– Вот уж неудачником тебя никак не назовешь! – покачала головой Мелисса. – Пожалуй, поездка в Калифорнию действительно пойдет ей на пользу. Вспомни, как обрадовалась она приезду родителей в Англию на Рождество. Я еще не скоро рожу, но уже чувствую, что, когда у меня появится ребенок, мне понадобится помощь мамы. Уверена, что и Лайза тоскует по матери.

– Надеюсь, что так оно и есть, – вздохнул Джек, но судя по выражению его лица, он не испытывал радужных надежд.

Мелисса тоже встревожилась после этого разговора и, как только Ник вернулся домой, поделилась с ним своими опасениями:

– Брак Джека под угрозой! А мне так хотелось бы, чтобы они жили в любви и счастье, как мы! Может, мне поговорить по душам с его женой?

– Ни в коем случае! – покачал головой Ник. – Она подумает, что ты защищаешь Джека, и нагрубит тебе – мол, не вмешивайся не в свое дело.

– Но я постараюсь сделать это как можно тактичнее, – возразила Мелисса.

– Это вряд ли что-то изменит, ее не переубедишь. Выбрось свои тревожные мысли из головы, дорогая, будем надеяться, что в Сан-Франциско ситуация изменится к лучшему, – посоветовал Ник. – Тебе сейчас не следует волноваться.

Одолжив у садовника старенький грузовичок, Эйс отправился туда, где не бывал уже лет пятнадцать, – в кварталы бедноты, где он родился и вырос. Вряд ли бы он вернулся сюда, если бы не проделка этой чертовки Алекс Кейн. Чем ближе он приближался к родным трущобам, тем сильнее проклинал ее.

Оделся он соответствующим образом – в старые джинсы и водолазку, спрятал лицо за темными стеклами солнцезащитных очков и натянул на лоб козырек бейсбольной кепки. Поступить иначе было равносильно тому, что сделать на лбу татуировку «Жертва».

Люди, помнившие Эйса Делани в молодости, знали, что с ним мало кто рисковал связываться: он был смел, дерзок и крут. Но другие вполне могли подумать, что богач – легкая добыча. Так что маскировка не была излишней. А еще он прихватил на всякий случай пистолет…

Районный общественный центр, в котором ему надлежало по приговору суда тренировать детей из малоимущих семей, находился в нескольких кварталах от его бывшего обиталища. Здесь ничего не изменилось за минувшие годы – те же надписи на стенах, кучи мусора, ободранные корпуса брошенных автомобилей, стайки озлобленных подростков.

Эйсу пришлось немало потрудиться, чтобы выбраться из этого ада. И вот он снова здесь, из-за испорченной богатой сумасбродки, отомстившей ему в порыве слепой ярости за крушение своих иллюзий. Привезти бы эту психопатку сюда и выкинуть из машины на улицу! Она не продержалась бы здесь и пяти минут…

Эйс невольно вспомнил и о своей мамаше, Лоретте, снюхавшейся с негодяем Фланаганом, уговорившим ее поведать миру свою убогую жизненную историю и испачкать желчью единственного сына, сумевшего выбиться в люди. Трудно даже представить, что может наплести журналисту законченная наркоманка и алкоголичка, не отдающая себе отчета в том, что она несет. Но Фланагану это только на руку, его интересовали лишь сплетни и домыслы, причем чем невероятнее они звучали, тем лучше.

Он остановил грузовик, тяжело вздохнул и огляделся. Запирать дверцы было глупо, даже пятилетний пацан без труда открыл бы замок за минуту, если бы захотел. Но все же Эйс закрыл автомобиль на ключ и ленивой походкой направился в офис общественного центра.

– Мистер Делани? Меня зовут Майк Эллиот, я руководитель местного отделения социальной службы. Рад вас видеть! – протянул ему руку молодой человек, вышедший навстречу.

– Я здесь не по собственной воле, как вам известно, – бесцеремонно ответил Эйс, игнорируя доброжелательный жест чиновника. – Мне пришлось выбирать: либо эта дыра, либо тюрьма, и я предпочел свободу. Но теперь мне начинает казаться, что я немного поторопился.

– У нас чудесные дети! – заверил его Майк.

– Только не надо запудривать мне мозги, я сам здесь вырос.

– В таком случае мне не нужно ничего вам объяснять! Проблемы у нас прежние: скверное обучение, наркотики, преступность, плохие родители…

– Все понятно, – перебил его Эйс. – Ближе к делу. Сколько у вас детей в теннисной группе? Где тренируются?

– Понимаете, – смутился Майк, – у нас возникли временные трудности с кортами. Им требуется основательный ремонт. Пока дети занимаются общефизической подготовкой. В школе теннис им не преподают. А лично я в нем слабо разбираюсь…

Они прошли к площадкам, устроенным на месте бывшей автомобильной стоянки. Эйс с отвращением осмотрел дырявые сетки и растрескавшееся покрытие кортов, заваленное мусором. Не менее удручающее зрелище являла собой группа подростков, пришедших на занятие к знаменитому теннисисту. Лишь у некоторых из этих мальчишек – разного роста, телосложения и цвета кожи – имелись ракетки. Вероятно, большинство из них пришло из чистого любопытства или же от скуки.

– Значит, хотите стать профессиональными теннисистами? – окинув их взглядом, спросил Эйс. – Начитались в газетах об их сказочных гонорарах и подумали, что так жить совсем неплохо?

Ребята простодушно закивали, кое-кто от восхищения раскрыл рот, кое-кто завистливо ухмылялся. Для всех них путь к успеху лежал через большой спорт или Голливуд, а Эйс Делани, стоявший перед ними собственной персоной, был его живым воплощением, ведь он преуспел на обоих поприщах!

– Надеетесь, что при счастливом стечении обстоятельств станете такими же, как Пит Сампрас и Андре Агасси?

Эйс насмешливо прищурился. Он не собирался рассказывать детворе о нелегкой жизни спортсменов, они все равно не поверили бы, что у теннисиста, пока он не перевалил за тысячную отметку в рейтинговой таблице, порой денег едва хватает на проезд к месту проведения очередного турнира. Даже счастливчики, занимающие нижние строчки в первой сотне, с трудом сводят концы с концами: львиная доля их доходов уходит на оплату билетов и проживание в гостиницах.

– А я мечтаю стать такой, как Мелисса Фаррелл! – раздался звонкий девичий голосок.

Эйс улыбнулся: возможно, девчонка сказала это от чистого сердца, но не исключено, что это домашняя заготовка. Ведь о романе Эйса с Мелиссой в свое время писали многие газеты.

– Как тебя зовут, крошка?

– Элла! – нахально улыбнулась ему юная красотка, внешне чем-то похожая на своего кумира. Когда Эйс впервые увидел Мелиссу десять лет назад в Беллвуде, та была худой и угловатой девчонкой с огромными глазищами и смешными косичками, но полная вот такого же задора. У Эллы были карие проницательные глаза и смуглая кожа.

– Это наша самая способная спортсменка – Дэниелла Кортес, – пояснил Эйсу Майк Эллиот.

– Ты занималась у профессионального тренера? – спросил Эйс.

– Угу, – кивнула девчонка.

– Она врет! – Майк нахмурился, а Элла хихикнула, совершенно не смутившись того, что ее поймали на вранье.

– Я много тренируюсь! – заявила она. – У меня полно литературы по теннису.

– Хорошо, что у тебя есть еще и ракетка. – Эйс вздохнул.

Подростки явно ожидали от него чуда. Он приехал сюда не по своей воле, но теперь решил, что грешно разочаровывать детей, поверивших в него.

– Их чересчур много, – сказал он Майку. – Я смогу заниматься только с маленькой группой. Пусть те, у кого нет ракеток, освободят корт – до завтра. Утром каждый из вас получит от меня в подарок по ракетке с автографом. Тот, кто ее продаст, может больше здесь не появляться! А тех, кто захочет заниматься, я кое-чему научу. – Ребята, имевшие ракетки, понурились. Эйс понял причину и заявил: – Хорошо! Ракетки получат все без исключения!

Лица детей засияли от радости.

– Очень великодушно с вашей стороны! – отметил Майк Эллиот.

– Давайте начнем! – Эйс нетерпеливо передернул плечами. – Посмотрим, имеются ли у кого-то из них спортивные задатки.

Он подумал, что Джек наверняка помер бы со смеху, если бы сейчас увидел его. Что же касается Алекс Кейн… Ладно, хорошо смеется тот, кто смеется последним!

Через несколько недель занятий большинство ребят отсеялось, не выдержав утомительных тренировок и высоких требований. Но действительный талант выявился только у Эллы Кортес: она быстро передвигалась по корту, обладала хорошей координацией движений и отличным глазомером и превосходно чувствовала ракетку. Все новые удары и приемы она усваивала моментально и готова была часами шлифовать их. Несомненно, это был самородок.