— Кто это?

— Здравствуйте, Алена! Я пару вечеров назад помог вам сесть в машину. Возможно, вы меня еще помните.

— Это вы! Какое счастье! — отозвалась девушка совсем другим, радостным, голосом. — Вы не сказали мне как с вами связаться. А вы мне так нужны.

— Что случилось, Алена?

— Он опять, опять посылает меня к этим чертовым цыганам. Вы спасли мне жизнь в прошлый раз, но сейчас меня точно убьют! А он не хочет, не хочет меня слушать, только смеется. Мерзко так, издеваясь, сдохнешь, мол, невелика потеря. Я тогда привезла ему проклятые таблетки, заплакала даже, когда передавала пакет, а он меня ударил! Пошла вон, говорит, истеричка. Не порть праздник. И дружки его ржут, мерины чертовы.

— Вот и хорошо, теперь я с вами.

— Вы ведь меня опять спасете, правда?

— Конечно спасу. Но нам надо встретиться до того, как вы пойдете к цыганам.

— А мне все же придется к ним идти?

— Нет, не придется. Но вам стоит мне довериться.

— Конечно, я вам доверяю! Но вы так и не сказали свое имя!

— Меня зовут Петров, Алексей Петров, — не удержался я.

Мы сидели на веранде и пили чай. Ольгу и бабушку Степу я отправил в степной шаолинь. Интернета там не было, но там тоже можно было пить чай, а девочка с восторгом лазала по полосе препятствий. Опасные аттракционы Соня там отключила.

Алена была разочарована участием Сони в разговоре, но смирилась. Мы долго и придирчиво расспрашивали ее о цыганском замке, кого она там встретила, с кем говорила, куда ее водили по замку.

В какой-то момент мы с Соней переглянулись, поняв, что лучше уже вряд ли сможем подготовиться. То, что мы должны предпринять далее, не предназначалось для посторонних глаз, поэтому Алену заставили выпить стакан коньяка как снотворное, после чего она отправилась на диван подремать. Лучше ей ни видеть, что у нее появилась точная копия. А сами начали менять внешность.

— Больше страху в глазах! — посоветовал я Соне, превратившейся в девушку-референта. — и походка не такая уверенная. Представь, что ты немного пьяная и не очень хорошо на каблуках ходишь. Все, понял! Ты должна на самом деле надеть туфли на каблуке! И все сразу станет на свои места!

— Я их не надевала последние… никогда!

— Примерь Аленины! На глазок у вас один размер.

— Где ж ты так глазок натренировал?

Соня хотела сама отправиться за туфлями, но я повертел пальцем у виска, принес их сам, оставив спящей девушке тапки.

— Я смотрю, красотка приготовилась! — Соня достала из Алениной сумочки крохотный дамский пистолетик. — Представляю себе, как она расшвыривает этой малышкой орды разъяренных цыган.

— Он пригодится. Я буду за углом, рядом с пепелищем. Если все пойдет по одному месту, стреляй, и я тут же подскочу во всеоружии.

После долгих и шумных споров решили связь не использовать, шансы, что цыгане найдут микрофон и сделают неправильные выводы. Были слишком велики. Поэтому я затаился в проверенном укромном месте, дергаясь, потея и прислушиваясь к звукам из-за трехметровой стены.

Походку испуганной нимфы Соня освоила великолепно, хотя туфли на каблуках вместо привычных кроссовок сыграли свою роль. Боялся я, что весь наш план пойдет рыбам на корм, и очередная банда не появится, чтобы обидеть беззащитную девушку. Но гопники не подвели.

Много времени сделка не заняла, через десять минут из ворот вышла дрожащая от страха и возбуждения «Алена». Как только ворота захлопнулись, с обоих концов переулка нарисовались фигуры в темных толстовках. Двое — с одной стороны, трое — с другой.

Жертва сперва сделала вид, что не видит угрозы, но парочка огромных зловещих фигур выросла буквально у нее под носом, заставив попятиться. Однако сзади уже ждали еще трое.

Соня «в ужасе» метнулась в недра сгоревшего дома, где в заранее оговоренном месте был припрятан паучий шамшир. Этот момент мы также обсуждали крайне нервно, но я убедил подругу, что мы должны все провернуть крайне тихо, а значит от любимого Сониного дробовика и даже от местного Десерт Игла придется отказаться.

Второй меч я взял сам. Но сразу убивать бандюганов было нельзя. Мне нужны были доказательства, вся цепочка, начиная с ограбления, которое происходило прямо сейчас. Поэтому Соне пришлось поиграть в жертву под скрытую камеру, которую мы также установили заранее.

Гопник, оставшийся на стреме, никак не походил на бедного напуганного Гошу. Обязанности свои он выполнял плохо: вместо того, чтобы внимательно смотреть по сторонам, он глазел на ограбление, взволнованно облизывая губы. Что возбуждало его больше, возможное изнасилование или убийство девушки, понять было сложно, скорее всего — и то, и другое.

Без малейших сожалений я свернул нерадивому часовому шею и двинулся вглубь сгоревшего дома.

За Соню я не слишком переживал, четверка мелких бандюганов ей на один зубок. Главная задача была — выявить главаря. Я волновался, что им окажется здоровенный бугай, что вразвалочку подошел к жертве. Я предпочитал выбирать для воплощения мужчин субтильных, схожих со мной комплекцией. Громила за два метра и столько же в плечах был неудобен для подражания.

Мимолетные взгляды и язык тела всей команды скоро показали, кто главный на площадке. К моей радости, им оказался плюгавый мужичонка с мерзким спитым лицом. Прекрасный объект приложения для моих актерских способностей.

Повинуясь взглядом плюгавого, громила подошел к жертве, «Алена» прижала сумку к груди, но здоровяк прихватил искомое лапищей, в другой же ручище зажал маленький, смешной по сравнению с рукой, ножик, махнул лезвием перед глазами девушки, заставив попятиться. Ремень лопнул, содержимое сумочки посыпалось на грязный пол. Главарь неодобрительно шикнул.

Я решил, что материала для фильма снято достаточно и вступил в дело. Шамшир пронзил одно за другим сердца двоих бандюганов по обе стороны главаря. Соня двинула кулаком промеж глаз громиле, отчего тот, зажмурившись, начал трясти головой, будто вытряхивая воду из ушей. Наверное, никто с такой силой не лупил еще по его толстому черепу.

Я схватил плюгавого за шею, крикнул напарнице: «хватит играться, кончай придурка». Соня, вывернув здоровенную кисть бандюгана, отобрала у него нож. Громиле, наверное, показалось, что с его телом играется киборг в женском облике. Соня же, завладев оружием, воткнула лезвие в глаз врагу.

С бандой было покончено, и только плюгавый главарь извивался у меня в руке.

— А расскажи-ка дружок, — обратился я к нему ласково, — где и когда ты встречаешься с цыганом?

Плюгавый начал было ломаться, но я профилактически надавил ему на ключицу, задев очень интересную точку под ней. Главарь взвыл от боли.

— Ты правда хочешь поиграть, сопля?

— Если все расскажу, отпустишь? — просипел плюгавый.

— Ты думаешь, мы тут сделку обсуждаем? Наш разговор может быть простым и быстрым, а может стать долгим и содержательным. Я знаю много способов развязать язык мерзавцу, некоторые из них крайне занятны. Профессия у меня, дружок, была интересная, много чему научился.

— Я даже хочу, чтобы ты поупирался, — вступила Соня-Алена. — Дружки твои легко отделались, а я ведь тоже многое умею. Обидно, если наши таланты пропадут понапрасну.

С этими словами Соня ущипнула главаря за бок в каком-то, казалось бы, безобидном месте. Ну ладно, знаю я эту точку. Я все их знаю. Профессия у меня была занятная, о чем я уже нашему языку сообщил.

Впрочем, воплотить наши таланты не удалось, плюгавый быстро сломался. Я заставил его немного порепетировать диалог, и после трех повторов дежурной фразы, набрал номер. Соня же приставила нож, вытащенный из глазницы громилы, уже к глазному яблоку плюгавого. Тот замер, боясь дышать.

— Здоров, братка! — начал я беседу голосом главаря, отчего тот жалобно всхлипнул.

— Бахталес! — откликнулись с той стороны.

— Чекулю жмокнули, все путем, товар брать будешь?

— Там же?

— Место тихое, менять не горит.