Я рукой поманил за собой Сашку, и отправился пешком к станции.

— Прогуляться решил? Ножки размять? —подколол меня мент, но все же отправился следом.

Довольно скоро я обнаружил точку, в которой ядреный крупный хищник сел на хвост гопнику. Парень попался на крючок, едва вышел из поезда. Последняя электричка. Надо посмотреть расписание, хотя полиция это уже сделала, но точно в районе полуночи.

Монстр шарился по верхам, по крышам и верхушке толстенных кирпичных заборов, в поисках… что же он искал? Ах вот что, мертвую зону, чистую от камер. Укромный уголок. Интересно, почему он не довел жертву до пепелища? Укромнее не придумаешь. Ладно, при встрече спрошу.

Скорее всего, хищник не выдержал, наверное, очень кушать хотел.

— Доставай планшет! — скомандовал я менту, тот поворчал, но дело открыл.

У обочины росла старая матерая береза. Хищник стоял около нее. Он подозвал Гошу, и парень послушно подошел. Хищник первым делом схватил жертву за шею сзади. В заключении экспертов указаны кровоподтеки в этом месте. Ударом по ногам — синяки сзади на икрах — заставил опуститься на колени.

Ликвор показывает мне место, куда мальчик упал. Хищник давил на шею. Поэтому Гоша сильно ударился об землю, корни и камни. Это эксперты тоже зафиксировали. С этого момента картина не столь четкая, но все равно понятная. Хищник либо сам связал парню ноги, либо заставил его самого сделать это. Гоша не сопротивлялся, следов борьбы нет вовсе ни на руках, ни где-либо на теле. И я догадываюсь почему, я помню этот «запах», это ощущение давления на мозг. Я уже знаю, кто наш хищник. Это было в первый вечер, когда пижон в кожаном плаще «щупал» мой мозг и почти угробил бедную Соню.

Итак, Влад Пижонов, гостящий в цыганском замке, подвесил гопника Гошу на дереве за ноги. Подвесил аккуратно: следы на щиколотках присутствуют, но случайных синяков или ссадин почти нет. Возможно, к этому моменту парень был без сознания или полностью под его ментальным контролем.

Присмотревшись, я сфотографировал следы веревки на ветке. Дождь, прошедший под утро, смыл брызги крови, но я их вижу. Монстр проколол две дырочки: чуть выше — во внешней сонной артерии и чуть ниже — в общей. Гурман, венозной кровью побрезговал, предпочел чистую, артериальную.

«Небольшие круглые отверстия», — читаю я в отчете. Расстояние между ними — десять сантиметров. Имитировал укус, но дырочки слишком круглые, слишком аккуратные. Какой-то прибор. Брызнуло совсем чуть-чуть, в момент «укуса», несколько капель попало на белую березовую кору. Красивая, наверное, была сцена, как в кино. Может быть, потому Пижонов и выбрал это место, а не страшненький сгоревший дом. Любит картинку, эстет.

Он сразу подставил емкость, кастрюлю или тазик. Наверняка что-то пафосное, как его плащ, ритуальное, медное или бронзовое, все в завитушках орнамента и пиктограммах. Фальшивая челюсть тоже наверняка древняя, как говно мамонта.

Все свои открытия я в реальном времени сообщал Сашке, обещал же держать его в курсе. Я ценю свое слово.

— Его нашли не на дереве! — прокомментировал он момент с подвешиванием.

— О да! Когда кровь закончилась, а пять литров — не так уж и много, он очень аккуратно снял тело.

Были еще брызги, но дождь все их смыл. Тело Влад положил на асфальт на спину так, будто бы Гоша делал в снегу ангела. Только снега не было. Тогда Пижонов нарисовал крылья кровью. Да-да, стихия уничтожила картину, но я вижу всю кровь, что была пролита той ночью.

После «прогулки» я отвез мента Сашку в то же кафе, где мы сидели утром.

— Я должен поверить в твои видения?

— Ты видел отчет экспертов. Я в чем-то им противоречу?

— А подвешивание за ноги…

— Веревка оставила след на дереве, ты сам видел.

— И этот человек, Пижонов…

— Да какой он человек, разве что издали спутать можно!

— Кто же он по-твоему? — Сашка все сопротивлялся, цеплялся за картину мира, в кторой преступления совершают обнаглевшие хулиганы.

— Ты ведь уже знаешь про пришельцев.

— Каких, твою мать, пришельцев? — какой же он упертый, мама дорогая!

— Их называют «Инвейдеи».

— Что это значит?

— «Пришельцы» по-японски.

— Это просто сказки, — продолжал спорить мент.

— Ага, только каждый раз, когда ты идешь к начальству с делом, касающимся сказочных монстров, мне приходится доставать тебя из очередной темной и сырой жопы. Сделай уже выводы!

Сашка задумался, просидел несколько минут молча, с мрачной рожей.

— Я не хочу уходить из полиции. Там мое место.

— И не надо. Поддерживай порядок на улице. Это у вас получается на «отлично». Но когда к вам опять попадет дело, от которого попахивает чертовщиной, неси к человеку, которому доверяешь.

— К тебе что ли?

— У тебя есть кто-то еще на примете? — продолжал я уламывать Фому Неверующего. — Не тот ли милый человек, сто тебя в подвале на цепь посадил?

— Все вроде бы логично, Васнецов. Только есть один вопрос. Как думаешь, какой?

— Я не думаю, я знаю, — пришлось устало вздохнуть. — Да, я тоже — инвейдей.

— И с какого бодуна я должен доверять очередному чудищу?

— Чудище, которое трижды спасло твою шкуру. Это считается?

— Твою мать, считается, — мент погрустнел.

— Не повезло тебе, капитан, на твоей стороне остался только монстр. Или же наоборот — повезло, сам решай.

Я уже почти ушел из кафе, но капитан меня догнал.

— Ты собираешься брать Пижонова?

— Нет, я собираюсь его убить.

— Годится. Я с тобой.

— Нет.

— И ты говоришь о доверии?

— Послушай, этот хрен с горы подчиняет волю людей. И пришельцев тоже, я видел, как он чуть не убил мою подругу. У меня против его фокусов иммунитет. Не знаю, почему. В лучшем случае мне придется тебя защищать, пока ты будешь слюни пускать в отключке. А в худшем — отбиваться и от тебя, и от него! В следующий раз, когда мы просто будем драться без гипнотизерских фокусов, я тебя позову. Обещаю. Годится?

Сашка посмотрел на меня злобно, а потом обмяк, согласно кивнув.

Я вернулся на дачу. Соня с порога потащила меня к машине, с криками, что так и не вручила мне подарок. Он оказался роскошным. Девушка нашла где-то в Нарышкине элитного мастера по ножнам и прочей сбруе, так что в ее машине меня ждали два шамшира в идеальной, обитой кожей, упаковке.

Расцеловав девушку, я наконец отправился спать. День, нет, два, нет, вся неделя, чтоб ее, выдалась напряженной. Чудо, но пару часов меня никто не тревожил, никаких старушек со сгоревшими домами или криминальных авторитетов в заложниках.

Когда я проснулся, уже сгустились сумерки. Позвал семейство на озеро. Ольга сразу ринулась в воду и быстро поплыла к другому берегу. Бабушка Степа, как окрестила нашу домохозяйку девочка, волнуясь, следила, как бы ничего не случилось. В озере местами били холодные ключи.

Я отозвал Соню в сторону, пока она не погрузилась в воду.

— Опять авантюру затеял?

— Еще какую. Тебе, кстати, не понравится.

— Интригуешь? — улыбнулась Соня, но как-то напряженно.

— Я хочу разобраться с цыганским табором. А также с их постояльцем. И мы с тобой провернем аферу.

Соня набрала воздух в грудь, чтобы резко мне ответить, но все же выдохнула, спросила голосом почти спокойным:

— Расскажи подробно, что ты задумал.

— Сейчас я позвоню одной красивой милой девушке, которой я, кажется, задолжал свидание.

— Что-о-о? — у Сони глаза стали размером с блюдца.

— Спокойно, Отелло в юбке. Вместо нее в итоге на свидание пойдешь ты. Интересное такое свидание с покупкой вкусняшек. Но нам нужна очень подробная информация обо всем, что творится в таборе. Поэтому мы пригласим девушку и хорошенько ее расспросим.

— С этого момента поподробнее.

И я изложил свой план.

Визитку девушки Алены я нашел, хотя и не сразу. Вот была бы хохма, если бы я потерял номер ее телефона. Позвонил девушке я вовремя. Ответила она напряженным голосом, дрожащим, как от сдерживаемых слез.