Но даже это ещё можно было бы как-то втиснуть в наставления для юных офицеров. Однако был и второй пункт, который упоминать точно никто не стал бы — старшие офицеры, командиры полков и выше, всегда имели со всего этого сброда свою долю прибыли. Как правило куда большую, чем можно было взять с бою… А деньги, как говориться, не пахнут. В ряды Имперской Армии шли служить далеко не самые видные и состоятельные представители своих Родов, и для них никакие деньги лишними не были. Ведь даже если отбросить прочее, вроде мотовства, покупку предметов роскоши и прочих вполне обыденных для чародеев трат, оставался ещё один немаловажный момент — без денег развиваться как маг очень сложно. Да почти невозможно, по чести говоря — необходимая алхимия, покупка разного рода артефактов, да даже банальные знания хотя бы простейших заклинаний четвертого и выше рангов для тех, кому Род подобные знания дать не мог — всё это стоило золота. Чистых, тяжелых, полновесных червонцев, которых никогда не бывает слишком много даже у Великих Родов.
— Учитель, проверьте, я всё правильно делаю? — отвлек меня от неспешных дум Петя.
— Ну давай, — вздохнув, повернулся я к парню.
Мы провели в пути уже пять дней, и за это время мой ученик уже почти сумел изучить новое заклятие, которое я ему старательно втолковывал. Собственно, учить его мы начали ещё за неделю до выступления войска, так что сегодня шел уже двенадцатый день. И, надо признать, парень меня весьма радовал скоростью, с которой он поглощал новые знания и навыки. Могущественное заклинание воздушной стихии, пик того, что доступно шестому рангу… Даже скорее что-то между шестым и седьмым. И без деревянного свистка, артефакта седьмого ранга, на порядок упрощающего работу с Воздухом в целом и его подстихиями в частности эти чары Пете были бы недоступны ещё очень долго. Не раньше, чем он действительно, без дураков и чисто своими возможностями подобрался к вершине развития Старших Магистров. Несмотря на весь свой талант и, прямо скажем, удачу в виде нашей с ним связи, что буквально протащила его по рангам, до пика ему было ещё далеко. Война, без сомнения, ускоряет развитие любого боевого мага на порядок — как минимум потому, что постоянный риск умереть как ничто иное способствует саморазвитию, позволяя за годы пройти то, на что может уйти десяток, а то и не один лет, но даже так Петя был чуть выше среднего среди равных себе. И уже это было чудовищным показателем — нас с ним спасало только то, что сейчас в Империи почти всем было не до гениев магии, что шляются на окраинах государства… И я намеревался воспользоваться этим сполна. Как ни цинично это звучит, но смута и война были нам на руку, позволяя успеть набраться сил.
Чары же, что он сейчас заучивал, звались Казнью Юсифа. Высший Маг древности, так и не взявший планку Великого Мага, но подарившего миру немало могущественных заклинаний — он был чародеем с редкой, очень редкой специальностью. Огранщик Магии, чародей, что помогает в создании идеально подходящих для конкретного одаренного высоких рангов чар. Великим это уже почти не требуется, но вот все, кто ниже, мечтали о помощи подобных специалистов… Редчайшая специализация, и весьма уважаемая среди магов — среди волшебников каждый в той или иной степени являлся ученым, но именно их признавали безоговорочной элитой магической интеллигенции. И Юсив был одним из самых прославленных среди себе подобных человеком — оставившим после себя целую школу Огранщиков и безвозмездно распространивший многие свои знания по миру.
Разумеется, моя версия Казни Юсифа была видоизменена и переделана под меня ещё тогда, в том мире. И, кстати, заклятие это тоже пришло ко мне не так давно, дней двадцать назад — иначе давно бы обучил ему обоих Петров. Собственно, Смолову оно уже было не слишком-то и нужно — он Архимаг, да и ещё и с весьма непростым элементалем, который и без моей помощи его прекрасно обучает лучшим вариантам магии Воздуха. А вот Петьке оно было более чем в самый раз — с этой магией он больше не будет так беспомощен перед противниками седьмого ранга. Ибо если Архимаг недооценит угрозу от этих чар, то Казни вполне по силам его похоронить. К тому оно не утрачивает актуальность и на следующем ранге — чары масштабируемы.
— Погоди, не здесь же! — остановил я начавшего колдовать парня. — Ты уже один раз едва не разворотил тут палубу, хватит подобных экспериментов… А то наш доблестный капитан действительно тебя выкинет с судна.
— Пусть попробует! — фыркнул Петя.
— Если это ему не удастся своими, то я ему помогу, — пригрозил подошедший на пару с рыцарем смерти Смолов. — Ты знаешь, в какие деньги обходится даже просто содержание тяжелого крейсера, дружок? Я уж не говорю о возможном ремонте, если ты опять напортачишь… Так что, как и говорит господин — взял задницу в горсть и отлетел подальше от «Змея»! Не дай бог заденешь судно — ей-ей, Петя, выпорю! Совсем вы его разбаловали, господин…
Своего тезку мой ученик не на шутку побаивался и уважал. В отличии от меня, которому по большому счету доставалась среди моих людей пусть иной раз и строгого, но милосердного, щедро и отходчивого господина, Петр-старший имел репутацию совершенно обратную. Спрашивать за проступки с наших людей главный Старейшина Николаевых-Шуйских умел и даже любил, и спуску не давал никому. По осторожным слухам, при мне Смолов ещё вел себя относительно сдержанно — но если меня рядом не бывало, то за провинности и косяки люто тиранил любого. И Пете, несмотря на его статус моего личного ученика и члена Рода, он никаких скидок не делал. Однажды сам видел, как Смолов лупцует бедолагу здоровенной палкой за какую-то провинность. Без магии, но весьма чувствительно…
Мы всей четверкой взлетели с палуба судна и снизились. Отлетев вниз и в сторону так, что ни войск под нами, ни кораблей над головой, мы замерли. Хоть от парня и не требовалось использовать заклятие реально, да и было оно предназначено для одиночных целей с серьезной магической защитой, а не площадными чарами, перестраховаться не мешало. Мало ли, действительно, где напортачит парень — позавчера из-за его попытки вот так вот похвастать, что всё выучил, едва не прибило полтора десятка гвардейцев — насилу успел изолировать вышедшие из-под контроля чары…
Петя сосредоточился и, полностью раскрыв нам свою ауру и энергетику, принялся медленно, шаг за шагом сплетать заклинание. Сложное, многоступенчатое и составное, имеющее большое количество сложных узлов силы, оно напоминало в магическом зрении десятки прозрачных воздушных лепестков размером с метр, что складывались в бутон вокруг заклинателя — красивое зрелище, особенно если не знать об истинном предназначении этой красоты…
Любой маг держит свою ауру и движение маны прикрытыми от чужого взгляда, по вполне естественным причинам — дабы враг не понял раньше времени, что именно ты готовишь. А ещё что бы не видел слабых точек в создаваемом тобой магическом конструкте, ударив по которым можно не дать даже завершить плетение. Но сейчас, на тренировке, закрываться не имело смысла — ведь я должен был оценить то, как всё делает ученик. Активировать их он не будет — и маны жрет много, и цели подходящей нет. А на марше ману по возможности старались экономить — мало ли что.
Четыре минуты ушло у парня, что бы сотворить заклинание — вернее его пустой, не насыщенный маной каркас. Очень, очень много — о применении в бою Казни пока и речи не шло, за четыре минуты враг, против которого оно понадобится, десяток раз парня прикончит. Пока эта атака либо для массовой битвы, где тебя есть кому прикрыть, пока идет подготовка, либо для удара из засады… Но лиха беда начало!
— Так… А знаешь, в этот раз всё верно, — внимательно, цепко оглядев результат усилий парня, вынес я вердикт. — Только очень долго. Четыре минуты, Петя — это никуда не годится.
— Всё равно, — довольно улыбнулся парень. — Главное, я сумел воспроизвести всё в точности, а остальное дело практики. Скоро натренируюсь плести его быстро, и тогда мне и Архимаги станут по зубам, как и вам, когда были Старшим Магистром! А кстати, какова норма скорости его плетения?
