– Ты же знаешь, я вечно хожу с лицом недобитого зомби, – усмехнулась я, рассеяно глядя куда-то в сторону.

– Знаю, – кивнула она. – Сколько раз я говорила: Яна, улыбнись! Ты своей кислой миной распугаешь мне всех посетителей!

– Ну да, – начала жеманно кокетничать я, уставившись в пол. – Вот такая вот я дама со странностями. А кто сейчас нормальный, скажи мне?

– От того, что ты один раз в жизни искренне улыбнешься, ничего не случится, – наставническим тоном подметила Катя. – Земля не сойдет с орбиты, акулы не выйдут на сушу, раф с карамелью не закончится.

– Знаешь, а я и не против, если акулы выйдут на сушу. Я бы одну из них приручила, и «случайно» бы натравила на кое-кого, кто слишком много о себе возомнил, – спокойно ответила я, показывая пальцами кавычки.

– Идея неплохая, кстати, – согласилась Катя. – Зато, если будешь милой и приветливой, с тобой будут знакомиться мальчики.

Если бы в ту секунду я уже сделала глоток кофе, я бы обязательно им поперхнулась.

– Ужас… Со мной не будут знакомиться мальчики, – саркастически заговорила я полушепотом, закатывая глаза. – Какая трагедия…

Не скрывая скепсиса, я посмотрела на Катю. Я сначала подумала, что мне абсолютно точно послышалось: ну не могла она такого сказать.

Мне через две недели исполнится семнадцать, а Кате – двадцать два. Она, как и я по знаку зодиака телец. Дни рождения у нас почти в один день – у меня девятнадцатого, у нее двадцатого. По логике, она и я должны иметь во многом схожий взгляд на мир. В чем-то это действительно так, но, судя по всему, не в этом. Тысяча разных причин пронеслась в моей голове, почему она сказала именно это, но я так и не поняла. Единственный спорный аргумент, который я смогла наскрести, это тот, что она судит по тому, как прошли ее собственные последние пять лет жизни. Может, у нее самой произошло много приятных открытий и знакомств в эти годы. И все же, блин, как это странно прозвучало!

Мне кажется, в то мгновение она отчетливо разглядела в моих сузившихся глазах желание пойти утопиться.

– Что ты сразу включаешь свой режим зрения «Билли Айлиш»? – расплылась в доброй улыбке Катя. – Тебе скоро семнадцать! Самое время для знакомств.

– Ты вот сейчас звучишь прямо как все те странные люди, которые вечно говорят стереотипные фразы, по типу: пора бы уже и рожать, а часики-то тикают! – раздосадованно ответила я.

– Ой, перестань, – расхохоталась Катя. – Ты прекрасно поняла, что я имела в виду.

– Допустим, – отозвалась я, глядя ей прямо в глаза. – Но формулировку ты подобрала крайне неудачную.

– Ладно, проехали, – улыбнулась в ответ Катя.

С благодарностью кивнув Кате, я взяла свой картонный стаканчик счастья, и устроилась на один из высоких стульев, стоящих за стойкой напротив окна. Несмотря на вечер выходного, гостей в кофейне в этот час находилось неожиданно мало, всего несколько человек. Похоже, опять какое-то мероприятие проходило, о котором я даже не знала. Собственно, ничего нового. Жизнь этого непонятного города, который и городом-то толком назвать нельзя почти всегда проходила мимо меня.

Все эти пустые мысли заставили меня смачно зевнуть. Я взяла свой кофе в обе руки и отрешенно уставилась в окно. Меня мало интересовало, что там творилось. Я пришла для того, чтобы расслабиться, выпить свой любимый напиток и подумать.

Окружающий мир по ту сторону стеклянного ограждения уже почти полностью погрузился во тьму. Оно и понятно, ведь уже начало десятого. Припозднилась я сегодня с выходом в свет. Поразительно, что мама ничего не сказала на счет того, что уже поздновато для прогулок. Хотя с другой стороны – не припомню, чтобы в нашем захолустье вводили комендантский час для несовершеннолетних. Выгляжу я старше своего возраста, по моей внешности можно с легкостью сказать, что мне лет восемнадцать. Да и мама, должно быть, уже вдоволь наигралась в строгого родителя за этот вечер.

Я вновь посмотрела на часы. До закрытия кофейни оставалось меньше часа. Что ж, значит, проведу все это непродолжительное время здесь. У меня действительно уже давно не выдавалось такой приятной возможности побыть наедине с собой.

Достав из сумки наушники, я испустила тихий вздох недовольства. Ненавижу, вот просто ненавижу, когда эти проводные братцы решают слиться воедино! Каждый раз приходится изрядно покряхтеть и попыхтеть, чтобы их распутать. Я клянусь, у меня уже скоро нервный тик от них начнется! Или я просто без ногтей останусь. Как им вообще удается такие сети сплести друг из друга, они же просто лежат в моей сумке?! На одном и том же месте!

Минут пять или шесть (по ощущению, целую вечность), я потратила на то, чтобы кое-как распутать свои наушники. Облегченно вздохнув, я вставила их в уши, включила любимый плейлист и моментально забыла обо всем.

***

Давайте познакомимся поближе! Меня зовут Яна Павлова и я… Совершенно без понятия, что о себе рассказать, на самом деле. Сама себя я считаю самым обычным человеком. Не могу перечислить никаких необычных качеств и свойств, которые могли быть присущи девушке, которая заканчивает десятый класс. Я могу похвастаться только тем, что для своего возраста, наверное, я слишком… Взрослая? Не уверена, что подобрала корректное слово для описания, но мне кажется, что так оно и есть. Во-первых, как я уже сказала, я выгляжу старше, чем есть на самом деле. Как я поняла, моя внешность и характер пытаются сладить друг с другом таким образом. В плюс к этому идет и то, что я самая старшая в своем классе. Меня хотели отдать в школу на год раньше, что было бы гармоничнее, но из-за того, что не хватило мест, пришлось подождать еще один год.

Когда я окончу школу, мне будет целых восемнадцать лет! Это же кошмар!

Еще я слишком рано стала жить самостоятельной жизнью. Если я хочу что-то сделать, я делаю это, если хочу пойти куда-то – иду. Само собой, я не делаю ничего такого, что выходило бы за рамки нормы. Мне такое несвойственно. Может, поэтому с какой-то стороны я скучная. Иногда у меня проскакивает такая мысль, но я ее тут же откидываю в сторону. Я никому ничего не должна. Бывает, конечно, и такое, что моя мама решает вставить свое веское словечко в мои планы, из-за чего не всегда выдается возможность делать то, что хочется, и идти, куда хочется.

Многие люди (в основном в школе: учителя, одноклассники) считают меня забитым интровертом, которого хлебом не корми, дай только посидеть в каком-нибудь укромном уголке, где никто не сможет потревожить. Но это неправда! Если я не особо сильно тянусь к людям – еще не значит, что я забитая. В бытии интровертом я уж совсем ничего плохого не вижу. По-настоящему искренних людей очень мало в этом мире. Я таких пока не нашла.

А так я очень даже позитивный человек. Ну, по-своему, но позитивный. Черный юмор особенно люблю, а вот мама его не понимает.

Раз уж я заговорила про маму, расскажу немного о ней. Мою маму зовут Феоктиста Павлова (да, ее имя – это отдельно взятая комедия). Взаимоотношения у нас тоже как у героев фильма. Только я вот пока не решила: похоже это больше на комедийный фильм или, все же, грустную драму. Всегда получается по-разному. Все свои шестнадцать лет я терплю от нее непонятное, равнодушно-строгое отношение. И я не понимаю, честно говоря, чем я его заслужила. Из года в год я задаюсь этим вопросом и не нахожу ответа. У меня есть несколько версий, и, думается мне, что какая-то из них прячет под собой правду. Но, пока мама сама не захочет обсудить этот вопрос со мной, я не стану выдвигать предположений. Почему? Потому что не хочу. Не буду я делать первый шаг на встречу. Никакого зла я ей не делала. Если ей комфортно общаться со мной в таком ключе – хорошо, пусть будет так. За эти годы я уже научилась отвечать ей тем же.

Больше ничего такого интересного про маму рассказать не могу. Работает на хлебозаводе фасовщицей. Сейчас даже сосчитать не смогу сколько раз в детстве я упрашивала ее взять меня на экскурсию к ней на работу. Я начала умолять ее лет в шесть или семь, а несколько лет назад перестала. Знаете почему? Просто попытайтесь угадать с одного раза.