Глава 1. Михаил Лермонтов с свинцом в груди
Михаил Юрьевич Лермонтов, 27 лет
3.10(15.10 н.с.).1814–15.07(27.07 н.с.).1841
Родился в Москве
Умер под Пятигорском, Северный Кавказ
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая еще дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.
Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня – но спал я мертвым сном.
Из стихотворения «Сон», май – июнь 1841 г.
О жизни и смерти Михаила Юрьевича Лермонтова написано огромное количество статей, книг, научных работ. Суть наших изысканий в другом – выяснить, что предсказал поэт о финале своей судьбы, насколько это совпадает с действительностью.
Что было до рокового июля
Первая ссылка Лермонтова из столицы на Кавказ, в действующую армию, оказалась краткосрочной, всего на год (1837–1838). Причиной ее стало даже не само стихотворение «Смерть поэта» – на смерть Пушкина, а дописанные потом уже 16 финальных строк («Вы, жадною толпой стоящие у трона, / Свободы, Гения и Славы палачи!..»). Доброхоты подбросили текст царю с примечанием: «Призыв к революции». Реакция последовала незамедлительно: арест, высылка из Петербурга – под пули горцев. Но повоевать Лермонтову тогда, собственно, и не довелось. Хлопоты родни вернули поэта домой.
Жить бы ему и творить еще долго на благо русской словесности. Ан нет! Угораздило влюбиться в княгиню Щербатову, за которой приударял и сын французского посла. Дело молодое, горячее – слово за слово, и вот уже дошло до дуэли. А за дуэль, даже без летального исхода, наказывали строго. Выживших дуэлянтов по закону полагалось казнить, повесив за ноги. Но это не применялось, иначе государь лишился бы гораздо большего числа своих офицеров и чиновников.
В 1840-м начинается вторая кавказская ссылка Лермонтова. На этот раз без всяких снисхождений: велено было держать его на первой линии схваток и от пуль не беречь. Нашли кого напугать! Лермонтов, между прочим, состоял в «охотниках», то есть, по-современному говоря, в спецназе, совершал рейды по тылам, в боях с горцами отличался удивительной храбростью и хладнокровием, не раз был отмечен.
Роковой оказалась встреча не с врагами, а как раз с добрым старым знакомцем по юнкерской школе, майором Николаем Мартыновым; это случилось в Пятигорске в середине лета 1841 года.
Место встречи со смертью изменить нельзя
Саму дуэль, произошедшую 15 (по старому стилю) июля 1841 года, и гибель поэта подробно описал в заметках секундант Лермонтова князь Александр Васильчиков. Вот выдержки:
«Однажды на вечере у генеральши Верзилиной Лермонтов в присутствии дам отпустил какую-то новую шутку, более или менее острую, над Мартыновым. Что он сказал, мы не расслышали; знаю только, что, выходя из дому на улицу, Мартынов подошел к Лермонтову и сказал ему очень тихим и ровным голосом по-французски: «Вы знаете, Лермонтов, что я очень часто терпел ваши шутки, но не люблю, чтобы их повторяли при дамах», на что Лермонтов таким же спокойным тоном отвечал: «А если не любите, то потребуйте у меня удовлетворения».
…Больше ничего в тот вечер и в последующие дни, до дуэли, между ними не было, по крайней мере нам, Столыпину, Глебову (другим секундантам) и мне, неизвестно, и мы считали эту ссору столь ничтожною и мелочною, что до последней минуты уверены были, что она кончится примирением.
На этом сокрушились все наши усилия; трехдневная отсрочка не послужила ни к чему, и 15 июля часов в шесть-семь вечера мы поехали на роковую встречу; но и тут в последнюю минуту мы, и, я думаю, сам Лермонтов, были убеждены, что дуэль кончится пустыми выстрелами и что, обменявшись для соблюдения чести двумя пулями, противники подадут себе руки и поедут… ужинать.
…Когда мы выехали на гору Машук (близ Пятигорска) и выбрали место по тропинке, ведущей в колонию (имени не помню), темная, громовая туча поднималась из-за соседней горы Бештау.
Мы отмерили с Глебовым тридцать шагов; последний барьер поставили на десяти и, разведя противников на крайние дистанции, положили им сходиться каждому на десять шагов по команде «марш». Зарядили пистолеты. Глебов подал один Мартынову, я другой Лермонтову, и скомандовали: «Сходись!»
Лермонтов остался неподвижен и, взведя курок, поднял пистолет дулом вверх, заслоняясь рукой и локтем по всем правилам опытного дуэлиста. В эту минуту, и в последний раз, я взглянул на него и никогда не забуду того спокойного, почти веселого выражения, которое играло на лице поэта перед дулом пистолета, уже направленного на него. Мартынов быстрыми шагами подошел к барьеру и выстрелил. Лермонтов упал, как будто его скосило на месте, не сделав движения ни взад, ни вперед, не успев даже захватить больное место, как это обыкновенно делают люди раненые или ушибленные.
Мы подбежали. В правом боку дымилась рана («Глубокая еще дымилась рана…» – так в стихе! Мистика. – О.Ш.), в левом – сочилась кровь, пуля пробила сердце и легкие».
«…Хотя признаки жизни уже видимо исчезли, но мы решили позвать доктора, – продолжает свои записки князь Васильчиков. – По предварительному нашему приглашению присутствовать на дуэли доктора, к которым мы обращались, все наотрез отказались. Я поскакал верхом в Пятигорск, заезжал к двум господам медикам, но получил такой же ответ, что на место поединка по случаю дурной погоды (лил проливной дождь) они ехать не могут, а приедут на квартиру, когда привезут раненого.
Когда я возвратился, Лермонтов уже мертвый лежал на том же месте, где упал; около него Столыпин, Глебов и Трубецкой. Мартынов уехал прямо к коменданту объявить о дуэли. Черная туча, медленно поднимавшаяся на горизонте, разразилась страшной грозой, и перекаты грома пели вечную память новопреставленному рабу Михаилу».
Суть и дело
Сразу же было возбуждено разыскное дело. По предписанию конторы Пятигорского военного госпиталя тело освидетельствовали. Вот что записано в документе:
«При осмотре оказалось, что пистолетная пуля, попав в правый бок ниже последнего ребра, при срастении ребра с хрящем, пробила правое и левое легкое, поднимаясь вверх, вышла между пятым и шестым ребром левой стороны и при выходе прорезала мягкие части левого плеча; от которой раны Поручик Лермантов (настоящая фамилия Лермонтова была именно такой. – О.Ш.) мгновенно на месте поединка помер. В удостоверение чего общим подписом и приложением герба моего печати свидетельствуем.
Город Пятигорск. Июля 17 дня 1841 года».
Подписали этот документ Пятигорского военного госпиталя ординатор лекарь титулярный советник Барклай-де-Толли и еще четверо присутствовавших при осмотре военных, судейских и жандармских чинов.
Пуля вошла в правый бок ниже последнего ребра, а вышла между пятым и шестым ребрами с левого бока. Почему такая странная косая траектория, если дуэлянты стояли напротив друг друга? Да потому, что идеально ровной поляны не нашлось, а местность при дороге шла под наклоном в 6–7 градусов. Лермонтову по жребию досталась позиция повыше, а Мартынову ниже. Соответственно и стрелял он, приподняв ствол пистолета, как утверждают некоторые исследователи.
Но если взять анатомический атлас и провести под-над ребрами линию, как описано, то будет не 6–7 градусов, а все 45! Это Лермонтову надо было на скале стоять, а Мартынову у ее подножия. Что же произошло? Разгадка, как мне кажется, вот в чем. Скорее всего, пуля, попав в правый бок, дала рикошет, и поэтому получился такой странный раневой канал.
