В дверь постучали, а затем в покои вошел Басир-паша.

– Мой господин, я хотел обсудить с вами происходящее во дворце. Это никуда не годиться! Такого унижения я еще никогда не испытывал, как вы можете обыскивать людей без всяких объяснений… – возмущенно начал визирь.

Султан тяжело вздохнул и дал знак девушке удалиться, теперь у Айне появилось время придумать что делать дальше.

Несмотря на то, что многие считали молодого султана упрямым и игнорирующим многие советы старых придворных, сам Аскар всегда доверял мнению своего отца и в сложных ситуациях обращался к нему за советом. Вот и сейчас, взяв ожерелье, мужчина направился в покои старика.

– А, сын мой, я все думал, когда ты решишь меня проведать. – улыбнулся бывший султан.

– Прости папа, ты сам прекрасно знаешь, как тяжела та ноша, что ты возложил на меня. Она забирает все мое время и силы.

– Правда? – старик хитро сощурил глаза, – А я слышал, что все силы и время забирает у тебя одна красавица…

– Это Латиф разносит обо мне такие слухи? В то время, как сам занимается лишь развратом и заговорами.

– Мне жаль, что вы с братом никак не найдете общий язык.

– Мы всегда были слишком разные. Но я пришел не для того, чтобы обсуждать Латифа.

– Я слушаю тебя, сын мой.

– Тебе знакомо это ожерелье? – в глубине души Аскар надеялся, что украшение попало к девушке все же законным образом.

– О… Я припоминаю его, это ожерелье принесли торговцы, они пытались набить цену, рассказывая какую-то легенду, из тех, что обычно очень любят женщины. Там было что-то про древнюю Богиню и истинную любовь, я толком не помню, сам понимаешь, я не верю в такие вещи, но ожерелье очень понравилось твоей матери, и она уговорила меня купить его. Правда, носить она его не стала. Оно вызывало у нее раздражение на коже. С тех пор ожерелье лежало в сокровищнице. А почему ты спрашиваешь о нем?

– Просто подумал, что такая древняя вещь может иметь ценность. – скрывая разочарование, ответил молодой султан.

– Хочешь подарить его своей фаворитке? – усмехнулся старик.

– Ты слышал, о краже в сокровищнице? – перевел разговор Аскар.

– Еще бы! Это вопиющая дерзость! Ни при мне, ни при моем отца и, даже, ни при моем деде, никто не смел проникнуть в сокровищницу! Вор должен быть найден и прилюдно казнен. Этот вопрос касается чести и достоинства султанской семьи. – от гнева бывший правитель покраснел.

– Преступник обязательно будет наказан, но, как ты думаешь, отец, мог ли туда проникнуть посторонний?

– Исключено. Вор скрывается среди приближенных. Взломать замок невозможно, да он, между прочем, и не поврежден. Наглец воспользовался ключом и посягнул на наш наследственный камень, от чего сработали ловушки. Однако, ему удалось выбраться живым. Видимо, это был не высокий и весьма юркий человек, иначе бы ему отсекло голову.

Аскар задумался над выводами отца, принц точно не подходил под описание, да он и не стал бы трогать камень, а вот Айне вполне подходила… Невысокая и стройная, она запросто могла избежать всех ловушек, но как ей удалось проникнуть в сокровищницу, а главное, зачем? С этой девушкой слишком много вопросов.

– Я провел многие дни и ночи в размышлениях, прежде чем принял решение возложить обязанности правителя на тебя, – проговорил старик, видя задумчивое и расстроенное лицо сына, – И все же, я мог ошибиться. Если эта ноша не по тебе, ты можешь отказаться. Дворцовая жизнь всегда будет полна интриг. Если все это слишком тяготит тебя, то ты можешь выбрать другой путь.

Аскар с удивлением взглянул на отца.

– Ты отличный воин, доблестный и честный человек. Такой правитель может привести страну к процветанию, но при этом обречь себя на долгие годы страданий. Я хочу, чтобы мои сыновья были счастливы. Не нужно напрасных жертв или упрямства. Если роль султана тебе не по душе, то ты можешь переложить эту обязанность на брата.

– Просто скажи, что я уже успел разочаровать тебя и ты сожалеешь… – вспылил Аскар.

– Нет, нет, успокойся! Я не разочарован тобой и не сожалею. Мое сердце болит о твоем счастье. В моем возрасте все амбиции уже утрачивают свой смысл, я вижу жизнь с иной стороны. Я не хочу, чтобы дворец стал для тебя клеткой. Но, если у тебя есть силы и желание продолжать, я буду лишь счастлив. Я спокоен, зная, что правление в твоих руках.

– К сожалению, велики визирь и многие из вельмож не разделяют твоего спокойствия.

– Ты строг, справедлив и не подкупен. Многим это не по душе.

– Но чем же им нравится Латиф?

– Он более хитер и гибок. Он находит способ обещать, но не делать. Латиф силен словом, когда ты силен делом. Из него бы тоже мог выйти хороший правитель, но я выбрал все же старшего сына.

– Надеюсь, что я не разочарую тебя.

– Я уже свою жизнь прожил и, оглядываясь назад, даю тебе совет: не ровняйся на ожидания других. Твоя жизнь принадлежит только тебе. Вам обоим повезло родиться на самой вершине. Так воспользуйся же своим положением для того, чтобы обрести счастье.

Вернувшись в свои покои после разговора с отцом, Аскар приобрел больше сомнений и вопросов, чем имел до этого. Он по-прежнему не знал, как поступить с Айне, которую обвиняли в воровстве. Эта девушка нравилась ему своей простотой, что-то в ней зацепило его и не отпускало. Эта была не просто страсть, которую можно утолить. Нет, тут было что-то большее, но она простая служанка, а он султан. Какое будущее может их ждать? Вскоре по дворцу поползут слухи, что она делит с ним ложе, тогда найдется не мало завистников и шантажистов. Девушка будет в опасности. Ее могли бы защитить стены гарема, но Айне упрямится. Безопаснее всего было бы ее отпустить, но мысль о расставании с маленькой жемчужинкой причиняла ему боль. Казалось, что мир без нее потеряет краски, а одиночество во дворце станет невыносимым. Он уже привык разделять с ней ночи, ему было спокойно, когда она была постоянно поблизости. Такая маленькая и хрупкая, и в тоже время, заполняющая собой все пространство… Наверное, это любовь, но разве султан имеет на нее право?

Айне сидела в небольшой комнатке, которую ей выделили после выдвинутых в ее сторону подозрений. За дверью стояли стражники, чтобы девушка не попыталась покинуть дворец. Айне не знала, как оправдать себя, и принц, и главная смотрительница были выше ее по статусу, их слово имело больший вес. Да и сказать ей особо было нечего. Кажется, сказка про уличную воровку и султана вот-вот подойдет к концу. Все закончится ее казнью. Зная характер Аскара, девушка понимала, что султан не пойдет на сделки со своей совестью. Если обвинения против нее будут убедительны, то он не пощадит ее. Скорее всего проявит милосердие, позволит принять яд, а не заставит терпеть унизительную и болезненную казнь. Наверное, ей надо радоваться и этому. В конце концов, она знала, что рискует жизнью, проникая во дворец. Но как же ей хотелось жить! Как же хотелось любить без оглядки на статусы и правила. Почему все не сложилось иначе? Неужели, она и вправду влюбилась в султана? Ее сердце шептало, что да. Вот бы посмеялся над ней брат! Даже жаль, что он ничего об этом не узнает. Красивая бы вышла легенда.

Айне утерла навернувшиеся слезы. Так не хотелось верить, что ее жизнь подходит к концу, но во дворце казнят и за меньшее. Она нажила слишком много врагом, из их паутины ей не выпутаться, сколько не бейся. Что ж, пусть будет так, принять яд из рук любимого не так уж и страшно, вот, только бы, он позволил бы провести с ним еще одну ночь. В последний раз насладиться его страстью, сгореть в горячих объятьях, тогда на рассвете она примет смерть без ропота.

Латиф не сидел сложа руки и не ждал, к каким выводам придет его брат. Он провел собственное расследование и уже спешил к султану, чтобы обличить всех виновных. Аскар принял его без особой радости, но эмоции брата мало заботили принца.

– Я говорил тебе, что буду беспристрастен. Я попытался выяснить все об этой девушке. Как оказалось, во дворце она возникла из ниоткуда. К сожалению, мне не удалось связаться с бывшим главным евнухом, он словно в воду канул. Но Махмери, помощница евнуха, помнит, что девушка появилась в гареме вместе с наложницами, подаренными послами. Вот только, все эти девушки утверждают, что Айне с ними не было. В служанки ее тоже никто не нанимал. И до того, как она покинула гарем, никто из слуг ее не знал.