— Фоморы!

Из тумана на них со стороны Мрууна неслась дюжина похожих на акул металлических кораблей. Куллан мельком увидел их, нагруженных кричащими от дикой радости темнокожими воинами-фоморами в чёрных шлемах и доспехах.

Ни у Куллана, ни у Дагды не было шансов вырваться из кольца, которое внезапно сомкнулось вокруг них. Огненные мечи вспыхивали и сталкивались с другими мечами, люди кричали и умирали в тумане на сошедшихся борт к борту лодках.

Куллан выхватил свой меч, выпустив на свободу его смертоносную силу, и, перегнувшись через борт, ударил по похожим на волков, зверским фигурам, маячившим в тумане. Он увидел, как лица фоморов исказились в агонии, когда его клинок, коснувшись их тел, и обрушил на них разрушительную силу.

— Не убивайте Кухулина, пришельца из другого мира! — закричал капитан фоморского корабля, атаковавшего их. — Помните приказы Тетры!

Взять его живым, чтобы пытать как Фанд? Куллан яростно атаковал темнокожих воинов, пытающихся перелезть в его лодку.

Он увидел, как протараненный корабль Дагды тонет, а ревущий гигант-туат падает в море. Затем, обойдя его защиту, рукоять фоморского меча ударила его в основание шеи. И Брайан Куллан почувствовал, что проваливается в темноту.

Он очнулся от сильной головной боли и тишины, которая потрясала после грохота и криков битвы.

Куллан открыл глаза. Он находился в тёмной каменной комнате без окон, выстуженной ледяным туманом и освещённой пульсирующим охряным сиянием.

— Гобан, что случилось? — пробормотал он человеку, придерживавшему его.

Затем он увидел, что это был не Гобан, а огромный, потерявший в битве шлем, Дагда.

— Гобан пал смертью храбрых, — прогремел великан. — Как и все мои люди. Проклятые фоморы вытащили меня из воды, как беспомощную рыбу, когда мой доспех потянул меня ко дну.

Брайан Куллан почувствовал острую боль, услышав известие о смерти храброго капитана туатов. Затем он с удивлением оглядел сырую комнату.

— Мы в замке Тетры? — спросил он.

— Да, — мрачно сказал Дагда.

Его крупное лицо почернело от ярости.

— Тёмные дьяволы Тетры схватили нас, как детей! Чужеземец, твоя безумная выходка заманила нас в ловушку, где я умру, так и не приняв участия в последней великой битве.

Он яростно зашагал по комнате.

— Видишь это охряное сияние, окутывающее весь замок? Это не свет, а силовой щит, созданный наукой Тетры для защиты от молний, используемых в качестве оружия моим народом. Да, битва будет жестокой. И я не приму в ней участия!

Он всё ещё изрыгал проклятия, когда дверь отперли. В комнату вошли фоморские стражники в чёрных доспехах и с огненными мечами в руках.

— Теперь вы пойдёте к Тетре, — рявкнул их офицер, а когда Дагда угрожающе двинулся к нему, он добавил: — Попробуешь сопротивляться — умрёшь здесь.

Брайан Куллан не стал сопротивляться. Он шёл среди бдительных охранников рядом с ругающимся гигантом, отчаянно успокаивая себя тем, что каждый шаг приближает его к Фанд.

Сырыми и холодными, залитыми странным охряным сиянием, были чёрные каменные коридоры замка Мруун. Наконец они вошли в обширную сводчатую комнату, запавшую в память Куллана — тронный зал Тетры.

Сам Тетра в окружении стражи и военачальников стоял у трона, но Куллан даже не взглянул на него. К нему бросилась стройная белая фигура Фанд.

— Кухулин, ты обрёк себя на смерть, последовав за мной сюда! — воскликнула она, заключённая в его объятья.

Слёзы затуманили её блестящие зелёные глаза и намочили бледное лицо. Прижимая её к себе, он почувствовал дрожь страха в её податливом теле и понял, что это страх за него.

Но Куллан испытывал невероятную, всепоглощающую радость. Он вновь обрёл её, несмотря на опасности двух миров, и больше не собирался её терять.

— Фанд! Фанд!

— Теперь у них есть мы оба, — прошептала она. — И у них есть механизм Портала, расположенный на самом нижнем уровне этого замка. А теперь…

Каллан повернул голову и, встретившись взглядом с Тетрой, почувствовал, как в нём снова закипает гнев.

Король фоморов, высокий и смуглый, облачённый в чёрный доспех, стоял, вглядываясь в лицо Куллана со странной внимательностью. И снова Куллану показалось, что в тёмном, строгом, стареющем лице Тетры есть что-то смутно знакомое.

— Кухулин, это и правда ты! — недоверчиво прошептал Тетра. — Но как такое может быть? Во внешнем мире прошло много веков с тех пор, как там родился Кухулин.

Куллан ответил резко и бесстрашно.

— Я не Пёс. Но он был моим предком, давным-давно.

В глазах Тетры промелькнуло странное, трепетное чувство. На его смуглом лице сейчас не было сардонической усмешки. Но были тоска и радость.

— Теперь я понимаю! — воскликнул он. — Да, ты возрождённый Кухулин. В твоих жилах течёт его кровь… и моя.

— Твоя кровь? — изумлённо воскликнул Куллан. — Ты хочешь сказать…

— Давным-давно, ещё на Земле, я был отцом Кухулина, — сказал король фоморов. — Твоим предком, сын мой!

Куллан был ошеломлён. Он увидел потрясение и ужас, отразившиеся на бледном лице Фанд, поднявшей на него глаза. Он попытался открыть рот, чтобы возразить.

Но Тетра говорил быстро, с жаром, его горящие глаза не отрываясь смотрели на Куллана.

— Полжизни назад или много веков назад по вашему времени, я повёл фоморов на завоевание вашей Земли. Там я полюбил земную деву, и у нас родился сын, тот самый Сетанта, который позже завоевал себе имя Кухулин.

— Когда Луг и его туаты изгнали нас обратно в этот мир, мой сын остался на Земле. Но я тосковал по нему и поручил ему, когда он повзрослеет, отыскать меня в этом мире. И Кухулин пришёл в Сияющую Землю, но так и не нашёл меня. Ибо он оставался с Фанд, пока Луг не обнаружил его присутствия и не заставил вернуться на Землю.

— Потому что Луг знал, что он мой сын! И Луг понял, когда увидел тебя, что ты — возрождённый сын моей крови. Вот почему король туатов показал мне тебя, послав сюда твой образ. Луг намеревался заключить со мной сделку и обменять тебя на Фанд.

Фанд вырвалась из объятий Куллана, и тень ужаса и отвращения на её лице усилилась, когда она взглянула на него. Великан Дагда тоже смотрел на него.

— Это не может быть правдой! — воскликнул Куллан. — Во мне нет ни капли фоморской крови, ни капли крови Тетры!

— Нет, это правда! — возразил Тетра. — Позже образ Луга вернулся сюда, чтобы предложить мне обмен. Конечно, я не сомневаюсь, что он держал вас в неведении обо всём этом.

Фатальная убеждённость охватила Куллана, когда он вспомнил все таинственные намёки Луга. И теперь Брайан Куллан понял, почему смуглое лицо Тетры казалось ему смутно знакомым. Это было отражение его собственного лица!

Тетра громко рассмеялся.

— И теперь Луг сам себя перехитрил. У меня есть и Фанд, и Портал, и ты — сын, о котором я мечтал.

Он повысил голос.

— Полководцы Фомории, приветствуйте моего сына Кухулина, возродившегося и вернувшегося ко мне!

Со стороны облачённых в чёрные доспехи фоморских владык раздался гул приветственных криков. Но Куллан был глух к ним. Он в ярости повернулся к девушке.

— Фанд, это ничего не поменяло во мне! Даже если во мне течёт кровь Тетры, моё сердце с туатами и с тобой!

Белое лицо Фанд, затуманенное ужасом глубокой и древней расовой ненависти, смотрело на него снизу вверх. Затем это облако ужаса исчезло, и её зелёные глаза вспыхнули былой любовью и преданностью. Она шагнула к нему.

— Я верю тебе, Кухулин! — прошептала она.

Среди фоморских военачальников поднялся недовольный ропот. И поражённый его словами Тетра шагнул вперёд.

— Ты сам не знаешь, что говоришь, Кухулин! Ты мой сын, наследник моей власти. Не только власти над туманными островами Фомории, но вскоре и над той Землёй, откуда ты пришёл.

Его тёмные глаза пылали.

— Как только мы пройдём через Портал, наша наука сокрушит всех, кто окажет нам сопротивление. Битва будет великой, но на кону будет целый мир. Несомненно, такая битва, такая империя должны быть по сердцу тебе, если в тебе течёт моя кровь.