– Что это вы мне притащили снова? – спросила она хриплым, низким голосом.

– Барон прислал вам посылку, – снова рассмеялся лысый.

– И что мне с этой посылкой делать? – женщина посмотрела на меня так, что я тут же опустила взгляд, не выдержав.

– Сказал, надо ее в порядок привести. Ей док постельный режим прописал.

– А у меня здесь что? Санаторий?

– А я ебу? – огрызнулся Борзый. – Серьезно, мама Алма. Забирай ее. Барон поручил доставить ее в целости и сохранности. Я свое дело выполнил, а теперь поеду. Я не нянькой нанимался.

Женщина смотрела на меня свысока, а затем прикурила сигарету, выпуская дым.

– Пусть заходит, – прохрипела она, кивнув мне на дом. – А ты, Борзый, передай Драго, что я строителей распустила. Если еще раз пришлет мне такое бесполезное говно, то сам пойдет строить. Пусть пришлет самых лучших.

– Понял, передам, – усмехнулся лысый и сел в машину.

Я чувствовала на себе обжигающий взор бородача и мысленно умоляла его исчезнуть, сжавшись и мечтая спрятаться.

      Услышала стук захлопываемых дверей и звук мотора, облегченно выдыхая.

– А ты чего встала? – посмотрела на меня женщина. – Проходи. Будем знакомиться.

Стараясь не подать вида, что я волнуюсь, прошла к крылечку, медленно поднимаясь по ступенькам, стараясь игнорировать косые взгляды мужчин и парней, стоящих за спиной Алмы.

– Что-то ты не похожа на его пташек, – выпустила она дым в сторону, когда я оказалась напротив женщины. – Что это на тебе за тряпки? – посмотрела она на мои вещи, вернувшиеся ко мне после исчезновения в гримерной.

– Меня украли прямо с похорон родителей, – сказала спокойно, отчего-то чувствуя, что этой женщине лгать нельзя.

– Украли, значит, – прищурилась она, всматриваясь в меня. – А зачем?

– Отец остался им должен.

– Значит, должница, – пробормотала она и потушила сигарету о металлическую пепельницу, стоящую на перилах. – Пойдем, покажу, где будет твой санаторий.

Мы прошли внутрь дома. Я старалась не обращать внимания на всех этих мужчин, рассматривающих меня с неким презрением. Перешагнув порог, я увидела нескольких девушек, выглянувших из комнаты, изучая меня. Атмосфера вокруг царила враждебная. И если в борделе меня пугал разврат и перспектива быть изнасилованной, то здесь мне просто стало не по себе. От этих людей исходила агрессия и зло.

– Зора! – крикнула хозяйка, как только мы оказались посреди просторного холла.

– Да, мама Алма, – вышла из кухни девушка, вытирая руки полотенцем.

– Покажи нашей гостье ее комнату, – сказала хозяйка.

Вместо ответа девушка впилась в меня черным взглядом, мгновенно напрягаясь. Она кинула полотенце на кухню и кивнула мне на лестницу.

Я пошла следом за Зорой. Девушка поднялась на третий этаж, не оборачиваясь, и отвела меня в самую дальнюю комнату по коридору. Она распахнула дверь, кивком приглашая меня внутрь.

– Постель в шкафу, сама расстелишь. Здесь тебе прислуги нет. Ванная налево от лестницы. Из комнаты лишний раз лучше не выходи.

– Почему? – удивленно посмотрела на нее

– Шлюхам Драго у нас не рады.

– Я не его шлюха, – ответила сдавленно.

– Это только вопрос времени. Если он захотел тебя, то он возьмет, не спрашивая.

А я не смогла возразить, понимая, что так все и будет.

– Но ты не жди от нас жалости. Хочешь ты того или нет, с согласия или нет, но ты шлюха. И будь наша воля, мы бы заклеймили тебя, как лошадь, и выкинули с позором, – говорила она жуткие вещи.

– Так выгоните. Я с радостью уйду.

– Никто не станет перечить Драго. Тем более здесь. И если он будет тебя насиловать, никто не придет к тебе на помощь.

– Еда, – вошла в комнату Зора, поставив поднос с ужином на тумбочку.

Я резко села на кровати, посмотрев на девушку.

– Как поешь, спускаться не надо. Я сама заберу, – прошлась по мне презрительным взглядом. Будто я не человек, а мусор.

– Спасибо, – сказала я, не собираясь уподобляться людям, живущим здесь.

Меня никто не трогал, да еще и кормить не забывали, уже только за это можно было быть благодарной.

Вместо ответа девушка фыркнула, блеснув черными очами, и, перекинув толстую каштановую косу через плечо, покинула помещение.

А я смотрела ей вслед и думала, почему эта красивая девушка настолько меня ненавидела. Она ведь даже не знала меня. Конечно, судя по тому, какой образ жизни вел их… кем бы он им ни являлся… Барон, неудивительно, что они вообразили, какую именно роль я занимала в его мире.

Отодвинув грустные мысли в сторону, я села на край кровати и, втянув аромат тушеной картошки с мясом и овощами, с большим аппетитом съела все, что мне принесли, запив ароматным травяным чаем. После этого я упала на кровать и отключилась.

Я будто впала в спячку, просыпаясь всего пару раз за следующие сутки, для того, чтобы справить естественные потребности и перекусить, обязательно заканчивая трапезу все тем же травяным чаем и снова отключаясь.

Так продолжалось чуть больше суток.

Сон, еда, чай и снова сон. Проваливалась в забытье без сновидений. Ни мыслей о гибели родителей, ни мыслей о рабстве и Бароне.

Порывы ветра за окном проникали в сознание, вытягивая из забытья. Я распахнула веки, всматриваясь в клочок серого неба, выглядывающего сквозь окно, вырезанное в крыше дома. Видела, как мотало ветром деревья, слышала звук металла, стучащего на крыше, что трепало ураганом.

Мне нравились эти звуки. Они вносили умиротворение в мою потрепанную душу.

А затем я услышала лай собак и звук мотора. Напряглась, вслушиваясь, и уже на подсознательном уровне зная, что моему спокойствию наступил конец. Вместе с порывами ветра долетали голоса, а затем все стихло, но уснуть я уже не могла.

Чтобы чем-то занять себя, выглянула в коридор и, убедившись, что там никого нет, пробежала в ванную комнату. Закрылась изнутри и, быстро раздевшись, залезла в душевую кабину, желая смыть с себя пот и следы хвори. Настроила воду и встала под теплые струи. Но стоило только вспенить шампунь в волосах, как моргнул свет и отключился.

Из узенького окошка в покатой крыше падала полоска света, достаточная лишь для того, чтобы смыть с себя мыло. На улице стремительно темнело. Еще немного, и наступит кромешная тьма.

Я вылезла из кабины, кутаясь в полотенце. И, наспех простирнув белье, подхватила вещи с пола и осторожно выглянула в коридор. Снизу доносился смех и разговор на незнакомом мне языке. Стараясь не шуметь, вышла из ванной и на цыпочках пробежала в свою спальню.

Не успела скрыться, как услышала мужской голос на лестнице. Быстро прошмыгнула к себе, в тот момент, когда раздались чьи-то шаги. В панике осмотрелась по сторонам, понимая, что не успею одеться, как дверь распахнулась.

На пороге стоял Он. Барон. Я отшатнулась назад, упираясь спиной в платяной шкаф, инстинктивно сжимая плотнее узелок на груди. Новый порыв ветра, грохот металлочерепицы, и мужчина вошел в комнату. Но даже в полумраке его взгляд горел, словно он в самом деле не человек, а исчадие ада.

Барон закрыл за собой дверь и твердой походкой подошел ко мне, остановившись в нескольких шагах и окидывая меня острым взглядом.

– Как отдохнула? – спросил вместо приветствия, и у меня выступили мурашки на коже от его низкого голоса.

– Спасибо, хорошо, – старалась не дрожать, не давая ему повода считать, будто я боюсь его.

– Тебя не обижали? – скользил взглядом по моему лицу.

– Нет. Здесь все очень милые, – сжала плотно губы.

Если выбирать между борделем и этим местом, то здесь мне нравилось намного больше.

– Милые? – он удивленно вскинул бровь, а чувственные губы изогнулись в усмешке.

– Да. Особенно мама Алма и Зора. Они очень добры ко мне.

Чем больше я говорила, тем сильнее растягивались в улыбке его губы.

– Милыми их еще никто не называл.

– Отчего же? Очень внимательные и заботливые. Я очень благодарна, что они приютили меня у себя.