<p>
Сперва Игорь отказывался верить, что уже никогда и ничего не увидит кроме владений Иеронима. Он не мог принять участь домашнего питомца, пытался сбегать, перелазил забор, раздирая ноги и руки о колючую проволоку. Потом Игорь злился, скандалил и проклинал своего похитителя, даже лез на него с кулаками, пинался и угрожал зарезать Иеронима во сне. Вскоре бессильная ярость его поутихла, он пытался торговаться, обещая вести себя примерно, если его хотя бы иногда будут выпускать прогуляться в город, но это категорически запрещалось правилами содержания Образцов. Затем был затяжной период крайней степени депрессии, сильно подорвавшей его и без того слабое здоровье. Он не вставал с кровати, ни с кем не контактировал, отказывался от еды и воды, надеясь уморить себя голодом, но и из этого ничего не вышло. Со временем Игорь смирился и стал покладистым, но гнев его никуда не делся, он лишь сделался безмолвен и уже не проявлял себя публично. Он презирал Марину, Артура и Надю за их покорность, а Штольберга ненавидел, сознавая при этом, что созданные им условия вполне терпимы в сравнении с теми, в которых оказывается преобладающее количество Образцов. </p>
<p>
Душа Игоря полна противоречий. Он и сам порой не знает, как к себе относиться. Иногда собственные помыслы страшат его. Если бы его действия не были ограничены пристальным надзором Штольберга — неизвестно, что он натворил бы на пике своих возможностей. Игорь не очень-то осуждает действия убийцы и по большей части считает его своим единомышленником, гипотетическим союзником и надеждой на вызволение из плена. Он, впрочем, и не старается это скрывать. Игорю не хотелось бы лишать кого-либо жизни, но в основном это связано с опасением за собственное здоровье. Он умеет оценивать риски. Несмотря на демонстративное нахальство, Игорь побаивается своего «отца», и это вполне разумно. Если тот вдруг решит сменить воспитательную тактику и от пряника перейдёт к кнуту — никто не остановит его. Игорь целиком и полностью принадлежит Штольбергу и Базе. Иероним на протяжении всей их совместной жизни ни разу не злоупотреблял своей властью. Углубившись в анализ их взаимоотношений, Клаэс всё же не увидел ни единого намёка на хотя бы малейшую симпатию к Иерониму со стороны Игоря. Если ему доведётся стать очевидцем смерти Штольберга — он не ощутит грусти. Где-то глубоко-глубоко в душе Игорь при этом испытает пассивную радость.</p>
<p>
Клаэс расценивает это как тренировку. На этот раз не ощущает каких-либо негативных последствий от посещения чужого разума. Сердцебиение почти не участилось, даже голова не кружится. Сочтя себя готовым, он сосредотачивается на Емельяне Мечникове.</p>
<p>
</p>
<p>
Детектив специально не засыпал, выкуривая сигареты одну за одной и каждые полчаса ставя на плиту турку с новой порцией кофе. Без коньяка на этот раз. Он хотел сохранить ясность мысли. Емельян был уверен, что Коля, где бы он сейчас не был, непременно предпримет очередную попытку связаться с ним, и ждал. Ближе к трём часам ночи начало непреодолимо клонить в сон. В итоге Мечников всё же утратил контроль над своим организмом и пересёк черту царствия Морфея. Он очутился в квартире Андреевых, на кухне. Было темно, но Емельян безошибочно узнавал обстановку. У окна стоял силуэт, в котором с трудом угадывались черты Коли.</p>
<p>
— Ты настоящий? Или снишься мне?</p>
<p>
— Я настоящий. И я вам снюсь, — спокойно отвечает Клаэс. — Вы вряд ли поймёте, но в разум спящего человека проще попасть.</p>
<p>
— Выходит, я мешал тебе меня навестить, заставляя себя не спать?</p>
<p>
— Ничего страшного.</p>
<p>
— Ты мёртв?</p>
<p>
— Нет.</p>
<p>
— Я знал. А по официальной версии – мёртв. Ты в курсе?</p>
<p>
— В курсе.</p>
<p>
— Цепь существует? Ты сейчас там? Где это находится?</p>
<p>
— Я не знаю, на Базе я ещё не был.</p>
<p>
— База? Как ещё при тебе называли это место?</p>
<p>
— Это не имеет значение. Я не для этого пришёл.</p>
<p>
— Так где же ты?!</p>
<p>
— Не нервничайте, пожалуйста, это мешает. Вы уже бывали там, где меня сейчас держат.</p>
<p>
— Ты у Штольберга?</p>
<p>
— Да. Но я очень прошу вас больше сюда не приходить, вы только подвергните себя опасности. Насколько я понимаю — Базы существуют не сами по себе, они связаны с правительством, их нельзя разоблачить или как-то воспрепятствовать. Вас просто убьют, как ненужного свидетеля. Вы же и сами это понимаете. Но вы можете мне помочь. Помните, я называл вам имя? Я забыл его. О ком я говорил?</p>
<p>
— О Серафиме Лазаревой. Я узнал о ней всё, что мог. Она живёт здесь со своей матерью — Анастасией. Родом они из посёлка, я ездил туда, нашёл их старый дом, но он теперь принадлежит другим людям. Лазаревы продали его десять лет назад и переехали в город. Раньше с ними жила бабушка Серафимы, но она умерла за пару месяцев до переезда. Я поговорил с соседями. Близких друзей у семьи не было, но всё же мне удалось выяснить кое-что странное. Настя сбежала из дома в возрасте четырнадцати лет. Её мать на этой почве немного повредилась рассудком. А три года спустя Настя вернулась с новорождённой Серафимой на руках. Одной их соседке казалось, что это была не Настя, а другая девушка, выдававшая себя за неё, пусть и очень похожая.</p>
