвальное обыкновение вставать с восходом солнца, а зимою и раньше. Сразу же после пробуждения, вернее, через десять минут, он принимал ледяную ванну, после чего завтракал. Затем выезжал в поле, памятуя о том, что «свой глазок — смотрок» (любимое выражение Ипатова). В дореформенное время крестьяне кряхтели, но выходили на барщину до зари. Теперь же, после манифеста государя-освободителя, помещику приходилось платить полтиною больше против принятого в уезде, лишь бы набрать работников-жаворонков. Впрочем, судя по всему, Ипатов деньги тратил не зря — имение, хоть и небольшое, было в отличном состоянии.

Готовил ванну камердинер Ипатова Лука — старый, пятидесятилетний слуга, ходивший за Ипатовым с младых лет хозяина. Сомневаться в его преданности не приходилось, но все же Фонвизин провел допрос по самой строгой форме. Оказалось так: ванна, дорогое бронзовое изделие, выписанное, разумеется, из Англии, стояла в специально отведенной комнате рядом со спальнею. Каждый вечер слуга (не Лука, а молодой Пахом, его сын) наливал ее до метки речною водой (вмещалась ровно двадцативедерная бочка), а поутру камердинер собственноручно прибавлял ведро колотого льда с ледника, после чего докладывал барину «Ванна готова!». В день исчезновения так все и было, за исключением одного — когда четверть часа спустя Лука вошел в комнату с большою махровой простыней, в которую барин оборачивался после ванны, он своего господина не нашел! Камердинер поспешил в спальню, но и там Ипатова не было. Тогда он поднял дом на ноги, боясь, что барина выкрали какие-нибудь лихие люди (сроду в уезде не было никаких похищений, и откуда подобные опасения возникли у слуги, было другой загадкой), но от барина не осталось даже и следа.

Не осталось в буквальном смысле: Фонвизин намеренно спросил, не видел ли Лука около ванны мокрые следы: если бы Ипатов вылез из нее прежде, отпечатки ног непременно бы сохранились на полу. Камердинер клятвенно уверил, что никаких следов не было.

Фонвизин осмотрел помещение. Окна, сделанные на заграничный манер, по случаю лета, были приоткрыты, но клумба под ними никаких подозрительных разрушений не несла (со времени исчезновения шли третьи сутки). Было бы наивно предположить, что Фонвизин лучше домашних знает, где что лежит, но чиновник по особым поручением добросовестно заглянул в каждый чулан, каждый погреб и даже ледник. Ни живого, ни мертвого помещика найдено не было. Знаменитая ванна стояла пустой — воду в день исчезновения, как обычно, слили в специальный желоб, по которому она стекала в пруд. Чистая, немыльная, она никак не могла повредить ни большим лилиям, ни карпам, населяющим домашний водоем.

Исчезновение выглядело совершенно необъяснимым. Единственное, что оставалось предположить — слуги лгали. Они, отец и сын, могли умертвить барина накануне, спрятать тело где-нибудь вне усадьбы, а затем сочинить неправдоподобную историю о чудесном исчезновении. Смущало одно — барина в то утро видела и его старая нянька Куприяниха, и повариха Семеновна, готовившая спозаранку завтрак, и кучер Филимон, которому барин из окна велел запрягать Резвого, недавно купленного у соседнего помещика Валуева мерина. Возможность сговора обратно пропорциональна количеству заговорщиков, да еще, как обнаружилось, Филимон был в неприязненных отношениях с Пахомом. Тем не менее, все пятеро были арестованы и отправлены в Воронеж.

Фонвизин между тем продолжал поиски. Выяснилось, что никаких причин скрываться у Ипатова не было — долгов за ним не числилось, имение давало небольшой, но все нарастающий доход, с соседями отношения складывались ровные и приязненные, любил невинные розыгрыши, врагов не имел.

Чиновник по особым поручениям обратился к прошлому Ипатова. Судьба его, как и судьбы многих современников, представляла собой авантюрный роман. Участник Крымской кампании, Ипатов попал в плен к англичанам во время знаменитого Балаклавского сражения. Вывезен в Англию, где под честное слово был отпущен с условием, что до окончания военных действий он не будет предпринимать попыток вернуться в Россию.

Ипатов решил осуществить мечту детства и поехал в Индию, английскую колонию, в качестве помощника управляющего одного из отделений торговой кампании: жизнь в Лондоне была дорога для бедного дворянина, а заодно хотелось повидать волшебную страну.

С работой своей он справлялся вполне удовлетворительно, а в свободное время изучал йогу — насколько йогу вообще можно изучить. Его особенно увлекло положение о нирване — наивысшем состоянии духа, при котором происходит полное слияние с одной из стихий. Поразмыслив, он решил, что из стихий наиболее близка ему вода. Конечно, ходить босиком по огню заманчиво, еще более заманчиво левитировать аки птица, но наставники сочли, что его северной натуре больше соответствует могучая, но спокойная сила воды.

В Индии Ипатов подзадержался, вернулся уже после Парижского мира и кончины Николая Павловича, и сразу подал в отставку. Заработанных в Индии средств хватило, чтобы очистить именьице от долгов, остальное должны были дать молодость, упорство и приобретенный в колониях опыт управления.

Ипатов не оставлял своих занятий йогой. Выносливый от природы, он ограничивался пятью часами сна, в самые лютые морозы одевался легко, никогда не болел — и очень любил все, связанное с водой: отлично плавал, купался зимою в проруби а летом ежедневно принимал ледяную ванну. В дневнике, который вел отставной подпоручик, Фонвизин наряду со всякими хозяйственными замыслами и рассуждениями на общеполитические темы вычитал следующие откровения: