Город Сгорье считался центром торговли между Немерейцами-Лесничими-Полуостровом. Впрочем только самым доверенным членам торговых гильдий Кихшо и Малла дозволялось торговать с поданными Лешего. Ведь всю свою темную толпу, верхушка Полуострова давно убедила, что с демонопоклонниками нельзя иметь никаких связей. Леший старался подчеркивать перед всеми влиятельными торговцами с Полуострова, что они дескать не просто Лесничие, а Лесничие из Сгорья. Будто в игре его слов были какие-то особые для них смыслы. Влиятельные граждане Полуострова, всех заезжих рассматривали не иначе как жертву для своих махинаций и выгод, а откуда они, вопрос не интересный и сугубо вторичный.

В середине ночи Лиса и Виктор затаились перед стенами Сгорья. Их скрывал кленовый прилесок, проросший возле дороги ведущей к главным воротам. Двое лучников подали знак с южных полей, запустив фиолетовые стрелы в ночи. Издалека они напоминали кометы, только Виктору с Лисой была известна их истинная природа. Значит, трясовицы всего в часе ходьбы от Сгорья.

Когда отряд из двадцати человек приблизился к первому клену, Виктор и Лиса напали на них с разных сторон. Первые два удара фиолетового копья сразили двух крепких Лесных. Трясовицы бросились врассыпную. Лиса сумела первым же выпадом клинка поразить старшую из них прямо в грудь. Не мешкая ни секунды, она тут же устремилась за двумя оставшимися. Путь ей преградили двое ловких мечников, но лишь на мгновенье. Она рассекла обоих одним взмахом клинка. На пути Виктора встали несколько очень умелых воинов. Он ранил одного из них копьем, но тот был под снадобьями трясовиц и лез на рожон как сумасшедший. Виктор истыкал его острием, оставив от бронзового нагрудника только пепел. Он собирался сразить выпадом еще одного Лесного, но за древко ухватился могучий воин в капюшоне. Виктор определил серебряный знак на его толстых черных перчатках. Это был демонолог с Кихшо. Судя по золотой обивке балахона – высокий командующий. Он удерживал древко, пока мечники окружали Виктора со всех сторон. На подмогу подоспели Лесничие лучники. Несколько точных попаданий фиолетовых стрел остановили чрезмерную прыть мечников, не давая им замкнуть круг. Виктор выдернул древко из лап демонолога и убил его ударом копья прямо в живот. Оставшиеся мечники набросились на него разом. Он увернулся и ловким прыжком вырвался из окружения. Поднявшись он нанес несколько точных ударов фиолетовым острием, после которых все оставшиеся мечники рухнули замертво. Судя по знакам, гербам и рисункам выгравированным на их доспехах, половина из них были с Полуострова.

Лиса прижала вторую Трясовицу к стенам города. Та пыталась распылить яды, разбрасывая их своей левой рукой с прикрепленных к поясу мешочков. В правой руке у нее был короткий клинок. Она размахивала им стараясь не подпустить Лису слишком близко. Точный удар в область шеи срубил трясовице голову. Из прилеска с диким воплем вылетела другая. Она пыталась расцарапать Лисе щеки. Ее когти были пропитаны ядом. Лиса чудом увернулась от них и воткнула клинок прямо в бок своей противнице. У Трясовицы спал капюшон. Лиса посмотрела в ее голубые глаза и не лишенное привлекательности лицо. Молоденькая девушка, со светлыми локонами… «Только мразь, тварь, падаль и дрянь затравившая десятки Лесничих деревень c городищами!» – Лиса знала кто перед ней, но на нее все равно нахлынули воспоминания, от которых она старалась отмахиваться, как от неприятных назойливых мух…

Битва закончилась полным разгромом отряда трясовиц. Лесничие лучники собрали тела всех врагов и сожгли в чистом поле. Несколько стражей из города Сгорья наблюдали за происходящим с невысоких стен. Некоторые, только завидев битву хотели вмешаться, но их командир опознал Лису и приказал не рыпаться. Когда битва закончилась, он тут же отослал гонца к правителю города – Лешему.

Виктор с Лисой остановились в гостях у своих верных сторонников. В Сгорье таких было предостаточно. Их дом стоял на оживленной улице в центре города. Которая ничем пожалуй и не отличалась от обыденных и не самых богатых улочек Малла. От стиля Лесничих и тем более Немерейцев в Сгорье осталось очень немногое. Все заполняли собой тесные каменные домики, проходы между которыми сужались с каждым годом все больше. Узкие дорожки были покрыты неуклюже уложенной брусчаткой, из-за которой проезжающие телеги, порою теряли свои деревянные колеса.

Лиса сидела в темной комнате, опираясь плечом на изголовье кровати. За окном шел холодный осенний дождь. Время только-только перешло за полдень. На стене комнаты были начерчены разноцветные картины с поучениями. Ее взгляд остановился на одной из них. Три малолетних разбойника обворовывали крестьянский амбар, но их поймали бдительные стражники. В памяти Лисы всплыли картины из ее далекого детства.

… «Лиса, ты пойдешь с нами на дело?» – спросил один из сводных братьев. «Да ей всего двенадцать! Она расплачется и сдаст нас всех!» – возразил его друг. «Мы уже брали ее на дело несколько раз!» – заявил другой сводный брат. «Да! Она залезала через окна и щели, где ты бы в жизнь не пролез! Мы с ее помощью обчистили половину юго-западной Квинки!» – с гордостью хвастался своему лучшему другу самый старший из сводных братьев. «Слушай меня! Держи острый кинжал и если что бей прямо в бок!» – средний из сводных братьев вложил в ее ладонь рукоять…

– Дорогая, к нам гости! – взбудоражено произнес зашедший в комнату Виктор.

– Кто там? – вскочила с кровати Лиса.

– Посланники Лешего.

– Что им нужно?

– Говорят, что правитель Сгорья, нас зовет к себе в гости.

– Скажи, у нас нет на него времени.

– Они очень сильно настаивают.

Леший почти во всем старался подражать Полуострову. Он выстроил себе виллу, неподалеку от озера Сгорье, в стиле самых богатых домов Малла. Две статуи охотничьих псов, стоящих перед большими воротами из черного дерева, стены разноцветного мрамора, просторные гостиные и залы, широкие спальни, узенькие каморки для слуг – все было в его загородном доме. Только дикий, поросший густыми деревьями сад с мелким прудом, напоминал о том, что они все таки во владениях Лесничих. На Полуострове внутренние дворы вилл обычно делали каменными, с низкой травой, мраморными бассейнами и аккуратно выстриженными кустарниками.

Леший встретил гостей в просторнейшей комнате с камином. Около дальней стены, по левую руку от входа стоял дубовый стол и высокое позолоченное кресло обитое шелком. В центре комнаты красовалась большая мраморная статуя какого-то знаменитого поэта из города Малл. Перед широким столом Лешего стояла двухместная скамья. Хозяин роскошной виллы хотел было усадить своих гостей на нее, но что-то взбрело ему в голову и он вытащил из угла два деревянных стула. Он рассадил Лису и Виктора на них, заранее отряхнув спинки от пыли и поставив прямо перед своим высоким позолоченным креслом. Со стороны могло показаться, что он собирался отчитывать гостей, словно малых детей.

Было немного прохладно. Камин уж тлел, к тому же был встроен в противоположную от стола стену. Там была теплая часть комнаты, но она предназначалась исключительно для отдыха Лешего, а не для злободневных переговоров.

Затянулась та же самая песня, что гости слышали от правителя Сгорья множество раз, Виктор с Лисой подперли свои щеки правой рукой и ждали пока тот закончит тираду. Леший говорил о том, как он хочет оставаться нейтральным и не влезать в споры Лесных и Лесничих.

Его говору была присуща картавость, которая придавала его разговорам некоторую кротость и наивность. Хотя последние два качества не нуждались в дополнение его речевого недостатка, все что он говорил было именно что кротким и наивным. Этим он старался угодить обоим противоборствующим сторонам. Ища выгоды в делах и с Лесничими, и с их врагами Лесными, не забывая при этом дружить с Немерейцами, но в тоже самое время стелиться перед Полуостровом, в особенности влиятельными гильдиями и их главами Геррлаем и Нори. Таков уж был Леший.

– Зачем вы так сидите предо мной? – потянуло Лешего на поэзию. Он был крайним ее любителем.