Когда он это сделал, моя талия расправилась. Я глубоко вдохнула, когда его пальцы проникли между лентами и моей кожей, чтобы ослабить захват ткани.

― Господи, они что, складывают тебя пополам, когда это затягивают?

― Красота ― это боль. ― Я посмеялась над его неверием.

― Кэти, там следы, ― сказал он так, словно это было смешно.

Я сверкнула на него глазами.

― Ром, ты можешь накинуть пиджак и выглядеть хорошо. Мы делаем это, чтобы хорошо выглядеть.

― Это похоже на рабство. Кажется довольно неудобным для ночного шоу.

― Но рабство для прелюдии и шоу ― это то, ради чего все и затевалось. ― Я взмахнула на него бровями.

В его руке были ленты, и на мгновение он затянул их потуже.

― Не играй, женщина. Мы снимем с тебя это дерьмо, и ты получишь другое платье.

― Ты так и не сказал, что я получу.

― Чего ты хочешь? ― Он вздохнул, как будто, наконец, устал от меня и признал свое поражение.

Может быть, именно это мне и было нужно. Чтобы он отошел в сторону, чтобы я действительно не стала жертвой сердечных страданий во всем этом. Ром был моим самым опасным падением. Мне было все равно, что моя жизнь находится под угрозой, потому что я знала, что потерять себя будет гораздо менее болезненно, чем потерять того, кого любила.

― Должна ли я попросить тебя отойти в сторону? ― сказала я. ― Нам с Бастианом было бы комфортно, Ром. Мне было приятно быть рядом с ним. Должна ли я попросить тебя прекратить то, что, черт возьми, мы продолжаем делать?

― Ты можешь.

Мое сердце упало. Он так легко отпустил меня. Я знала, что для меня это было показателем того, что должна отвернуться, оставить его позади и попросить его сделать то же самое для меня.

― Ты можешь, Каталина, но это не имеет значения. ― Его торжественный тон свидетельствовал о том, что он был в таком же смятении из-за того, что у нас было, как и я. ― Я не отступаю от того, что принадлежит мне, и ты быстро становишься такой. Даже если не хочу этого.

Я подняла на него глаза и провела рукой по его челюсти.

― Тогда я думаю, что я хочу, чтобы ты заявил на меня права, потому что чем сильнее вы оба тянете, тем больше буду наслаждаться болью от разрыва в любом направлении.

― Вечная мазохистка, да?

― Нужно быть мазохистом, чтобы знать это.

Глава 18

КЭТИ

― Прости, ты сказала, что придете? ― Заявление моей подруги по телефону не имело смысла.

― Да, мы все придем на вечер кино, ― повторила Вик так громко, что я отвела телефон от лица и скривила губы, вопросительно глядя на Бастиана.

Он лежал на диване, смотрел телевизор и пролистывал свой телефон. Когда я сказала, что это Вик, и она хочет устроить здесь вечер кино, его щеки впали, и он расширил глаза, посасывая кусочек ананаса из миски с фруктами на животе. Бас выглядел абсолютно нелепо, и по ухмылке, которая последовала за его громким поеданием, я поняла, что он издевается надо мной.

― Ты в этом участвуешь, не так ли? ― Я выпятила бедро и снова поднесла телефон к уху. ― Ты уже говорила об этом с Бастианом, не так ли?

― Ну, мой муж сегодня утром работал с твоим мальчиком-игрушкой, ― начала она, словно перечисляя все по списку, как девушка в «Блондинке в законе». ― Я могла бы упомянуть вчера вечером, что не видела тебя очень долгое время. Они быстро обсудили дела, а дела ― это хорошо, Кэти. Ты же знаешь. Все наши предприятия в Чикаго работают очень хорошо. ― Она подчеркнула каждое слово. Боже, она была слишком жизнерадостной.

― Я не понимаю, как мы вообще стали друзьями, ― простонала я и отмахнулась от Бастиана, когда он начал хихикать. Стоило швырнуть в него свой телефон. Он был странно доступен весь день, и теперь я знала почему. Спланировал, чертов вечер кино за моей спиной.

― Ну, я могу тебе напомнить. Мы с Бри стали подружками в колледже. Вы с Бри были школьными друзьями, несмотря на весь тот багаж, который у вас обоих есть. И вот, ты обнаружила, что любишь меня.

Я вздохнула.

― Вик, сегодняшний вечер, наверное, не самый лучший…

― Нам всем нужен вечер, чтобы расслабиться. Что может быть лучше, чем кино и друзья? Мы приедем. Мне нужно увидеть тебя. Бри нужно отдохнуть от ее маленького негодяя. И я думаю, что Ром…

― Он не может прийти! ― крикнула и, развернувшись, направилась к своей спальне. Мое сердце колотилось, пока я пыталась придумать оправдания, почему это плохая идея. ― Сейчас не лучшее время. У нас с Бастианом есть дела…

― Дела ― это хорошо.

― Слушай, увидимся на гала-концерте через несколько дней.

― На торжестве будет душно, и мы сможем пить только шампанское, хотя должны были бы пить водку. ― Я услышала, как ее муж что-то сказал на заднем плане, и она ответила ему. ― Ну, детка, конечно, я все равно буду пить все, что захочу.

― Вик, давай просто отменим встречу. Я не очень хорошо себя чувствую.

― Ой, да пойми ты, Кэти. Ты ни дня в жизни не болела. Если ты собираешься, все время изображать из себя крутую, возьми себя в руки и будь ею. Мы будем там в восемь. ― Она повесила трубку, как будто ее нисколько не пугала моя крутость.

Я знала почему. Это было потому, что я совсем не была пугающей. Наоборот, я была в панике.

Мне нужно было держаться подальше от Рома; мне нужно было держать эти отношения с Бастианом отдельно от моих друзей. Я не хотела предстать перед ними со своими чувствами в полном беспорядке.

Я ворвалась в коридор и схватила подушку, чтобы бросить в Бастиана.

― Какого черта, Кэти! ― заорал он, когда его фрукты разлетелись в разные стороны.

― Ты спланировал чертову вечеринку, не посоветовавшись со мной. ― Я вскинула руки вверх. ― Что случилось с тем, что я твой гость, и ты хочешь, чтобы я чувствовала себя комфортно?

― Я подумал, что, пригласив твоих друзей, ты будешь чувствовать себя комфортно.

― С какого хрена это должно заставить меня чувствовать себя комфортно? Я, по сути, остановилась здесь, чтобы провернуть чертову правительственную сделку и убедить моего бывшего подсунуть нам информацию о ней. А теперь мне придется притворяться, что это нечто большее.

― Это не так? Мы целовались несколько ночей назад. ― Он сел.

Я заикалась от его оценки.

― Мне жаль. Ты хочешь, чтобы это было чем-то большим?

Что-то изменилось в комнате. Веселье, которое мы обычно испытывали, отодвинулось, чтобы дать возможность задать вопрос.

― Я не уверен, Кэти. ― Он прищурил глаза и посмотрел на меня сверху вниз. ― Я наслаждаюсь тобой, это точно. Знаю, что другой мужчина тоже. Но он должен быть человеком, который отдаст за меня свою жизнь. Ром должен быть моим братом, женщина. Нам нужно найти баланс.

― Значит, ты бросаешь нас всех вместе.

― Что может быть лучше для того, чтобы понять, как мы все работаем, чем собрать нас в одной комнате?

― Это просто смешно, ― ответила я и отступила назад, когда Бастиан поднялся с дивана и подошел ко мне.

― Я никогда не видел, чтобы ты выглядела так неуютно. Все, кто приходят сюда, ― это все, кому ты небезразлична, ― заметил он.

Я глубоко вздохнула, понимая, что именно поэтому так волновалась. Мой отец заботился обо мне. Я была не против заботы один на один. И прекрасно справлялась с этим. То, что лучшая подруга из старшей школы оставалась рядом так долго, как сейчас, доказывало мою правоту. Мы с Бри прошли через многое вместе. Она не знала всей моей истории, но ей это и не нужно было.

Никто не знал.

А мне не нужно было больше одного человека, которому я была небезразлична, в одной комнате. Эта мысль заставила меня чесаться. Я проверила, чтобы убедиться, что у меня нет крапивницы.

― Не думаю, что это хорошая идея, ― пробормотала я.

― Если тебе станет легче, я не буду кусать это чувствительное место на твоей шее, когда Ром смотрит, ― с улыбкой поддразнил Бастиан, но в этом тоже был вопрос.

Не переступили ли мы черту, за которую не следовало заходить? Играем слишком близко к солнцу?