– Но Джек сказал, что ты здесь одна! – кивнув Магде, пробурчал Эйс.

– Наверное, ты не так понял! – улыбнулась Алекс. – Ему прекрасно известно, что Магда здесь. А когда она улетит в Нью-Йорк, сюда прилетит Роза. Фарреллы не бросили меня в трудную минуту!

– Все ясно! – Эйс усмехнулся: Джек в очередной раз надул его! Этот коварный тип вновь нахально обвел его вокруг пальца!

Вместе с Алекс он поднялся наверх и замер перед дверью: она сделала ему знак замолчать. Глубоко вздохнув, Алекс на цыпочках вошла в комнату. Эйс шагнул следом и застыл на месте, увидев колыбель. Слова Лоретты волшебной музыкой прозвучали в его голове: в кроватке лежали два черноголовых младенца с нежно-кремовой кожей, похожие как две капли воды.

Сердце Эйса затрепетало и сладко заныло, язык онемел. Не в силах сдерживать эмоции, он резко повернулся и вышел вон. Алекс растерянно посмотрела ему вслед и выбежала из комнаты, убитая внезапным крушением всех своих надежд.

– Эйс! – гневно воскликнула она. Испуганный этим возгласом, расплакался один из младенцев. Эйс остановился.

– Они мои! – выдохнул он.

– Да, – кивнула Алекс, нервно облизнув губы.

– Ты ведь не собиралась ничего мне говорить, верно? – спокойно сказал он, стараясь не выказать волнения.

– Я хотела, тогда, в Англии, – робко произнесла она, – но ты сказал, что не создан для семейной жизни.

– Откуда мне было знать, что ты забеременела? – мрачно возразил он. – Я решил, что ты завидуешь Лайзе и Мелиссе, не хочешь ни в чем от них отставать…

Алекс поежилась: разговор принимал какой-то странный, неуместный оборот.

– Ты с самого начала знала, что они мои?

– Конечно!

– И хотела выйти за другого?

– Да нет, я же все отменила! Я бы никогда с этим не смирилась…

– Я знаю, почему ты ничего не сказала мне. Думала, что я не подхожу для тебя! Ведь я жалкий ублюдок, выросший на задворках! Разве такой урод может стать отцом твоих детей?

– Ты спятил, если действительно так считаешь! – усмехнулась Алекс. – Забыл, что мой дед развращал маленьких девочек. Худшую наследственность трудно придумать!

Эйс задумчиво почесал в затылке.

– Да, пожалуй… Но в таком случае я теряюсь в догадках! Имею я право знать правду, черт бы тебя побрал? – заорал он. – Я вырос без отца, и вот теперь эти крошки…

– Пошли к ним! – Алекс протянула ему ладошку, и они вместе вернулись в детскую. Она осторожно взяла плачущего ребенка на руки. – Тише, моя прелесть! Братика разбудишь!

Она протянула малышку Эйсу, и он неумело прижал ее к груди.

– Это Липпи Кейн! А это – твой папа! – с умилением на лице прошептала Алекс.

– Я боюсь уронить ее! – признался Эйс, обретя дар речи.

Шквал неведомых чувств захлестнул его: эта кроха нуждалась в его любви, защите и уходе. Он судорожно сглотнул подступивший к горлу ком и пробормотал, глядя на ее тонюсенькие бровки, густые ресницы, черные глаза, нос-пуговку и пухленькие губки:

– Она такая маленькая!

– Они оба быстро набирают вес, – заверила его Алекс. – Видел бы ты их, когда они только родились!

– Да, – виновато потупился Эйс. – Я должен был находиться здесь!

Они переглянулись, и Алекс занялась братиком Липпи.

Между тем Эйс продолжал изучать свою дочку. Рука его сама потянулась к ней, он прикоснулся к ее кулачку пальцем – и девочка вдруг сжала его с удивительной силой!

– Вся в мать! Уже отращивает ноготки!

Алекс улыбнулась. Именно сейчас начиналась их новая жизнь! Эйс на глазах менялся.

– Не хочешь поздороваться с сыном? – наконец спросила она. – Хочу назвать его Эндрю.

Эйс кивнул, и она просияла. Достав из колыбели маленького Эндрю, она положила его отцу на другую руку.

– Еще год назад я был сиротой! – вздохнул он. – А теперь мне придется продать мотоцикл и автомобиль и купить микроавтобус! – Он посмотрел на Алекс влюбленным взглядом и добавил: – Филиппа и Эндрю Кейн… Пожалуй, фамилия Делани звучит лучше!

– Тебе не обязательно жениться на мне! – воскликнула Алекс. – Нам хватит и того, что ты будешь частью нашей жизни.

– Я все понимаю, крошка! Слово «обязательно» не для меня, я делаю только то, что мне захочется. И мне очень хочется, чтобы ты вышла за меня замуж. Ты доверишь мне свою жизнь? Я вел себя с женщинами как законченный негодяй, ты знаешь это, но…

– Не надо! – перебила она его. – Я все знаю, Эйс, и понимаю, в чем дело! В детстве ты перенес тяжелую психическую травму, как и я. Ведь женщины, оплачивавшие твою учебу в теннисной школе, взамен использовали твое юное тело! Это тоже своеобразное насилие над ребенком!

– Ерунда! – рассмеялся Эйс. – В тринадцать лет редкий подросток откажется от такого шанса! Мальчики в этом возрасте уже созревают для секса.

– Возможно, – пожала плечами Алекс. – Но те женщины могли злоупотреблять этим! И когда ты вырос и разбогател, ты начал мстить женщинам за все те унижения, которые терпел в юности, внушив себе, что впредь ни одна из них уже не сможет тобой манипулировать.

– В этом что-то есть, – согласился Эйс. – Но сейчас все это в прошлом, у меня совсем иные намерения и мечты. Однако ты мне не ответила, согласна ли стать моей женой.

Алекс заплакала от счастья.

– Не надо слез! – строго произнес Эйс. – Их было уже достаточно. – Он осторожно нагнулся к ней, прижав к себе детей, и, нежно поцеловав, воскликнул: – Я люблю тебя! Я люблю вас всех, дорогие мои!

Впервые в жизни слова, которых он всегда стеснялся, легко и просто вырвались из его груди. Он был счастлив.

Спустя несколько дней они вылетели в Англию, приняв строгие меры предосторожности, чтобы избежать преждевременной шумихи в прессе: Алекс хотела сперва откровенно поговорить с отцом. Они расселись по разным местам в салоне самолета, и Эйс молча наблюдал, как стюардессы хлопочут вокруг их драгоценных младенцев, давая матери близнецов возможность немного отдохнуть в полете.

В лондонской гостинице они также поселились в разных номерах. Это не вызвало у Эйса особого восторга, но он терпел, понимая, что Алекс нужно помириться с Филипом, а шансы на это вряд ли будут велики, если он обнаружит у подъезда толпу репортеров.

Пока она находилась в доме на Итон-сквер, Эйс ждал ее на площади. Близнецов Алекс взяла с собой, рассчитывая растопить ими сердце Филипа. Но, войдя в прихожую, все же оставила детей горничной Мэри и, расправив плечи, решительно шагнула в гостиную.

Филип не слышал, как она вошла, занятый чтением вечернего выпуска газеты. Он щурился, как всегда подевав куда-то очки.

– Здравствуй, папа! – тихо сказала Алекс. – Снова потерял очки?

Отец взглянул на нее и, опершись на палку, встал с кресла и пошел ей навстречу. Этого она не ожидала.

– Папа! Ты снова ходишь!

– Я только учусь! – Он остановился в нескольких шагах от дочери и, ласково посмотрев на нее, распростер руки.

Алекс бросилась ему в объятия, с наслаждением ощущая знакомый запах мыла и аромат сигар, пропитавший твидовый пиджак.

– Папа! Ты все еще куришь! – укоризненно сказала она.

– Крайне редко! – смутился Филип. – Ты вернулась домой навсегда?

– Нет, – покачала головой она. – Я выхожу замуж. За Эйса.

– Понимаю, – вздохнул отец. – А где ребенок?

– В холле. Только у меня их двое, девочка и мальчик, близнецы, – с гордостью сказала Алекс. – Хочешь их подержать? Они у Мэри. Я позову ее!

– Признаться, мои ноги еще не окрепли, – пробормотал Филип, – и правая рука порой подводит…

– Тогда хотя бы посиди рядом с ними. Они тебе понравятся! – сказала дочь. Пока он усаживался в кресло, она принесла близнецов и осторожно положила их ему на руки, сперва девочку, Липпи, а потом мальчика, Энди.

– Липпи просто прелесть! – восторгался Филип. – Смуглая, как ее отец, но похожа больше на тебя!

Он неохотно посмотрел на Эндрю Делани, но тотчас же расплылся в улыбке при виде чудесного ребенка, своего внука.

– Когда вы поженитесь? – спросил он.

– В ближайшее время, – ответила Алекс. – Мы собирались сделать это в Америке, но я надеялась, что ты благословишь меня…