– Я так понимаю, за вступлением последует продолжение? – женщина приложила усилия, и голос прозвучал ровно. Эмоции и споры не приведут к цели. Надо просто выслушать. И всё.
– Разумеется, – некромант приблизился и протянул ладонь.
Ли подняла руку, но не донесла: прощальный взгляд на Аргалиона сжал пальцы горечью сожаления. Лучше бы она его и не видела вовсе, лучше бы драконы так и оставались прекрасными легендами. И уж точно Леонардо не союзник в вопросах свободы. Одной рукой дарует её, другой – отнимает… жизнь. Быстрее бы закончить представление – застывшая ладонь продолжила движение.
Едва женщина коснулась некроманта, клубы чёрного тумана ознаменовали телепортацию. Секундой позже они стали распадаться, и кислую гарь сменил свежий воздух. Открытое пространство? Нет, снова какая-то гигантская пещера. Через огромный пролом в своде падал столп белого света и рассеивался над простиравшимся вокруг лесом: серым, словно запылённым. Когда Ли осознала, почему он такого цвета, у неё ёкнуло сердце. Лес был полностью сложен из костей! Стволы деревьев – из больших, ветви – из маленьких. Вместо плодов – зияющие пустыми глазницами черепа: одиночные крупные или грозди мелких. Даже кусты состояли из тонких позвонков! Чья извращённая фантазия могла придумать такое?.. Это же кладбище!
Следом пришло понимание, что все черепа причудливых форм. Женщину затрясло от злости – скрывать эмоции стало невыносимо тяжело: наверняка творцом выступил сам Леонардо.
– Разделяю твоё негодование… – колдун зашагал по выложенной из камней дорожке, потом замер и повернулся к сурово нахмуренной спутнице: – Я создал это место, чтобы не забывать масштабов случившейся трагедии, хотя здесь лишь её сотая часть. И прежде, чем ты снова меня осудишь, я скажу, что знаю, как вернуть мироздание к истокам…
– Как? – процедила Ли, чтобы не наговорить лишнего.
– Ничто не исчезает бесследно. Душа всякого живого после смерти попадает в место, существующее вне времени и пространства. В Эрмориум. О нём мне поведал Аргалион, отплатив мудростью крылатых пращуров за свободу и воссоединение с драконьим родом. На том моя любознательность не иссякла, и я узнал немало тайн Вселенной. Людской век недолог. Даже с поддержкой чар Жизни. Аргалион надеялся, что я унесу эти знания в могилу, но они лишь подтолкнули меня к поиску секрета вечной молодости, бессмертия, отличного от жалкого существования вампиром, что погибает вместе со своим создателем. Так наши дороги разошлись. Аргалион остался приверженным Свету. Я же встал на путь Тьмы, глубокой и непредсказуемой…
Шагая обратно, Леонардо провёл пальцами по костяным лепесткам высокого куста:
– Время вспять не повернуть. Однако есть шанс начать новую эру. Эру, где люди не смогут узурпировать магию Света, а сторонники Тьмы – творить бесчинства. Другие лица. Другая концепция. Иной паритет. Я готов стать его осью: вернуть существ, направить ход истории по руслу свободы и равенства, где при должном упорстве любой желающий сумеет обуздать смерть, – не дожидаясь ответа, некромант коснулся локтя Ли.
Чёрные клубы. Новая телепортация. Волосы женщины качнул внезапный жар, а серые глаза прищурились от ослепительно яркого солнца. Пока они привыкали к смене обстановки, до ушей долетели обрывки незнакомой речи и… ворчание верблюдов?.. Пустыня?.. Укрыв лицо от света, Ли осмотрелась. Догадки не подвели. Оазис. С низкими деревьями, коричневыми шатрами и смуглым людом, сплошь в бежевых халатах да бело-жёлтых куфиях. Позади же высился глиняный обелиск: не меньше трёх метров высотой, в кругу из камней – видимо, солнечные часы.
Вдруг на лицо упала тень, разменявшая жар на щадящее тепло – поднятый взор застал над головой щит из чёрного тумана. Колдовать у всех на виду? Вопросительный взгляд метнулся к Леонардо, но тот указал ладонью на бедуинов, что приветствовали его почтительными кивками.
– Перед тобою доказательство правильности намеченного мной пути, – многозначительно изрёк он. – Номады. Их присягнувшие Короне предки казнили вольных заклинателей за нежелание подчиняться султану. Теперь же потомки осознали чудовищность ошибок прошлого. Они хранят свитки с заклинаниями, верят в возрождение магии Света и не осуждают чужой выбор, даже если речь заходит о Тьме. Прозрели одни, прозреют и другие.
– Возможно. А может, и нет, – с толикой безразличия ответила женщина и снова посмотрела на колдуна: – К чему ты мне всё это показываешь? Чего хочешь от меня?
Речи Леонардо были весьма и весьма любопытны. А уж сколько вопросов порождали! Сколько тем для дискуссий! Насколько глубоко он всё продумал? Сохранение мирового равновесия. Адаптация существ в нынешних реалиях. Отношение к ним людей. Вероятность успеха в контроле желаний и стремлений сотен тысяч людей одной личностью. Бессмертие! Можно было бы даже забыть на некоторое время о принесённых жертвах… Хотя – вряд ли. Здравый рассудок подсказывал, что в процессе претворения намерений в жизнь жертв станет только больше, и, к сожалению, для Леонардо это – привычное дело. И не в её силах что-либо изменить…
– Есть все мотивы полагать, что в процессе возвращения существ мне потребуется эклектика: сочетание биполярных магий. Как властвующий над Тьмой, я хотел бы заручиться поддержкой несущей в себе Свет. Более того, ты говоришь, что думаешь: твоя беспристрастная позиция поспособствовала бы справедливости нового миропорядка. Иными словами, я предлагаю тебе стать частью грандиозных перемен. Не принимай скоропалительных решений. Подумай как следует. По возвращении я оставлю на ветке браслет. Заберёшь его в течение трёх дней, и я буду рад посвятить тебя в нюансы. Нет – с прискорбием приму отказ. А пока не откажи в совместной трапезе, возможно, последней, после которой я, согласно уговору, доставлю тебя в Эльтарон.
Леонардо мог телепортировать Ли одним касанием, но добровольность выбора подчеркнула галантно протянутая ладонь.
По-видимому, некромант хотел компенсировать потраченное время и укрепить фундамент для немаловажной сейчас благосклонности. В бескорыстность намерений верилось слабо, однако любопытство с лёгким чувством голода взяли своё – пусть эта встреча закончится на дружеской ноте: в отличие от Леонардо, Ли точно знала, что она станет последней.
После очередного перемещения пара оказалась на высокой террасе особняка, где их ждал накрытый стол и тканый навес. Женщина направила взор вдаль: за балюстрадой простирались золотистые барханы и отроги рыжих гор. Вероятно, место находилось на границе Аль Херона и Виверхэля. На это же указывала и резко ослабевшая жара – здешнее тепло приятно ласкало кожу.
За трапезой Леонардо вёл себя учтиво и, ведая, что перед ним лесная обитательница, рассказывал о тайнах пустыни. Миражи, поющие дюны, образованные зыбучими песками сокровищницы и легенды о призраках самума. Чудеса – заслушаешься. Особенно когда в хрустальных бокалах символично зеленеет кактусовый сбитень, а на серебряных тарелках благоухает страусиное рагу. За такими историями время летело невероятно быстро – вроде недавно уселись, а пылающий диск уже стекал по янтарному небосклону, призывая возвращаться домой. Так Ли и поступила.
Сухое тепло исчезло вместе с чёрными клубами – родной край встретил женщину сумраком и метелью, которая после пустынного тепла пронизывала до самых костей: словно хотела наказать за праздное пребывание на чужбине.
– Спасибо за… славно проведённое время, – кутаясь в плащ, Ли смотрела, как Леонардо вешает на дерево изящный браслет.
– Взаимно, – почти незаметно улыбнулся некромант. – Будешь уходить, не забудь гостинец, – его загадочный взор упал к её ногам.
Опустив глаза, Ли обнаружила возле себя сундучок, а когда подняла их, спросить о содержимом было уже некого. Разве что зимний лес. В принципе, предсказуемо. Когда эгоцентричная личность не стремилась произвести впечатление, оставляя себя в центре событий? Взяв в руки гостинец, женщина осторожно приоткрыла крышку. А потом и вовсе распахнула. Алхимические ингредиенты. Притом самые необходимые. Будто Леонардо знал о её деятельности больше, чем хотел показать, и потому не особо расспрашивал о жизни. Жаль, отсутствие слежки не стало ещё одним пунктом спасительного уговора – взгляд невольно проскользил по заснеженной, тёмной чаще. Возможно, колдун наблюдал и сейчас. Сам или глазами фамильяров, спрятав магию от хранительницы леса. Только это ничего не изменит – Ли неторопливо зашагала к хижине.
