Я резко отозвалась о неприятных обрядах и их бессмысленности, а наш недалёкий переводчик, Дима, по просьбе колдуна, пересказал всё слово в слово. Старик злобно блеснул глазами, но ничего не сказал в ответ. Начальник, Геннадий Петрович, во избежание конфликта, извинился, и мы быстро ретировались к себе.

Вскоре все забыли об этом происшествии. Все. Кроме самого колдуна. В тот вечер нас пригласили снова на праздник. Почему нас не насторожило практически полное отсутствие селян, не знаю. У костра сидели жрец и жрица, в их иерархии я не сильна, колдун готовился к какому-то обряду. Нас усадили на почётные места.

По деревне поплыл запах местных благовоний, разгорелся костёр, мерно застучали барабаны. Старик затянул не то молитву, не то песню, что-то подкидывая в огонь. Я не следила за обрядом, скучающим взглядом обозревая окрестности.

В лицо внезапно поднявшийся ветер швырнул мне дым костра, на глаза навернулись слёзы, в неверном мареве горячего воздуха заплясали размытые тени. Они извивались и корчились под ритм барабанов. Я приняла их за своё разыгравшееся воображение. Протёрла глаза, но миражи никуда не исчезли. В ярком ореоле огня они вели свой жуткий хоровод. Голос колдуна стал пронзительней, песня сменилась странным речитативом, тени словно выросли, дотягиваясь до полуночного неба, казалось, они вторили словам старика, подчиняясь ритму бухающих барабанов. В висках гулко застучала кровь, в глазах заплясали искры, сливаясь в разноцветное полотно, застилающее взор. Потом всё завертелось в бешеном фантасмагорическом танце, тело стало невесомым, и я провалилась, как Алиса в кроличью нору. Только полёт мой был не столь красочным. Меня мутило, перед глазами сплошным роем вертелись то ли огоньки костра, то ли чьи-то злые лики, скалившие свои пасти и глумясь надо мной. Я прижала к себе рюкзак, единственный предмет, который хоть как-то связывал меня с реальностью. А потом меня выкинуло под дерево, пребольно приложив об землю.

Не знаю, сколько провела я в забытьи. Очнулась, когда забрезжил рассвет. По счастью, никто из хищников не позарился на мою скромную персону. Поначалу звала своих коллег, потом пыталась подняться на враз ослабевшие ноги. Тело было словно ватным. Конечности не слушались. Всё, что мне удалось, это свернуться калачиком и снова провалиться в долгий обморок, где я плавала в полупрозрачных волнах серого тумана, иногда на несколько минут возвращаясь в реальность.

Крик какой-то твари вывел меня из оцепенения, оторвав от воспоминаний. Дая спокойно спала рядом. Поворочавшись немного, поняла, что больше не усну, и вышла из шатра. Предрассветные сумерки возвращали миру его краски, возле потухшего костра сидели две женщины и тихонько переговаривались. Бродить по селению не решилась, потому подошла к ним. Они замолчали, уставившись на меня. Я похлопала по бревну, одна из них кивнула. Когда пристроилась рядом с ними, они забыли про разговоры, с любопытством разглядывая мою одежду. Рубашку с коротким рукавом, под которой был топ и шорты цвета хаки, на ногах удобные ботинки на толстой подошве.

Молчание продлилось недолго, женщины принялись что-то обсуждать, эмоционально жестикулируя. По всей видимости, меня. Я тем временем, разглядывала деревню. Хижины, везде плотно утоптанная земля, без клочка растительности, пару деревьев. Другой конец поселения мне видно не было. Потихоньку начали просыпаться остальные. Теперь мне удалось получше рассмотреть жителей. Черты лица были ближе к неандертальцам: увеличенные надбровные дуги, маленькие подбородки, глубоко посаженные глаза. Их фигуры более массивны, чем у современных женщин, хоть и пониже ростом. При моих скромных ста шестидесяти пяти, они были ниже сантиметров на пять.

Скоро в сторонке, с любопытством, поглядывая на меня, шушукались несколько селянок. Я чувствовала себя картиной на выставке. Такая же безмолвная и беспомощная.

И как обухом по голове, меня стало по-настоящему накрывать реальностью. Нервно ущипнула себя, зашипев от боли. Но проснуться не получилось. Меня занесло на много миллионов лет назад. Ведь, судя по растительности, очутилась в Юрском периоде или в начале Мелового. Но неандертальцы появились только в Палеогене, спустя миллионы лет. Тогда откуда здесь бенеттиты, вольготно чувствовавшие себя в эпоху динозавров. Нет. Картинка не складывалась. Или все учёные мира ошиблись, и люди существуют гораздо дольше, чем предполагалось, или… меня прошибло холодным потом. Я вовсе не на Земле.

Первые два месяца напоминали сущий кошмар. Первобытная жизнь оказалась тяжёлой и голодной.

Самой простой проблемой был язык аборигенок, да и когда есть охота, быстро учишься распространённым понятиям, потом уже пошло проще.

Сложнее было с «удобствами» и элементарной гигиеной. Ручей протекал за оградой, приходилось набирать его в тяжеленные глиняные плошки, которые тут использовали вместо вёдер. О том, чтобы тщательно вымыться, речи не шло: вода была на вес золота. Пища лишь растительной, потому как всё вооружение состояло из заточенных палок.

Как мне рассказала Дая, поселение возникло стихийно. Поодаль жили племена охотников и людоедов, на территорию последних бедняжки старались не соваться.

Если женщина не могла родить или первенец погибал, её просто изгоняли из племени, как лишний рот. Также поступали со старухами и с девушками, если те в чём-либо провинились.

Первые «амазонки» жили на деревьях, но и там легко стать добычей хищника, постепенно подняли деревянный забор из поваленных стволов. Когда аборигенки научились оберегать свою жизнь, народу в деревне прибавилось.

Однако самым кошмарным оказалось то, что хищники, обитавшие здесь, поражали всякое воображение. Динозавры, саблезубые тигры, гигантские насекомые. Повезло ещё, что не было огромных ящеров, типа тираннозавров или тарбозавров. Хищники достигали не более двух метров роста и были не очень умны. Преобладали виды мелких динозавров, например, небольшие компсогнаты. Они весили несколько килограммов и ростом были не выше метра. Или пернатый сципионикс, некрупные птеродактили, промышлявшие рыбой, и ещё несколько видов птерозавров, умевших летать, но угрозы для человека не представлявших.

Кто же был действительно опасен, так это карнозавры. При относительно небольшой, не выше полутора-двух метров, высоте, длина их тела достигала около пяти метров. Массивная голова заканчивалась огромными челюстями с острыми, как кинжалы, клыками. Задние ноги мощные и длинные, бегом от такого не спасёшься, догонит в два счёта. Толстый, подвижный хвост служил не только опорой для тела, но и грозным оружием.

Да, здесь царили динозавры. Млекопитающим приходилось приспосабливаться, и даже тигры не осмеливались покидать свои убежища, когда по лесу шла стая ящеров.

Всё это мой рассудок принимал с трудом. Помню, когда впервые встретила травоядного парксозавра возле реки, меня просто парализовало от страха, и все знания биолога испарились при взгляде на морду животного, с любопытством разглядывавшего меня. Ящер забавно поводил головой из стороны в сторону, пока я следила за ним немигающим взглядом, точно заворожённая.

Тогда Дая направила меня к деревне смачным пинком, несмотря на то, что зверь попался травоядный, – он мог напасть из страха. Так я заново училась выживать в этом страшном, полном опасностей мире.

Наутро я выбралась из своего шатра, который строила сама. Здесь никто не спешил помочь, все привыкли жить обособленно, хоть решения, касающиеся племени, принимала Дая.

Мне в соседки досталась молодая девушка, Ная, шустрая, как птичка, и такая же любопытная. Вместе мы нарвали больших пальмовых листьев, собрали каркас из веток, куда водрузили потом свой «гербарий». Другие женщины посмеивались над нами. Что сказать? Ная сама была недавно изгнана из отчего дома, сноровки у неё пока было маловато. Вот и учились мы всему вместе. Хижина пару раз развалилась, но потом шатёр получился таким, как нужно. И ночью мы больше не дрожали от прохладного ветерка. Натащили в наш дом душистой сухой травы, устроили что-то наподобие сеновала и спали в обнимку, так теплее.