Я рубил тварей направо и налево. Многих разрубал пополам, но с большинством такие финты не удавались. Приходилось уклоняться, уворачиваться и отскакивать от ударов их лап.

Они были гораздо грознее и опаснее, чем те, что атаковали нас в амбаре.

Витязи тоже показывали себя с лучшей стороны. Не смотря на отсутствие опыта, они храбро сражались, с лихвой компенсируя свои недостатки храбростью и боевой подготовкой.

Из двадцати четырех оставшихся витязей погибло лишь двое, что я счел хорошим счетом. И тем не менее, наши ряды редели. Дальше будет только сложнее, плюс будет сказываться усталость.

Мы вырезали всех до единого, заплатив при этом не малую цену. Четверо были ранены. Несмертельно, но очень неприятно. Их боевые способности теперь стали гораздо ниже и они стали первыми претендентами на жертву.

— А-а-а, сука! Как же больно! — кричал один из витязей, пока товарищи тащили его тело к стене дома.

— Тишь-тишь, потерпи, — приговаривал капитан Казаков.

Витязю откусили половину кисти, их которой хлыстала кровь, плюс в груди его доспеха зияла огромная колотая рана.

Товарищи прислонили раненого к стене и начали снимать с него доспех, чтобы перебинтовать.

— Я умру, да? Я умру? Я точно умру, мне крышка! — почти плакал витязь. — Не от кровопотери, так от заражения.

— Отставить, Куприн! — рявкнул на него капитан Казаков. — Никто не умрет пока я не прикажу.

Ага, скажи это тем троим, которых мы потеряли.

— Сил нет терпеть! Как же больно, — стонал Куприн.

Кто-то из витязей обработал и перебинтовал его рану. Остальным троим раненным тоже оказывалась помощь.

— Нужно отправить их обратно в крепость, — сказал я. — Они нам ничем уже не помогут, а погибнут точно.

— Знаю, — мрачно ответил капитан Казаков.

Он лишился уже троих. Отправить еще четверых обратно в крепость, означало сильно уменьшить свои шансы на победу.

— Капитан, — подошел к нам сержант Мезенцев. — Мы сделаем все, что в наших силах. Не нужно им погибать зря.

— Да, но если мы не уничтожим артиллерию, то получается вся эта вылазку была напрасной.

— Даже если уничтожим хотя бы одну, это уже будет хорошо, — сказал я, прекрасно понимая, что сейчас отсеялись самые слабые. Но и дальше станет только сложнее.

— Одна нам ничего не даст, — отрезал капитан. — Нам нужна только победа.

— Бежать — не позорно, помните? — напомнил ему сержант Мезенцев. — По крайней мере, мы попытались что-то сделать.

Капитану такая перспектива явно не нравилась.

— Наша цель не перебить всю арту гриммеров, а замедлить разрушение барьера, — сказал я. — Нам нужно лишь дождаться, когда очнется дракон. Мы при всем желании такой группой не вырежем всех гриммеров в округе. Как и малыши на стене, которые питают барьер. У них точно не хватит сил это сделать. Все мы только оттягиваем время. Поэтому движемся дальше. Раненные пускай отправляются в крепость. Они все равно уже ничем не помогут в бою.

После того как я указал правильное направление, капитан Казаков относился ко мне более лояльно. Совсем чуть-чуть, но этого хватило чтобы прислушаться к моим словам.

Геройству тут не было место.

Витязи помогли забраться своим раненным товарищам на лошадей и отправили их обратно в крепость. Капитан Казаков приказал им забрать мертвые тела своих товарищей — двоих с поля боя и одного по пути.

Дальнейшее движение мы продолжили пешком. Судя по приближающемуся грохоту, артиллерия гриммеров была все ближе и ближе.

Истребив еще один плотный отряд тварей и потеряв одного бойца мы наконец-то пришли к своей цели.

Такого даже я не ожидал увидеть. За все это время артиллерия гриммеров изрядно эволюционировала.

Перед нами стоял огромный гриммер на четырех лапах, размером с двухэтажный дом. Из его спины выростало широкое жерло, которое стреляло огненными шарами ростом с человека. Гриммер был неповоротлив, угрюм, зол и чрезвычайно опасен.

Глава 24

— Как нам его убить? — таращился на него сержант Мезенцев.

— Не знаю, — стиснув зубы отвечал капитан Казаков.

Дело еще осложняло наличие обычной пехоты гриммеров под ногами у артиллерийской твари.

— Нужно возвращаться назад, — сокрушался один из витязей.

— Эту громадину нам ни за что не прибить, — поддакивал ему второй.

— Отставить разговоры! — рявкнул на них капитан Казаков.

Вообще я был с ними согласен. Что толку от нашего крохотного отряда, против такой громадины. Чертовы орлы не смогли нормально передать ее размер. Надо срочно увеличивать свой дар, чтобы вселяться в животных. Хрен бы я пошел в атаку, зная такой нюанс.

— Что думаете, капитан? — спросил сержант Мезенцев.

— Не знаю, — поморщился капитан Казаков. — Может у нашего эксперта есть какое-то мнение? — с ядовитой усмешкой посмотрел он на меня.

Мнение, конечно, было. Только вот ты к нему не прислушаешься. Всё мое нутро говорило о том, что нужно бежать. Однако долг и ответственность перед людьми в крепости, кричали об обратном.

— Раз уж мы здесь, то надо пробовать, — наконец, сказал я. — Только нужно выработать план.

— Угу, — кивнул капитан Казаков. — Их же так много может быть.

— Что? — не понял я.

— Ничего, — отрезал капитан Казаков. — Отряд! Слушай мою команду! Всем седлать лошадей!

Я не понимал, что происходит, а этот… нехороший человек не собирался мне ничего объяснять. Витязи быстро оседлали лошадей, которые благодаря моему дару всё время были где-то неподалеку.

Когда последний витязь был на лошади. Капитан стал кружить на своей перед своими людьми.

— Сейчас или никогда! — орал он. — Мы все выполним свой долг до конца! Бейте пехоту, но наша основная цель — артиллерия! В атаку!

Ой дура-ак!

И все витязи тут же бросились вперед, вслед за своим командиром. Все мои попытки их остановить оказались тщетными. Они неслись вперёд, как угорелые.

Черт бы вас побрал.

Пришлось пришпорить своего коня и приказать ему двигаться с максимальной скоростью, а их коней притормозить. Смысла разворачивать их не было, пехота гриммеров уже увидела нас, и пустилась в атаку.

Лошади скакали в форме клина, во главе которого, разумеется, был капитан Казаков. Он первый залетел в гущу гриммеров.

С наскока взять эту толпу не получилось. Мы закопались в атаке. Удары летели налево и направо, разрубая тварей на части. Но в такой ситуации кони только мешали.

— Спешится! Быстро! — заорал я.

Не у всех это получилось — они были зажаты тварями со всех сторон. Те, кто смогли, теперь действовали гораздо увереннее. Я как мог защищал тех, что был еще на конях, среди которых был и капитан Казаков.

— Нам надо заняться артой! — прокричал сержант Мезенцев, оказавшись возле меня.

Он разрезал очередного гриммера пополам и, едва увернувшись от удара ногой, отрубил ее, а потом вонзил клинок в раненное тело.

— Ага, — ответил я, разрезая тварь на две части от паха до макушки. — А еще спасти твоего капитана.

— Вижу, — буркнул сержант Мезенцев. Он похоже был тоже не рад спонтанной атаке. — Я этим займусь, ваше благородие. Вы сможете уничтожить арту? У вас вроде был какой-то план.

Я махнул рукой с мечом, но он проскользил по воздуху. Шустрик какой попался. От меня не уйдешь. Сделал выпад вперед, на ходу уклоняясь от удара, и колющим ударом проткнул сердце гриммера.

— Пока не перебьем всех к арте не подобраться, — отвечал я ему.

— У нас мало времени, — кричал сержант Мезенцев. — Арта разворачивается. Похоже эта хрень нас увидела. Она ведь и затоптать может.

— А, зараза! — крикнул я, двумя мечами крест-накрест отрубая гриммеру голову и отпинывая от себя тело.

Капитан Казаков пал на моих глазах. На него набросилось сразу трое с разных сторон. Из-за неповоротливости лошади он не успел вовремя уклониться от удара.

— Нет! — ахнул сержант Мезенцев.

Мы вдвоем бросились к капитану, прорубая себе дорогу.