ИЗУЧЕНИЕ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВА или самих себя невозможно без изучения культуры, поскольку именно культура – материальная и духовная, отражающая формы мышления людей предыдущих эпох, их восприятие окружающего мира, их эстетические и духовные представления, – превращает историю из собрания фактов в «науку о людях во времени» (М. Блок). Нередко составляющими культуры считаются только литература, архитектура, живопись, музыка, декоративно-прикладное искусство. Однако нельзя забывать, что не менее важными составляющими культуры являются явления и формы повседневной жизни, застольные традиции, одежда, оружие, быт и многое другое, из чего складывается жизнь обычного человека. Поэтому, прикасаясь к культуре, пытаясь понять ее, важно воспринимать ее комплексно, ибо эстетические представления человека отражаются в его манере одеваться и в интерьерах его дома или квартиры, домашняя библиотека говорит о литературных предпочтениях, ее содержание отражается в повседневном языке владельца, выборе авторитетов, образцов для подражания.

«Культура – это то, что в значительной степени оправдывает перед Богом существование народа и нации», – писал Д.С. Лихачев. Именно культура делает людей, населяющих определенное пространство, из просто населения народом, нацией. Поэтому упадок культуры чаще всего приводит к изменениям общественного строя, попыткам укрепить национальное достоинство и оправдать свое место в истории тоталитарными методами. Некультурное, развращенное общество не способно построить процветающее, передовое государство, и наоборот, сохранение культуры в критические, переломные моменты в истории общества позволяет выстроить стратегию возрождения, восстановления жизни и государственных институтов. История, экономика, политика и культура неразрывно связаны между собой, и понимание большинства исторических и социальных событий невозможно без учета культурной обстановки и наоборот.

Рождение русской культуры на огромном пространстве Восточно-Европейской равнины обусловило постоянное влияние географического фактора на развитие многих элементов русской культуры, «самосознание своей огромной протяженности постоянно сопровождало ее политические концепции, политические притязания, историософские теории и даже эстетические представления», – писал Д.С. Лихачев. Он точно отмечал, что в самом начале зарождения русской культуры на нее оказали сильное влияние византийская и скандинавская культурные традиции. Первая передала Руси высочайшие духовные традиции, вторая – политическую и военную культуру, род Рюриковичей. То есть исторически Русь складывалась не между Востоком и Западом, как принято считать, а между Севером и Югом. Однако слияния этих двух культур окончательно так и не произошло, и в результате (возможно) одной из основополагающих черт русской истории всегда было внутреннее противостояние (иногда выливавшееся в открытое столкновение) духовной власти и власти политической из-за различного понимания исторического предназначения России и представлений о благе и пользе.

Фундаментальной основой русской культуры всегда была исключительная религиозность национального сознания, заключенная в православную форму, но имеющая, несомненно, более глубокие корни. Западное христианство строило благодаря римскому наследию взаимоотношения с Богом на основе договора с обязательствами сторон (то есть на разуме и логике), что способствовало формированию западных демократий, выстраиванию гармонических взаимоотношений между властью и обществом и в итоге созданию новых типов государств уже в условиях протестантизма.

Восточное христианство (православие) упразднило системы договора и положило в основу взаимоотношений Бога и человека любовь (вручение себя Богу без предварительных условий), в результате чего, по точному выражению киевского митрополита Илариона (XI в.), закон оправдывает, но не спасает, истина и благодать не оправдывают, а спасают. И когда закон уступил место благодати, «родился сын, а не раб». В договорной системе взаимоотношений между Богом и человеком всегда понятно, что будет, все предопределено. Во взаимоотношениях, построенных на любви и благодати, всегда есть контрапункт между действием и реакцией, возможность для чуда, то есть если я не заслуживаю никакой милости, то это не значит, что она не может быть мне оказана.

Русская культура складывалась и развивалась в теснейшем взаимодействии не только с Богом, но и с землей – с природой, ландшафтом. Ощущая природу как живой организм, творение Бога, постоянно развивающееся, человек дополнял природу своим творчеством, осторожно встраивая свои произведения в уже сложившийся миропорядок. Город, село, монастырь, храм становились частью природной среды. Не случайно в «Слове о погибели Русской земли» следом за природными красотами упоминаются люди и их творения: «О, светло светлая и украсно украшена, земля Руская! И многими красотами удивлена еси: озеры многими удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными, горами, крутыми холми, высокыми дубравоми, чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами, бещислеными городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьями грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси исполнена земля Руская, о правоверная вера хрестияньская».

Природу нельзя превзойти – ее можно только дополнить. Этим во многом объясняется особая мягкость, пластичность древнерусских городов и сел, следовавших в своей планировке за изгибами и изломами рельефа, удивительная точность выбора места для храма или часовни. В свою очередь окружающий мир – природа – активно участвуют в жизни и творчестве человека. Из природных минералов изготавливаются краски, из дерева и камня строятся храмы и дома, природные силы ветром, бурями и градом обрушиваются на врагов вместе с воинами, оплакивают погибших дождями, криками птиц и животных предупреждают и предостерегают от невзгод, природные знамения указывают на места построения храмов и монастырей. «Слева же от татарского войска волки воют грозно, по правой стороне войска татарского вороны кличут и гомон птичий громкий очень, а по левой стороне будто горы шатаются – гром страшный. По реке же Непрядве гуси и лебеди крыльями плещут, небывалую грозу предвещая», – говорится в «Сказании о Мамаевом побоище». «Подпоясываюсь я белою зарею, покрываюсь медным небом, потыкаюсь частыми звездами; ограждаюсь железным тыном, покрываюсь нетленною ризою от земли до неба…» – природа в этих строках одного из заговоров защищает и покрывает человека. Поэтому красота природы («пригожесть места»), притягательность ландшафта были одним из важнейших доказательств того, что данное место предназначено для жизни самим Богом, так же как и доказательством того, что красотой можно спастись.

Одним из основополагающих факторов русской культуры всегда было понятие «образца», создающего иерархическую систему ценностей и образов. В мире, живущем по христианским законам, всякое «самовластие» совершенно исключалось: человек не только не может спастись без Церкви – даже повседневную жизнь он не может строить без образца, на который он должен ориентироваться в выборе форм, взаимоотношений, в поиске своего места в мире среди других людей. Существовало устойчивое убеждение, что «люди подражают монахам, монахи – ангелам, ангелы – Богу». Поэтому русская культура как форма выражения себя в мире, как представление об окружающей вселенной в архитектурных, вербальных, живописных формах, в любом своем проявлении опиралась на канонические христианские формы, являвшиеся различными проявлениями «Божественного промысла о мире и человеке».

Отсюда – обязательный канон для иконы, вне которого иконописец не имел права создавать образ, представления о «небесном храме», описанном в Апокалипсисе и преображенном Богом идеальном мире, ложившиеся в основу создания реальных храмов, идея «Небесного Града», Рая, воплотившаяся в зримых формах сначала в Иерусалиме, затем в Константинополе, а затем в Киеве, Владимире, Москве и других городах. Иерархия отчетливо видна в русской архитектуре – самые крупные соборы домонгольской Руси стоят в «стольном граде» Киеве и Великом Новгороде, имевшем статус «второй столицы». Соборы Ростова, Суздаля, Владимира-на-Клязьме меньше по размерам, а Преображенский собор Переяславля-Залесского (главный храм города) по размеру не превышает посадскую столичную церковь. Малые города обычно имели только укрепления детинца, а в крупных городах было по нескольку предградий. Разумеется, надо понимать, что подражание образцу не требовало его тщательного, подробного воспроизведения в пропорциях и деталях, степень приближения к первообразу могла быть разной. Главное было сохранить идейную и эстетическую основу, подчеркивая и утверждая на ней удивительное разнообразие мира и его составляющих, отражающих Божественный замысел о мире и человеке.