Когда бутылка минералки перекочевала в пакет самолётного, мне захотелось узнать, как же Кеша покидает борт; выходит вместе с пассажирами, или…

Как оказалось – или.

- На ходу, конечно, не выпрыгиваю, - заулыбался он, - что я «заяц» что ли, которого контролёры поймали. Но и ждать, когда трап подадут тоже не хочется. Просто прямо из самолёта перемещаюсь в здание аэропорта, и сижу себе спокойно, пока новый подходящий рейс не подберу.

- И ты в любой аэропорт можешь перемещаться, даже если никогда в нём не был?

- А чего? Они же практически все одинаковые. Переношусь в зал ожидания и уже потом смотрю как ту и что. Да и мало тех мест, где я ещё не бывал, - не без гордости заявил он.

Уникальный домовой! Наверное, таких как он немного, хотя что мне известно про них? Опыта общения с такими представителями другого мира у меня практически нет. Я всё больше по колдунам, ведьмам и другой нечисти специализируюсь, а миры вокруг нас на много разнообразнее, чем мы думаем.

Так, за разговорами с Кешей, и «пролетел» наш полёт; уж простите за тавтологию.

Когда шасси самолёта коснулись взлётной полосы, мой попутчик засобирался.

- Ну я тебя в зале подожду. А если вдруг сразу попадётся рейс куда-то на юг – то уж извини, мёрзнуть, пока ты мне одежду купишь, не хочется. Так что я на всякий случай прощаюсь.

- Счастливо тебе, Иннокентий, надеюсь ещё увидимся.

- Если ты часто летаешь – то очень может быть. Буду рад, если ты мне ещё бутылочку минералки прямо в самолёте подгонишь. – Радостно говорил Кеша, ощупывая пакет с газировкой.

А у Наташи, кстати, он простую воду просил, вспомнил я рассказ девушки. Но, видимо, вкусы у него поменялись...

Едва самолёт остановился – мой попутчик исчез. Растворился прямо на глазах. Только в голове прозвучал его голос, – бывай, Защитник.

Народ в салоне зашевелился, и мне пришлось пробраться на своё место и привести в чувство ведьму, которая до сих пор сидела, как спящая. Рядом с ней расположилась пожилая пара, которая тоже почти весь полёт проспала, так что эта троица вопросов ни у кого не вызывала.

Ведьма очнулась и закрутила головой, стараясь разыскать, кто её «вырубил».

«Сити тихо, - мысленно прозвучал мой приказ, - из салона пойдёшь последней, я буду сразу за тобой. Только дёрнись и сломаю шею»!

«Я поняла - я поняла», - быстро прозвучал ответ.

И то, что она ответила сразу, наводило на мысль, что тварь пытается меня успокоить, а сама уже ищет способ «смотаться», а то и прибить меня, каким-либо способом.

Ну посмотрим кто кого. Шутить с этой мразью, в свете последних событий, мне совсем не хотелось, а вспомнив, как она чуть не до смерти защекотала младенца, я плотнее сжал зубы, стараясь подавить комок ярости в груди.

Пожилую пару ведьма благоразумно пропустила вперед и дождавшись последних пассажиров, не торопясь, пошла за ними. Она не посмотрела в мою сторону, но было понятно, что каким-то способом ей было ясно, что следом идёт тот, кто обещал свернуть шею.

Смотря ей в спину, мне становилось очевидно, что она очень старая, и то, как она выглядит всего лишь обманчивый образ, а на самом деле из-под крашенных каштановых волос пробивались седые всклокоченные космы, которые никому кроме меня не были видны.

По трапу она спускалась осторожно, и не спеша направилась к зданию аэропорта. Я был в двух шагах сзади, готовый в любой момент пресечь любую её выходку. И всё-таки едва не пропустил момент, когда она, чуть качнувшись, как будто у неё подвернулся каблук, едва не схватила стоявшего с родителями мальчика лет десяти-двенадцати. Но это ей не удалось, потому что её подвернувшаяся нога вдруг неестественно с хрустом выгнулась, и ведьма стала заваливаться совсем в другую сторону, а маленькая игла из моего амулета, которая по моему желанию могла превратиться в меч-кладенец, метнувшись вперёд, пробила чёрное сердце твари, превращая его в камень. Да-да, именно в камень! И пусть патологоанатомы при вскрытии чешут головы.

Народ вокруг засуетился, хотя поднимать ведьму никто не спешил, потому что она хоть и не приняла вид старухи, но её лицо изменилось, как будто бы она была мертва уже несколько дней. И люди, через минуту даже стали отходить, и отворачивать лица детей от неприятного зрелища.

- Александр Николаевич? – раздался голос сбоку.

Я повернулся. Это был заместитель начальника филиала, Григорий Иванович Котов.

- Он самый, - я протянул руку для приветствия, - здравствуйте.

- Здравствуйте, - заместитель представился, и посмотрев в сторону трупа, указал мне на выход, - пойдёмте, у меня там машина.

Сев в небольшой внедорожник, он спросил:

- В зале – ваша работа?

- Моя. Ведьма. – мои ответы были коротки, но ёмки.

Заместитель кивнул, - Что-то в последнее время активизировались они. Это уже второй случай, за последние пять дней.

- А первый? Что было? – спросил я.

- На рынке ребята обратили внимание, что свежая рыба стала невыносимо пахнуть. Там эту тварь наша ведунья и заметила, а ребята из спецотдела устранили. В общем всё в соответствии с полученными из Москвы указаниями.

- Ну и правильно!

Настроение у меня было не очень. И с Кешей не попрощался как следует, да и сам процесс ликвидации тоже радости не принёс. Была злость и раздражение, что прилёт в славный город прошёл именно так. Пришлось хлопнуть в ладоши, восстанавливая настроение и желание работать.

Заместитель удивлённо взглянул на меня, - Что-то не так? Может надо было полицию и скорую подождать?

- Да нет, - уже совсем другим голосом ответил я, - нет времени на эти дела. У вас есть выходы на полицию?

- Да, конечно. У Юрия Андреевича есть прямая связь с самым верхом управления внутренних дел города. Так что здесь без проблем.

- Надо будет быстренько избавиться от трупа, чтобы у медиков не возникло лишних вопросов.

Григорий Иванович достал сотовый и созвонился с начальником, объяснив ситуацию.

- Всё под контролем, - через минуту сказал он.

- Хорошо.

Погода в Ростове чем-то напоминала Калининград. Было пасмурно и сыро. Новогодние праздники и Рождество уже прошли, но ёлки убирать пока не собирались, потому что у нас два Новых года, хотя один из них и «старый». Губы мои невольно расплылись в улыбке. Интересно, как Мороз Иванович относится к двойному празднику? Хотя смена года – это всё-таки условность. Ну а нашему народу и китайский новый год в радость.

Машина подъехала к небольшому двухэтажному зданию, с красивыми кованными решётками, украшавшими балконы на втором этаже, и заехав в огороженный двор остановилась.

В это время дверь под красивой вывеской распахнулась и оттуда выбежали трое парней и быстро загрузились в припаркованную рядом машину.

- Это наши, - выскакивая из внедорожника сказал Котов, - Что-то случилось.

Я поспешил за ним.

Водитель второй машины, уже что-то объяснял заместителю.

- Туда ещё группа Смирнова подтягивается… - услышал я конец разговора.

- В чём дело? – обратился я к Григорию Ивановичу.

Из машины на меня смотрели парни.

- Это проверяющий из Москвы, - обрисовал мой статус Котов, и повернувшись ко мне объяснил ситуацию, - На железнодорожном вокзале непонятный случай, говорят кого-то толкнули под поезд. Вроде какая-то сумасшедшая старуха. Поехали, разберёмся на месте.

Мы поспешили в нашу машину.

До места добрались быстро и сразу кинулись на перрон. У выхода на первый путь толпились люди. Здесь уже была полиция, а карета скорой помощи мигала огнями на площади перед вокзалом.

Сквозь людской гомон и возгласы стражей порядка, раздавался визгливый хохот и непонятные крики.

Пробившись поближе, я с трудом разобрал хриплые скрипучие выкрики:

- Скоро, уже скоро! Падёте вы все и будете вымаливать пощаду и саму жизнь! А мы будем вас терзать, хохоча от удовольствия!

Старая карга, одетая в чёрную куртку и такую же юбку, разбрызгивая слюну, вертелась в руках медиков.