– Запомнил этого болтуна?

Тот коротко кивнул.

– Сможешь при необходимости убрать одним выстрелом? – прямо спросил Сашка.

В ответ литвин только иронично ухмыльнулся и чуть прикрыл глаза. Этим вопросом парень пытался достигнуть сразу несколько целей. Проверить лояльность этого человека и дать ему малюсенький рычаг для давления на себя. Давать ему такое поручение на самом деле он не собирался. Всегда помнил одно золотое правило: хочешь, чтобы было сделано хорошо, сделай это сам.

– Что ж, господа. Раз уж мы избавились от паршивой овцы, вернемся к нашим баранам, – громко произнес Сашка, снова привлекая к себе внимание. – Итак, вы в очередной раз убедились, что иностранные государства делают все, чтобы опорочить честь нашей державы. Скажу больше. Они специально натравливают этих и подобных им бандитов на наши с вами рубежи. Я даже могу прямо назвать страны, которые делают это.

– Назовите! – тут же раздался возглас.

– Извольте. Это Британия, Австро-Венгрия, Франция. Всем этим державам не нужна сильная Россия. Их мечты – это раздел нашего государства на колонии, принадлежащие им. Русским же отведена одна роль. Рабов. И вот тому лучшее доказательство, – он ткнул рукой в сторону сидевшей на стульях троицы. – Скажу больше. Эти пираты с легкостью захватывали даже жителей иностранных государств. Европейских государств, господа.

– И на этот счет вы тоже можете предоставить доказательства? – тут же раздался вопрос.

– Ну, если наличие здесь абиссинца для вас ничего не значит, то я могу вам назвать имя человека, дворянина, который был освобожден мной в прошлой операции.

– И кто же это? – послышалось сразу несколько голосов.

– Я! – громко раздалось по-русски где-то за спинами собравшихся, и репортеры дружно обернулись.

Кто-то, поторопившись, даже свалился со стула, а фотографы едва не опрокинули свои аппараты.

– Позвольте представиться, господа, – с улыбкой произнес вошедший, не спеша двигаясь к помосту. – Хорхе Альфонсо Хуан де ла Вега, человек, которого князь Тарханов освободил из пиратского плена и дал возможность вернуться на родину.

– Зачем вы приехали в Россию, сеньор де ла Вега? – раздался вопрос.

– Поблагодарить моего друга и спасителя и вернуть долги, – развел испанец руками. – К тому же я очень надеюсь, что князь окажет мне доверие и поможет принять подданство вашей страны.

– Вы решили переехать в Россию?! – удивлению репортеров не было предела.

– Да, господа. Князь сумел показать мне, что здесь живут добрые люди с широкой душой, и я надеюсь, что смогу вписаться в ваше общество.

Поднявшись на помост, испанец широко улыбнулся и, отвесив Сашке церемонный поклон, негромко сказал:

– Рад видеть вас в добром здравии, друг мой.

– Я тоже, – улыбнулся в ответ парень и, недолго думая, обнял испанца.

Фотографы, воспользовавшись моментом, занялись своим делом, и манеж осветили магниевые вспышки. Усадив Хуана рядом с собой, Сашка удивленно покрутил головой и, обращаясь к репортерам, сказал:

– Признаться, я не ожидал увидеть сеньора де ла Вегу в нашей стране, особенно если вспомнить, при каких обстоятельствах мы познакомились и сколько ему пришлось пережить. Но я рад, что он снова здесь. Для меня это очень приятная новость.

– А разве господин де ла Вега не говорит по-русски?

– Он прекрасно владеет французским, как вы уже убедились, к тому же хорошо понимает турецкий. Так что, думаю, что с русским языком у него не будет никаких проблем.

– А на каком языке вы говорите с вашим дикарем? – протолкавшись вперед, ткнул карандашом в Нгосу очередной репортер. Судя по выговору, тоже иностранец. Что характерно, вопрос был задан на французском языке.

– Ну, кто тут дикарь, еще нужно разобраться, – усмехнулся Сашка. – Вот вы, господин репортер, на скольких языках говорите свободно? – произнес Сашка по-русски.

– На двух. Я в совершенстве владею английским и французским языками, – с пафосом ответил тот.

– А что еще вы умеете, кроме как строчить статейки? Стрелять, например, или водить автомобиль?

– Нет. Эти навыки мне не нужны, – фыркнул писака.

– Прекрасная позиция. Между тем Нгоса свободно говорит на трех языках. Французском, турецком, арабском. Отлично стреляет и водит автомобиль. Кроме того, он умеет многое из того, что вы делать и не подумаете. И кто после этого из вас дикарь? – ехидно поинтересовался Сашка.

Покраснев, репортер скрылся в толпе. Дальше последовали вопросы не только парню, но и так вовремя появившемуся испанцу. В общей сложности эта говорильня продлилась почти три часа. А после нее господа дворяне отправились праздновать встречу.

– Какими судьбами вы снова оказались здесь, друг мой? – спросил Сашка, раскуривая трубку. – Я уж, грешным делом, решил, что ни за границу, ни тем более в море вы больше не отправитесь.

– Признаться, я тоже так думал, пока не оказался дома, – грустно вздохнул сеньор Хуан.

Они сидели в отдельном кабинете ресторана, где после совместного ужина баловали себя коньяком и десертом.

– Родина снова потребовала от вас службы? – чуть подтолкнул его парень.

– Увы, друг мой, – вздохнул испанец. – Родина оказалась не матерью, но мачехой. За то время, что я провел в рабстве, меня уволили со службы, лишили мою семью всех выплат и арестовали в счет долгов поместье. Признаться, мы и раньше были не слишком богаты, но мое жалованье позволяло нам с сестрой жить достойно. К тому же я откладывал понемногу ей на приданое. Но пропав в море, я потерял все, включая и эти сбережения.

– Их арестовал банк? – понимающе уточнил Сашка.

– Да, друг мой. Так что я завтра верну вам свой долг и начну искать себе новое место службы, – грустно улыбнулся дон Хуан. – Знаете, Александр, я никогда и представить себе не мог, что однажды узнаю, что честная служба честного офицера моей стране не нужна. Слухи ходили всякие, но я старался не верить им. И вот теперь столкнулся с этим сам.

– И какую службу вы собираетесь искать? – задумчиво спросил Сашка, вспоминая все, что когда-либо читал или слышал об Испании того времени.

Как вспоминалось, Испания того времени была страной должником, где любое производство было еще в худшем состоянии, чем аналогичное в России. Выживали только крестьяне за счет натурального хозяйства, все остальное было в ужасающем состоянии. И все это случилось из-за громадного вливания серебра и золота в экономику страны. Особых знаний по этому поводу у парня не было, но и того, что он вспомнил, вполне достаточно.

– Не знаю, друг мой, – помолчав, честно признался испанец. – Вся моя беда в том, что я почти не знаю вашего языка, а значит, рассчитывать на что-то серьезное просто не могу. Скажу откровенно, я ума не приложу, как быть. Признаюсь, я потому и искал встречи с вами. В этой стране вы единственный, к кому я могу обратиться за советом. Скажу больше, я теперь уже вообще никому не верю.

В глазах испанца блеснули слезы.

– Святая мадонна! Если бы кто-то сказал мне, что однажды я сбегу из собственной страны, я бы вызвал его на дуэль. Это страшно, друг мой…

Порывистым движением Хуан плеснул себе в рюмку коньяку и, залпом выпив, судорожно вздохнул:

– Во что превращается моя страна, если боевого офицера какие-то ростовщики смеют гнать из собственного дома?

– Боюсь, дальше будет только хуже, друг мой, – вздохнул Сашка, обдумывая ситуацию.

То, что испанец оказался в плачевном положении, у него сомнений не вызывало. Но вот куда его девать, парень никак не мог придумать. Хотя…

– Хуан, вы хорошо владеете холодным оружием? – задумчиво спросил он.

– Я был лучшим в своем полку, – вздохнул испанец. – Шпага, палаш, шпага и дага, сабля, абордажная сабля, это все мне прекрасно знакомо.

– В таком случае я предлагаю вам место преподавателя в моей школе, – решившись, объявил Сашка. – Жалованье не большое, но отдельный дом для проживания, продукты и все необходимое для службы вы будете получать за счет школы.