– Увы! – развел руками Филип и замолчал, переводя дух. На лбу у него выступили капли холодного пота: даже теперь, спустя столько лет, его бросило в нервную дрожь. – На них напали, когда Магда провожала Алекс в школу: затолкали в микроавтобус и куда-то увезли. Но случайно свидетелем похищения стал полицейский, возвращавшийся домой со службы. Он поднял тревогу, полиция приняла энергичные меры к розыску и на другой день обнаружила обеих. Магда сказала, что хочет вернуться в Германию, к родителям. Я рассчитал ее, разумеется. Иначе поступить я не мог! – Он беспомощно передернул плечами.

– Я все понимаю… Бедняжка, сколько горя она хлебнула! И Алекс тоже. Она, должно быть, страшно перепугалась! – воскликнула Роза.

– Да, но об этом она не любит вспоминать, – мрачно добавил Филип. – Порой я задумываюсь, забыла ли Алекс пережитое потрясение. Ведь до сих пор она избегала путешествовать по другим странам. Может быть, со временем девочка окончательно придет в себя. Но пока ей лучше жить с нами, хотя бы до замужества. Ты не возражаешь?

– Нет конечно! – заверила его Роза скрепя сердце. Она не была уверена, что поладит со строптивой Алекс, хотя та и вела себя в последнее время довольно-таки дружелюбно, во всяком случае, не позволяла себе никаких колкостей и двусмысленных шуточек в адрес мачехи. – Теперь я понимаю, почему она так держится за свой дом: здесь она чувствует себя в безопасности, – добавила она, умолчав о выходке Эйса, едва не утопившего ее в ванной. Может, в отместку за это Алекс и подсунула ему героин? Она ведь должна была как-то продемонстрировать, что не потерпит подобного обращения в своем доме, который привыкла считать крепостью! – Слушай, а ведь у нее могут возникнуть неприятности в связи с ее показаниями в американской полиции.

– Вряд ли, преступление совершено в Англии, а не в Штатах. На всякий случай я порекомендовал ей взять с собой в участок адвоката, – сказал Филип. – Ты считаешь, что Эйс Делани способен на убийство?

Роза пожала плечами.

Способен ли Эйс Делани совершить убийство? Этот вопрос прозвучал тысячу раз с тех пор, как мир узнал о его аресте. Многочисленные поклонники знаменитого теннисиста – в основном женского пола – отвечали: нет! Другие, лучше знавшие его взрывной характер, полагали, что этого нельзя исключить. А судьи, имевшие несчастье быть арбитрами на матчах с его участием, вообще удивлялись, что обвинение в серьезном преступлении не было предъявлено ему раньше. Адвокат подозреваемого Ларри Найт отвергал подобные домыслы, однако в душе ликовал, читая все новые и новые заголовки в газетах: чем больше шума в прессе, тем больше вероятность судебного процесса. Именно так он и сказал Эйсу, встретившись с ним в тюрьме на другое утро.

– Быстрее вытащи меня отсюда! – рявкнул на него клиент.

Ночь, проведенная в камере, не доставила ему удовольствия. Стены изолятора, казалось, насквозь пропитались яростью и отчаянием. Соседа в его клетке, к счастью, пока не было, но заснуть ему все равно не удалось. Осунувшийся и побледневший, он курил сигарету за сигаретой.

– Все решится уже сегодня: тебя либо выпустят, либо предъявят обвинение. По-моему, шумный процесс над знаменитой особой совершенно не прельщает окружного прокурора. Мне думается, что они освободят тебя.

– Ты что, гадалка? – разозлился Эйс. – Я плачу тебе деньги не за предположения, а за конкретные действия!

– Разумеется, – заерзал на стуле Ларри. – Кстати, прилетел Джек Фаррелл.

– Неужели? – повеселел Эйс. – Быстро, однако!

– Он узнал о случившемся в Сан-Франциско. Хочешь повидаться с ним?

– Не хватало мне только принимать здесь посетителей! – фыркнул Эйс. – И заруби у себя на носу, Ларри, – я не убивал ее!

– Разумеется. Однако отпечатки твоих пальцев обнаружены по всей комнате. К тому же тот известный полиции случай наличия у тебя героина… – Он пожал плечами.

Эйс расхохотался: снова героин и отпечатки пальцев! Алекс Кейн порадовалась бы такому забавному сочетанию.

– Лоретта была наркоманкой с большим стажем, полиции не составит труда разыскать типа, снабжавшего ее отравой, Но я героина ей не давал!

Между тем и следствие пришло к такому же выводу! Результаты судебно-медицинской экспертизы были ошеломительны: в крови Лоретты Делани обнаружили такое количество наркотика и алкоголя, что оставалось лишь удивляться, как погибшая умудрилась протянуть столь долго. Частный детектив, к услугам которого Эйс прибегал незадолго до Рождества, подтвердил, что найти Лоретту ему так и не удалось. А сотрудники телевизионной студии, работавшие с Эйсом, заявили, что он был занят на съемках вплоть до звонка Фланагана. Но сам репортер исчез, он даже не пришел домой ночевать.

– Придется выпустить этого подонка, – с негодованием воскликнул капитан полиции. Адвокат как в воду глядел – шум в печати вокруг ареста знаменитости вынудил окружного прокурора строже соблюдать требования закона.

В полдень в участок явился Томас Фланаган собственной персоной, в сопровождении личного адвоката. Он признал, что Лоретта скончалась незадолго до того, как он позвонил по телефону ее сыну, но твердо стоял на том, что смерть наступила в результате несчастного случая. Да, говорил журналист, он покупал для нее водку, но не героин. Ему волей-неволей приходилось выполнять ее прихоти, в противном случае она не стала бы разговаривать с ним о жизни юного Эйса.

– У нее имелся постоянный поставщик наркотика, кто-то из ее соседей, – гнул свою линию репортер. – Я пытался увезти ее куда-нибудь подальше из Лос-Анджелеса на время нашей совместной работы над книгой, опасаясь ярости Эйса Делани, но она наотрез отказалась покидать город: боялась, что не достанет необходимое ей зелье в другом месте. Ведь я сразу же предупредил ее, что не стану помогать ей в этом!

Что ж, решили в полиции, будем считать, что столкнулись с очередной гибелью старой проститутки из-за злоупотребления наркотиками и выпивкой. Таких случаев полно в любом участке, морги забиты подобными жертвами пагубной привычки. Пусть Делани убирается вон, и Фланаган тоже, как только подпишет свои показания.

Первым из изолятора вышел Эйс, прикрыв лицо газетой от объективов репортеров и не обращая внимания на их вопросы. Освобождение принесло ему некоторое облегчение, однако успокаиваться было рано: Фланаган не собирался отказываться от своей затеи.

– Можно остановить выпуск его книги? – спросил он у Ларри.

– Попытаемся, но, похоже, он уже подписал с издательством договор.

– Я в этом не уверен, – покачал головой Эйс. – Они не стали бы покупать кота в мешке. А Лоретта ведь не все ему рассказала, тянула время. Устрой мне с ним встречу!

– А если он не испытывает особого желания с тобой разговаривать? – прищурился Ларри.

– Попробуй надавить на него, подкупить, в конце концов! Ведь он пытался подставить меня под обвинение в убийстве собственной матери. Сердце подсказывает мне, что он давал ей деньги на наркотики, а может, и сам снабжал ее героином. Пригрози, что втянешь его в долгосрочную тяжбу, но намекни, что мы можем уладить этот вопрос к общему удовольствию. Используй принцип кнута и пряника, старик! Пусть он только согласится встретиться со мной, мне это очень важно.

– Ладно, – согласился Ларри, – подожду, пока его выпустят, и попробую поговорить.

– Вот и хорошо! Между прочим, не знаешь, что стало с моей машиной?

– Она припаркована возле твоего дома, ее пригнал Джонни Дансер.

– Чудесно! Тогда сейчас же еду домой, хочется поскорее залезть под душ, выпить, переодеться. Пока, Ларри! – И он стал ловить такси, с наслаждением вдыхая воздух свободы.

Очутившись в своем уютном жилище, которое в его отсутствие охраняли Мария и Рауль, супруги, поддерживающие в доме порядок и чистоту, Эйс с удовольствием вымылся, облачился в черные джинсы и белую шелковую сорочку и вышел на террасу полюбоваться океаном, время от времени делая добрый глоток бурбона. Мария предложила ему перекусить, но он отказался от еды, испытывая нужду лишь в одном – расслабиться. Однако напряжение не спадало. Нервничаю, словно девственница в первую брачную ночь, подумал Эйс. Если, конечно, на свете еще встречаются такие создания…