— Да че за бред! — попытался протестовать я, но был не услышан распалившимся не на шутку следователем.

— … Так что я вовсе не шутил, намекая на немалую вероятность твой здесь многолетней прописки! — продолжил вещать месье Жиле, перейдя практически на крик. — И чтобы сократить грядущий чудовищный срок, настоятельно рекомендую тебе, Сача Бинэ, прекращать дурачиться и начинать уже активно сотрудничать со следствием! Это твой единственный шанс, придурок, не загреметь до самой старости за решетку!

Да это ж!.. Это ж!.. Просто: АААААА!.. — перепугался не на шутку ведомый Каспер.

— Послушайте, какое еще, к хренам, убийство⁈ — возмутился я более конструктивно, дождавшись, когда выдохнувшийся толстяк заткнулся. — Я ж уже тут, у вас в камере, был, когда с Францем все это безобразие приключилось!

— Так тебя никто непосредственно в самом убийстве и не обвиняет, — фыркнул, ничуть не смутившись, пухляш. — А вот нанять для злодейства исполнителей ты запросто мог накануне. Потому что, со слов твоей гражданской жены, у тебя для этого имелся весомый повод: случившаяся практически на твоих глазах измена любимой женщины с дядей Францем. Да-да, не стоит так наигранно закатывать глаза, я прекрасно помню кто ты по профессии, Сача… Так вот. Кати утверждает, что ты, узнав об измене, был просто в бешенстве. А, учитывая твое неадекватное состояние вчерашним утром, когда, как дикий зверь, средь бела дня бросался на людей и избивал несчастных до полусмерти…

— Прекратите уже валить все в одну кучу, — заспорил я, не выдержав. — Да, я вчера несколько раз вынужден был серьезно подраться. Но на то у меня каждый раз имелись весомые адекватные причины. И не нужно из меня тут на пустом месте маньяка какого-то лепить.

— Ты не поверишь, парень, но все маньяки, вот точно так же, как ты, здесь отпираются до последнего, — фыркнул пухляш. — Но в зале суда, под весом представленных обвинением улик, сдуваются, как дырявые мячики… Посему, повторюсь: учитывая твое взвинченное, неадекватное состояние вчерашним утром, помимо избиения людей, ты легко мог отправить подельников отомстить за измену дяде Францу.

Да ну бред же полный! — возмутился под черепушкой Каспер.

— Я что, по-вашему, совсем ку-ку — мстить убийством за измену? — поддержал я соседа.

— Дык, возможно, ты и не планировал изначально его убивать, а твои подельники должны были лишь избить Франса. Но в процесс исполнения заказа у них что-то пошло не так…

— Даже любопытно. И что, например?

— Ну не знаю… Возможно, Францу, отбиваясь, удалось сорвать маску с лица одного из напавших злодеев. И те, смекнув, что теперь могут быть им опознаны, выхватили ножи и…

— Млять, ты серьезно⁈ — возмутился я, не дослушав. — А ничего, что Франца нашли мертвым в ванной и никаких следов борьбы рядом — и, вообще, в квартире — обнаружено не было! Его ножами резали, он отбивался, но никаких кровавых разводов ни на полу, ни на стенах прибывшие на место преступления полицейские не отыскали! Как такое в принципе возможно⁈

— Вероятно, хорошо стерли, — насупился пухляш.

— Серьезно?.. Офигень логика! А что вы скажите на то, что на камерах близ дядиной квартиры никаких убийц, насколько мне известно, зафиксировано не было!

— Все это лирика! — фыркнул с бульдожьим упрямством следователь и, вдруг резко успокоившись, пододвинул к себе обратно ведро с куриными бедрышками. — Молодой ты еще, наивный, Сача. Не слушаешь добрых советов пожившего месье Жиле, — продолжил пухляш совершенно спокойным голосом, умиротворенно чавкая курятиной. — Уж помяни мое слово, если ОЧЕНЬ станет надо, в квартире убитого обязательно отыщутся следы борьбы, а на камерах — силуэты убегающих убийц…

Вот гад! Он же в открытую подлогом угрожает! — заверещал в параллель со следователем под черепушкой Каспер.

— … Важно, что у тебя единственного был весомый мотив желать Франсуа Бинэ смерти, — продолжал меж тем стращать меня пухляш. — Ведь, помимо измены твоей девушки с ним, дядя так же непосредственно был причастен и к взволновавшим тебя до крайности заморочкам со студийным контрактом. А еще, как гражданский муж Кати, наверняка, ты рассчитывал поживиться за счет доставшейся приемному сыну многомиллионного наследства.

— А вот это у вас в суде точно не прокатит! Кати несколько часов назад бросила меня! Потому как ее расставание со мной оказалось главным условием получения завещания Франца!

— Ну что сказать, я искренне сочувствую тебе, парень, — осклабился жующий куру пухляш. — Выходит, хитрец дядька сумел нагнуть тебя даже с того света. Но ведь, подсылая к нему наемных злодеев, ты еще был не в курсе об этом чрезвычайно неприятном условии в дядином завещании?

— Да бин! Это просто какой-то сюр! — в отчаянье достучаться до непробиваемого обжоры, я уподобился истеричке-Касперу. — Говорю же: я никого к нему не подсылал!

— Вот что, парень. Ты, давай, сейчас возвращайся обратно в камеру. Успокойся там, и поразмысли хорошенько на досуге о нашем разговоре. А завтра я снова вызову тебя сюда, и тогда уж сообщишь мне свое окончательное решение.

Глава 44

Пока Ален с Лео развлекались, на пару тролля новичка Кристиана (поступившего в КПЗ после обеда, за полчаса примерно до моего возвращения из допросной), а ни бельмеса не понимающие по-французски иммигранты-усачи мирно посапывали на трех дальних койках, утомившись-таки от своей бесконечной долбежки в домино, я, с ногами забравшись на свою шконку, едва слышным шепотом вел диалог с пригорюнившимся Каспером.

— Да не ссы ты, прорвемся. Ведь, по сути, у жирдяя ничего на нас нет. Одни лишь пустые домыслы, основанные на бездоказательных предположениях, — попытался взбодрить я соседа.

— Ты же слышал: он недвусмысленно дал понять, что может сфальсифицировать нужные доказательства. Главное для него мотив. А с этим у нас полная жопа, — проворчал в ответ Каспер.

— Если б все было так просто, он бы не пугал своими возможностями, а просто сделал, — возразил я. — Бро, он тупо берет на понт. Стращает, чтоб вынудить подписать признательные показания.

— И скидку по сроку тогда, кстати, гарантирует немалую.

— Каспер, ты че совсем ку-ку⁈ Всерьез раздумываешь: не повесить ли на себя организацию дядькиного убийства⁈

— Ну, чисто теоретически, причастность наша к его смерти, определенно, имеется, — огорошил неожиданным доводом сосед. — Ведь сам говорил, что сработавшая кровавя печать вернула средневековое проклятье обратно Францу.

— Зашибись, млять! Это ты мне вместо спасибо что ли? За то, что я жизнь тебе, придурку, спас?

— Ну нет, что ты! Я благодарен тебе, конечно, очень за сохраненную жизнь. Просто…

— Просто сдох бы ты, вместо дядьки своего ушлого! — перебил я зло. — Предыдущей ночью! Прямо здесь, на этой кровати, от множественных колюще-режущих ран! Ни бзднуть, ни пернуть бы не успел — хоп, и уже окровавленный труп!..

— Да хорош! Понял я уже все! Понял!

— И, кстати, точно так же, как предок-маркиз зажмурился бы — стараниями злобного родственника приговоренный.

— Это еще че за чушь⁈

— Че, в сценарии об этом не было упомянуто? — хмыкнул я. — Так знай же потомок: убийство юного маркиза де’Бинэ Сача, наверняка, организовал некий граф Шарль де’Казье — как и в твоем случае, родной дядя маркиза, между прочим. А причиной убийства стала совращенная Сача юная дочка графа.

— Да откуда ты это все взял⁈

— Не важно, — фыркнул я и мысленно добавил: «Эх, говорил же я маркизу, что добром его дурацкая провокация не закончится!»

— Эй! Набожный ты наш, — вдруг пихнул меня в плечо неожиданно оказавшийся рядом очкарик Ален. — Хорош молитвы-то бормотать, совсем уже из-за них нюх потерял. Зовем тебя с Лео наперебой, зовем, а ты — ноль внимания.

— Да. Что-то я, походу, задумался, — растерянно улыбнулся в ответ.

— Короче, бро, тут такая тема улетная нарисовалась, — продолжил Ален, без спросу усаживаясь на мою кровать, так что я едва успел вытянуть ноги их-под его задницы. — Крис божится, что узнал тебя, потому как ты состримил недавно зачетный видос, который сейчас бьет рекорды в инете по количеству просмотров.