Двойственная природа андрогина
Андрогиния – одно из свойств, вокруг которого существует огромное количество символов, нашедших отражение в литературе, от эзотерической до психоаналитической. Несомненно, андрогин находится на невидимой стороне мира. Этнические ритуалы, социальные игры, изобразительное искусство – вся иконография с его участием тревожна и странна. Однако этот архетип исторически сосуществует в человеческом бессознательном и часто встречается в живой природе. Андрогины, совмещающие мужское и женское, кажутся результатом сложных алхимических процессов. В Античности считали, что существовал третий пол. Так, Аристофан описывал гермафродита в платоновском диалоге «Пир»:
«А было этих полов три, и таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский – от Земли, а совмещавший оба этих – от Луны… <…>. Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов, и то, что Гомер говорит об Эфиальте и Оте, относится к ним: это они пытались совершить восхождение на небо, чтобы напасть на богов»[14].
Интересно, что двойственные создания названы высокомерными, движимыми желанием «напасть на богов». Как и голем, классический гермафродит стремится низвергнуть власть своего создателя, он силен осознанием собственной силы, исходящей из двойственности его природы, которая вводит в заблуждение, позволяя видеть лишь несуществующие образы идеального.
Модель гермафродитизма отсылает нас к многим архаичным божествам: соединение двух полов в одном создании можно найти на последней ступени эволюции диад, на смену которым пришел культ бога-мужчины. Добавим, что coincidentia oppositorium, единство противоположностей, – один из самых древних способов выразить парадокс божественной реальности:
«В какой бы форме ни являло себя божество, оно есть последняя реальность, абсолютное могущество, и эта реальность, это могущество не допускают ограничения себя какими бы то ни было атрибутами (добро, зло, мужское, женское и т. д.). <…> У греков андрогиния признавалась до последних столетий Античности. <…> Божественные пары… – это чаще всего создания позднейших времен <…> В качестве необходимого логического следствия божественная андрогиния предполагает моногению, или аутогению, и множество мифов повествуют нам о том, как божество извлекло свое существование из себя самого, – простой и выразительный способ передачи идеи его самодостаточности»[15].
В иудейско-христианской традиции переход от гермафродитизма к разделению полов воплотился в фигуре Адама. Толкований было много и не все кажутся корректными сегодня. У раввинов толкование не обошло стороной андрогинию первого человека, поместив эту гипотезу рядом с ортодоксальным толкованием Книги Бытия, в котором четкое различие двух полов подтверждено свидетельствами:
«Это значит, что Адам, то есть первый, будучи сотворенным человеком, вмещал в себя мужское и женское без какого бы то ни было разделения. Также сказано, что Бог создал Адама по своему образу и подобию, таким образом, его создали мужчина и женщина» [8].
Гностическая традиция, соединившая в себе платоновский миф, герметизм и традиции мидраша, подтверждает в библейском Адаме бинарность, связанную с гермафродитизмом. Неоднозначная интерпретация формируется под влиянием двух описаний создания человека в Книге Бытия: два момента, которые многие считают противоречащими друг другу, рассказывают о разных гранях одного события.
Изображение андрогина на гравюре XVI века
Стих из первой главы переводили по-разному, что дало возможность интерпретировать его прямо противоположным образом:
«И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Бт. 1:27).
Однако даже строка «мужчину и женщину сотворил их» содержит допущения, которые породили роковую гипотезу об андрогинии Адама. Ее поддерживает «второе» создание, указанное далее, когда мужчина и женщина получают жизнь в разное время:
«И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою» (Бт. 2:7).
«И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребер его, и закрыл то место плотию.
И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку» (Бт. 2:21–22).
Читая текст, мы видим, что сначала мужчина и женщина были созданы одновременно, а позже – что сотворение женщины состоялось после сотворения мужчины. На основании этого противоречия было выдвинуто множество гипотез, в том числе:
«Возможно, Адам изначально был сотворен андрогином, и это создание было позднее разделено на мужчину и женщину. Такую точку зрения высказывали еще в вавилонской традиции» [9].
На практике «рождение» Евы было разделением первозданного тела на мужчину и женщину:
«Адам и Ева были сотворены спина к спине, соединенными в плечах; затем Бог разделил их топором, рассек надвое. Другие изображают это иначе: первый человек, Адам, был с левого бока мужчиной, а с правого – женщиной; но Бог расщепил его на две части»[16].
Традиция андрогинности является важной частью «Алфавита Бен-Сиры» (сборник пословиц XI века, приписываемый автору апокрифа «Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова»): в этом труде Адам и Лилит соединены в одном теле, согласно эзотерической интерпретации первой главы Книги Бытия.
Гностическое прочтение библейских стихов считает андрогинию Адама инструментом для поиска изначального смысла жизни:
«Тексты Талмуда, Аггада и мидраша четко выражают свою позицию на этот счет, и все обсуждения, согласно традиционному методу интерпретации священных книг, идут вокруг двух редакций: Яхвиста и Элохиста – сотворения человека, описанного в Бытии, и стиха 5 псалма 139 («Сзади и спереди Ты объемлешь меня и возлагаешь на меня руку Твою»), к толкованию которых и обращаются» [10].
Адам и Ева со Змеем. Капелла дель Сакро-Монте-ди-Варалло
Следует добавить, что извлечение ребра Адама для создания женщины часто интерпретируется как извлечение женского начала, скрытого внутри первого человека: эта тема подробна описана в раввинской литературе.
Безусловно, образ гермафродита – это загадка, что в эпоху алхимии внушала мечты о нереальном. Поэтому так много попыток найти этот образ в качестве ключа к разгадкам всех тайн: от смысла жизни первого человека до рецепта философского камня. М. Элиаде в «Очерках сравнительного религиоведения» отмечает, что не только мистикам от христианства хотелось отыскать андрогинию в священных текстах; многочисленные мифологии несут этот образ в разных трактовках: и позитивных, и отрицательных.
Парацельс и «магия» создания
Мы считаем, что наряду с темами, затронутыми в этой главе, необходимо поговорить более подробно о трудах одного из исторических персонажей, который был близок к языку алхимии как никто другой. Речь идет о философе и враче Филиппе Бомбасте фон Гогенгейме, известном как Парацельс, или, как он просил себя называть, Филиппе Ауреоле Теофрасте Парацельсе.
Он родился в Швейцарии, в Айнзильдине, 10 ноября 1493 года. Парацельс был магом и в то же время ученым-фармакологом. Он твердо верил, что сила исходит от Бога: только имитируя божественные творения, человек может приблизиться к идеалу.
