— Я помогу вам прибрать со стола, — вежливо сказала я, когда трапеза наконец завершилась, и привычно составила тарелки стопкой. — Кухня там?

Мария Сергеевна кивнула и понесла следом поднос с блюдом от печеной свинины и рюмками.

— Вера, — негромко произнесла она, когда я поддернула рукава и принялась мыть посуду. — Вы… помните наш разговор летом?

— Конечно.

— Денис тогда так и не перезвонил.

— Ему тяжело, Мария Сергеевна, — ровно ответила я. — Может, он в самом деле после аварии изменился, откуда мне знать?

— А как же вы…

— Сама не знаю. Жили вместе, а потом взяли и поженились. Извините, что на свадьбу не позвали, — обернулась я, — но я своих тоже не звала, только подружку. И я его ни на кого не променяю. Да, согласна, есть у него кое-какие странности, так и у меня тоже, подумаешь!

— Подумаешь, да не скажешь, — пробормотала она и вдруг нахмурилась. — Вера, а вы ведь в красном…

— Да, а что? — удивилась я.

— Денис после аварии не выносит красного цвета, вы и сами упоминали, что заметили.

— Ну так времени уже сколько прошло, — беззаботно ответила я. — Это, наверно, посттравматический шок. Вы же сказали — машина была красная. Вот и отпечаталось негативное воспоминание, а теперь постепенно проходит. Розы вон у меня на даче красные, Ден же от них не шарахался…

О ягодах вообще и рябине в частности я упоминать благоразумно не стала.

— Вера, а какого цвета глаза у Дениса? — спросила вдруг она.

— Серые, — уверенно ответила я, — а что?

— Точно?

— Ну может, чуть в крапинку вокруг зрачка, у моей бабушки похожие были, иногда не разберешь, серые или карие в рыжину, среднее что-то.

— Понятно… — протянула она. — Ну вы идите, Вера, в гостиную, я посуду перетру и тоже приду. Спасибо за помощь.

— Не за что, — хмыкнула я, вспомнив, сколько гостей собиралось у нас на праздники. Тут шестеро, считая меня, а у нас бывало человек по тридцать, как только умещались за столом! И это только взрослые, детей отдельно усаживали…

— Дениска, где ты ее нашел? — спрашивала Валентина. Я благоразумно остановилась у двери в гостиную, там все было прекрасно слышно. — Она нерусская, что ли?

— На четверть татарка, — спокойно ответил он, — ну и еще каких-то кровей понамешано.

— Денис, ты поаккуратнее, там вон семьи какие, как понаедут, — серьезно прогудел Костя, и я чуть не прыснула, — а ты ведь здесь прописан, так?

— На этот дом я прав не предъявляю, — в голосе Дениса зазвенел металл.

— Так то ты… а там понаедет толпа, и…

— Этого дома у меня больше нет, — негромко, но очень веско произнес он и, судя по звуку, встал. — Веселого Йоля.

— Елки? — не поняла Валентина. — Какой елки?

Денис вышел в коридор и наткнулся на меня.

— Слышала? — отрывисто спросил он. Я кивнула.

— Ты был прав, не стоило сюда ехать.

— Нет, это ты была права — стоило. Надо было развязаться, а то… — он встяхнул головой. — Извини, отойду, надо охолонуться. Вызови пока такси, ладно? Там мой телефон на столе остался, в нем номер есть.

Я вошла в гостиную. Судя по всему, отцу Дениса было уже совсем хорошо, он с блаженной улыбкой откинулся на спинку кресла и медитировал над недопитой рюмкой. Костя о чем-то переговаривался с Валентиной, но стоило мне появиться, и они замолчали.

Я забрала свою сумку, телефон Дениса, спокойно вызвала такси: ждать надо было минут двадцать, ясное дело, праздники. Но я решила, что лучше уж мы подождем на улице, не так уж там холодно.

— Вера, — ласково спросила Валентина, — а можно вас на пару слов?

— Конечно, — ответила я.

— Ну пойдемте к нам, а то тут мужчины…

Она ткнула Костю в плечо, чтобы подвинулся, и, придерживая живот, провела меня в закрытую до того комнату. Насколько я поняла, тут помещались они с мужем. Бардак, должна отметить, царил невероятный, у меня и то не такой.

— Вера, — сказала она, присев. — Давайте начистоту, пожалуйста. Зачем вам Дениска? Вы симпатичная молодая девушка, а он — инвалид.

— И что?

— Если вам нужна квартира — я же вижу, вы не местная, — то даже не думайте об этом. Денька тут прописан, но есть еще родители и мой муж, и ребенок вот родится. Ничего не отсудите, и не мечтайте!

От смеха меня согнуло пополам.

— Валя, — выговорила я сквозь смех, — я москвичка в четвертом поколении. У меня своя квартира побольше этой, и уж поверьте, на жилплощадь я никоим образом не посягаю. Иначе что бы я сдавала, по-вашему? Еще у меня дача имеется, небольшая, ну так мне больше не нужно… И в гараже дедов «жигуль» стоит, ржавый, правда, да и ездить я не умею. — Я выдохнула. — Ну почему родня первым делом думает о квартирах, а?

— А-а-а, так выходит, это Дениска удачно пристроился, — протянула она задумчиво. — Он у нас нелюдимый, Костю сразу невзлюбил, а тут у меня еще ребенок будет… Ну понятно. Поздравляю с приобретением, дорогая!

— Спасибо, дорогая, — улыбнулась я в ответ.

— Наплачешься ты с ним, — произнесла Валентина совершенно серьезно, внезапно перейдя на «ты». — Он же псих. По-хорошему предупреждаю: смотри в оба, и если что, драпай. У него иногда бывают такие заскоки, что под диваном впору прятаться. Видно, сильно башкой долбанулся в той аварии. Честно, его даже Костя боится, пусть даже Дениска инвалид, а Костя — кмс по самбо.

— Костя не кмс, Костя — ленивый диванопролеживатель, а ты дура, я тебе об этом сто раз говорил, — произнес от дверей Денис. — Помяни мое слово, он сам у тебя отсудит проклятую эту жилплощадь… Пойдем, Вер. Ты такси вызвала?

— Ага. Ты все слышал? — спросила я, одеваясь.

— Почти. Ну да я знаю, как нежно меня любит сестрица… Я только с родителями попрощаюсь, ладно?

Пока он прощался, в коридор вышел Костя, галантно подал мне куртку и вдруг спросил:

— Что ты в нем нашла?

— А вам зачем знать? — осведомилась я, не став упоминать, что на «ты» мы не переходили.

— Интересно, — пожал он могучими плечами. — Он же инвалид. Мало вокруг нормальных парней, что ли?

— Очень мало, Костя, — искренне сказала я. — К тому же, нога — это нога, а вот если у кого-то нет головы, то, знаете, хирурги тут не помогут. Не те у нас еще технологии.

— Знаешь, милая, ты говори да не заговаривайся, — нахмурился он и придвинулся ближе. От него разило водкой, но мне отчего-то не было страшно.

— Вы бы, Костя, лучше шли к жене, она беременная, волнуется…

— Да ну ее, дуру, — отмахнулся он и доверительно прошептал: — Женился, блин! Тут папаша-алкаш, мать, еще и брат прописан. И мелкий родится — как тут жить?

— Раньше думать надо было.

— Думать… — Костя прижал меня к стене. — Я думал. Кто ж знал, что Валька тоже… задумчивая? Вроде я берегся, а она залетела. Поди пойми, от меня или нет? Ну все равно пришлось жениться, про братца-то она помалкивала…

— Ясно. Отпустите, пожалуйста, — попросила я, отстраняясь, насколько возможно. — Мне неприятно.

— Неприятно ей! Безногий полудурок — так ничего, а нормальный мужик…

Он сунулся ближе, а я вскрикнула:

— Ден!

После этого я могла только забиться в угол и смотреть: вот Денис с неожиданной силой оттаскивает Костю за шиворот швыряет его о стену, одной рукой, кстати, и глаза у него горят все той же жуткой зеленью. Вот рыдает Валентина, пытаясь унять кровь, хлынувшую у Кости из носа, хватается за сердце Мария Сергеевна… Ну а супруг ее из комнаты так и не вышел. Видимо, ему хватило балкона.

— Что он тебе сделал?.. — отрывисто спросил Денис. Зеленое пламя в глазах понемногу угасало, но тон у него был очень опасным, я это чувствовала.

— Да просто обжиматься полез, перебрал, видимо… — я обняла его покрепче, хотя понимала, что удержать не сумею, он очень сильный. — Ден, ты же его чуть не убил…

— Чуть… Думаешь, это так сложно? — усмехнулся он, взял куртку, оделся и, придерживая меня за плечо, обернулся и негромко сказал: — Спасибо этому дому. Пойду к другому.

Мне показалось, будто откуда-то пахнуло лесной прелью.