Annotation

Одинокая девушка вынужденно сдает комнату в своей квартире незнакомому молодому человеку, инвалиду, и чем дальше, тем больше странностей подмечает за ним. Ситуация осложняется периодическим нашествием дальних родственников, у которых тоже есть планы на эту жилплощадь. Кто же этот таинственный жилец? Что он скрывает? Какие три вопроса Вера должна задать ему в оговоренный срок? И, казалось бы, какое к этому отношение имеет рябина?

Измайлова Кира

Измайлова Кира

Жилец

Мы познакомились случайно.

Я третий час скучала в очереди к участковому терапевту: мне нужно было всего лишь закрыть больничный (а потом высидеть еще часок-другой в очереди к завотделением), но по всему выходило, что придется прийти еще и завтра. Читать было невозможно: вокруг разговаривали, и довольно громко. Слушать музыку — тоже, так немудрено пропустить свой черед (электронная запись по-прежнему ничего не решала, договаривались, кто за кем пойдет, на месте).

За время ожидания я услышала несколько интересных историй от старушек, полное гнева и негодования повествование пожилого мужчины, подумала, что лучше бы я ходила на работу с температурой, чем так мучиться, а потом увидела этого парня.

Он, видимо, вошел с другой лестницы, потому что я сидела прямо напротив дверей и точно заметила бы его. Он спросил, кто крайний в соседний кабинет (там тоже принимает терапевт), сел и замолчал.

Я удивилась: среди стариков и просто пожилых людей молодой, моего возраста крепкий парень смотрелся странно. Он был высоким (даже сидя, выделялся ростом), широкоплечим. Одет просто — кожаная куртка на футболку да джинсы. Темные волосы острижены коротко, но не совсем уж под ноль, лицо симпатичное, с четким профилем и волевым подбородком.

Вот только молодой человек ни на кого не смотрел, уставился в пол, и все, ни телефон не вынул, ни планшет, ни хоть газету с кроссвордом. Я беззастенчиво его разглядывала, прикидывая, как бы подсесть поближе, спросить о чем-нибудь… познакомиться, одним словом. Интересно, что ему-то надо у терапевта? Рецепт? Или тоже больничный закрыть?

Тут я увидела костыли и чуть не хлопнула себя по лбу: скорее всего, с переломом пришел… ну, там же положено отмечаться? А почему не у хирурга? Впрочем, с новыми правилами не разберешь, куда идти и что делать! Сперва запишись к терапевту, дождись очереди (спасибо, если талончик не на послезавтра), потом получи направление к специалисту, подожди уже его приема (тоже через недельку, а то и две), прорвись к нему… Словом, лечить зубы или еще что-то я предпочитала в платных клиниках, а тут мне понадобился всего-навсего больничный. «Лучше бы я правда просто так переболела, не умерла бы!», — подумала я, пропустив очередного пенсионера и снова покосившись на парня с костылями.

И тут, заметив освободившееся место поближе к кабинету, он встал, чтобы пересесть. Я увидела его во весь рост, еще снова подумала, какой высокий, спортивный, нечасто такого увидишь, тем более, в этой богадельне…

А потом поняла, что у него нет правой ноги.

Штанина джинсов была зашита выше колена. С костылями парень управлялся не очень уверенно, загипсованные справлялись лучше. А еще я обратила внимание: пенсионеры, с которыми я уже перезнакомилась (да ведь они из соседних домов, я и в лицо всех помню) и выслушала массу историй, стойко смотрели куда угодно, только не на него, и преувеличенно бойко обсуждали собственные болячки, непомерные цены на лекарства, врачей-рвачей, маленькие пенсии и прочие насущные проблемы…

Мне было неловко, но отвести взгляда от этого молодого человека я не могла. Он не был красив, повторюсь: правильные черты лица, аккуратная стрижка, спортивная фигура, но и только, однако что-то в нем было не так. Тогда я принялась гадать, что могло с ним случиться. Судя по одежде, он вполне мог быть байкером, а раз так, то… я читала и видела в новостях, как они калечатся. Но, с другой стороны, он мог просто угодить в ДТП, кто от этого застрахован? Или, может, произошел другой какой несчастный случай.

Если бы он оказался рядом, я уж как-нибудь попыталась бы завести с ним разговор, но подсесть самой не было возможности, вдобавок добрая старушка пропустила меня в кабинет, прямо сказав, что сама останется у врача надолго, а если мне нужно всего-то подписать бумажку, так чего морочиться? Тем более, они с соседкой еще недообсудили реформы…

Я искренне поблагодарила бабулю, получила подпись и побежала к заведующей. Больше всего я боялась, как бы парень — а его очередь была уже совсем скоро, да и что ему делать у терапевта, получить направление или справку взять, что нога не отросла? — не ушел.

Повезло — тот загадочный молодой человек как раз стоял на площадке третьего этажа и ждал лифта, причем явно давно и безуспешно. Я-то знала, почему: в поликлинике шел ремонт, и рабочие таскали туда-сюда то бадейки с краской, то доски, то плитку, то еще что-то… Парень подождал еще немного, мотнул головой и начал очень осторожно спускаться по лестнице. Он миновал один пролет — я шла позади, — когда случилось неизбежное.

Техничка только что вымыла тут пол.

Сперва по мокрому кафелю скользнула здоровая нога незнакомца, потом ушел вбок костыль, и парень вполне мог бы покинуть поликлинику на скорой, если бы не я.

Удержать человека на голову выше ростом и намного тяжелее мне, конечно, было не под силу, но он хотя бы не грохнулся с лестницы.

— Вы целы? — спросила я, больно ударившись задом.

— А вы? — чуточку заторможенно произнес он и попытался подняться.

— Честно — не знаю, — ответила я, вставая и отряхиваясь. — Но вроде да. Встать можете?

— Могу, — вздохнул он. — Вы посторонитесь, пожалуйста, а я за перила возьмусь. Не привык еще.

Я чуть не ляпнула «привыкнете»», вовремя прикусила язык и подхватила незнакомца под руку.

— Держитесь, — сказала я. — Тут скользко. Я сама пару раз чуть не навернулась: как пол вымоют, так только ползком передвигаться можно! Вы к хирургу или к заведующей?

— К заведующей.

— Тогда идем. Мне тоже туда, за подписью. Меня Верой зовут.

— А я Денис, — невольно улыбнулся он.

— Ну вот и познакомились. Держитесь за меня, Денис, а то, я смотрю, тут все ступеньки мокрые. Поливали их, что ли? Ну а лифта мы не дождемся!

Идти было тяжело, новый знакомец весил изрядно, но я решила, что переживу.

— Кто крайний? — бодро спросила я у очереди.

Крайних обнаружилось десятка два.

— Надолго застряли, — вздохнула я и глянула на часы. — Лишь бы до конца приема успеть, не то завтра придется идти… Как меня это бесит, не представляете!

— Представляю, — хмыкнул он. — И еще как. Вы-то, наверно, с простудой?

— Угу, грипп где-то подхватила. На работе обычно дня три просто так дают, а я две недели маюсь, вот, больничный потребовали, — вздохнула я. — Не шарахайтесь, я уже не заразная.

— Вы думаете, меня ваш грипп испугает?

— Извините…

— Вы меня извините. Просто я ненавижу больницы и все с ними связанное, вот и сорвалось…

Я промолчала. Разговор не клеился, а жаль, этот парень мне нравился. А что без ноги — так не без головы же! Судя по речи — образованный, из себя вполне симпатичный, а чего в жизни не бывает! Двоюродная бабушка вон вышла замуж за инвалида без обеих ног, молоденькой совсем, после войны дело было, и прожили они в браке счастливо больше шестидесяти лет, троих детей подняли, оба еще живы.

— Пятнадцать минут, — сказала суровая медсестра, высунувшись из кабинета, — и прием окончен.

— Идите вперед, — подтолкнула я Дениса. — Я завтра зайду, если что.

— Но…

— Идите!

Я на прием не успела. Ну да и ладно, на работе верят на слово, даже если на больничном не стоит печать, все же знают, как работают поликлиники! Документ есть, вышла на работу — и ладно, а бумажку задним числом оформят, тем более, с кадровичками я была в отличных отношениях, и обедали вместе, и чаи гоняли.