SundayMan: что насчёт встречи?
Улыбаюсь, чувствуя, что сейчас меня снова заблочат. Кажется, что и это у неё только со мной.
WelcomeToTheHell: зачем тебе это, Есений?
Давлюсь вдохом. И, одновременно, в комнате Поляковой что-то падает, а после она чертыхается. Тряхнув головой, иду спасать, раз накосячил. А в голове бьются её последние слова и тысячи «Твою мать!»
– Ты в порядке?
Невозможно без улыбки смотреть на растерянную, растрёпанную и злую Полякову. Поэтому хмурюсь.
– В полном, – скалится она.
И на что злится-то опять?
Но в этот момент замечаю красные пятна на щеках и груди.
– Только не говори, что у тебя аллергия!
Подскакиваю, дёргаю одеяло на себя, чтобы узнать масштаб, но Анастасия Евгеньевна намертво вцепляется в кусок ткани.
– Нет у меня никакой аллергии, – шипит.
Но где я, а где одна её левая рука.
Вспомнив, из-за чего, собственно, всё случилось, отпускаю край.
– Окей, – недовольно. – Тогда что это?
Пальцем в щеку, в шею и ниже.
– Аллергия. На тебя!
Если до Полякова была издевательски вежлива и ласкова, то сейчас реально злится. Причём ощущение, что на меня. Хотя раздевать её было тем ещё удовольствием. Одно офигевание при виде кружевного, капец дорогого белья чего только стоит.
Воздержание сказывается – картинка чёрных кружев не желает покидать мозг. Хуже того, она планирует опуститься ниже, а этого мне вообще не сдалось.
– Знаешь, что? – выдыхаю.
– Что? – Полякова сдувает упавшую на глаза прядь, сверлит меня взглядом. – Что я должна знать, Воскресенский? И где, вообще, мой ужин?
– Едет, – цежу сквозь зубы.
И оставляю эту стервь одну, раз на меня у неё внезапно выискалась аллергия.
– Супер! – доносится вслед злое. – Радует, что ты умеешь пользоваться доставками.
С-с… стервь голубоглазая!
Выхожу в кухню, раз уж другого пространства в мини однушке не предусмотрено. Упираюсь руками в столешницу, опускаю голову.
Окей, Гугл. Как не убить человека, если очень хочется.
Легко. Стоит вспомнить, что другая, по-настоящему волнующая девушка ждёт ответа, и злость пропадает как вид.
SundayMan: нечестно. Ты знаешь, кто я. Я нет
WelcomeToTheHell: прекращай бредить! Ты ничего обо мне не знаешь, но решил
WelcomeToTheHell: неважно
WelcomeToTheHell: забудь
В груди перехватывает. Привычка думать на ходу требует идти, нестись по улочкам очередного областного центра. А потом плюнуть на всё и найти. Найти, объясниться, объяснить и…
На мгновение прикрываю глаза.
Только это «и» и тормозит. Хрен его знает, может, на том конце виртуальной вселенной действительно сидит толстый, бородатый мужик с тридцатью кошками.
Осталось в это поверить, потому что ни один толстый мужик не может так по-кошачьи обходить острые углы, мягко отказывать и нереально поражать в самое сердце. Которое самым идиотским способом долбит по рёбрам с той стороны.
Пока она злится, ей не всё равно. Уже проще.
SundayMan: и всё-таки мы в ответе за тех, кого нам навязали?
На удивление, она всё ещё в сети.
WelcomeToTheHell: в ответе. Если это древняя бабулька с возом кошек
Негромко смеюсь, настолько это сходится с моими последними мыслями.
WelcomeToTheHell: к малознакомым девицам и мужикам ответ не относится. Они сами могут о себе позаботиться
SundayMan: даже с огнестрелом?
WelcomeToTheHell: ты успел кого-то грохнуть?
И снова из приоткрытой двери тихие ругательства. Пусть эта аллергичная сначала угомониться, потом поговорим.
SundayMan: я слышу одобрение?
WelcomeToTheHell: почти. Я тоже не откажусь, подкинуть работу? Раз тебе всё равно сидеть
WelcomeToTheHell: трупом больше, трупом меньше…
Плюнув на Полякову, смеюсь в голос. Это наша самая живая беседа с тех пор, как WelcomeToTheHell начала блочить меня за всё подряд.
Что-то изменилось? Да плевать, лишь бы она не ускользала, не пряталась на долбанных безразмерных просторах цифровых кодов.
SundayMan: ок, только для тебя. Будешь посылать мне передачки
SundayMan: хотя ради такого соглашусь только на личные встречи. И плевать, что через решётку
WelcomeToTheHell: а ты шантажист
SundayMan: я только учусь
SundayMan: согласна на передачки?
Но она пропадает из сети так же быстро, как появилась. А мне удаётся стереть с лица ухмылку довольного идиота только, когда звонят в дверь.
Тяжёлая рукоять ствола появляется в руке сама собой. В конце концов, из нас троих стрельба по мишеням больше всего получалась именно у меня. А когда мишень настолько близко, промахнуться, вообще, без вариантов.
Но по ту сторону глазка всего лишь курьер с квадратной сумкой. Жду, когда он вытащит заказ и только тогда открываю дверь. Две секунды, и она снова заперта на все замки, а парнишка наверняка офигевает от скорости заказчика.
Ладно, Анастасия Евгеньевна ждёт свой ужин. И она его получит.
С весёлым хмыком иду на кухню. Разбирать всё это травоядное пэ пэ.
Глава 8
К тому моменту, как захлопывается дверь – видимо, гений реально освоил доставку, – меня почти отпускает. Почти.
Потому что какой дурой надо быть, чтобы так по-тупому спалиться! И перед кем! Именно перед тем Воскресенским, который с мозгами.
Руку снова начинает дёргать, и я расслабляюсь на подушках. Прикрываю глаза.
А что ещё остаётся? Ведь я, как последний хацкер назвала его по имени. И где! В чате, который сама блокировала, когда этот инициативный пёрся напролом через всю мою защиту!
Чертовски умный поступок.
И ещё умнее стало, когда я не отключилась, как стоило бы, а продолжила дурацкий диалог.
Зачем?
Ещё и телефон уронила. Боль, которой стоило его поднять, даже вспоминать не хочется. Хотя она была капец заслуженной. Ладно успела заблокировала экран, пока глазастый Воскресенский не понял, что к чему.
Меньше всего я хочу отчитываться, что не просто нянька, а мало чем – ничем! – не уступаю ему ни в способностях, ни в способе заработка.
А потом…
Нет, я серьёзно снимаю с себя вину. Виноват обезбол. Ничем другим объяснить почти флирт с гением я не могу. Осталось опуститься до виртуального секса и всё, мой личный рекорд кретинизма будет побит.
А перед глазами снова обтянутая неправильно надетой футболкой спина.
Святой глюк, ну за что?! Почему именно здесь, сейчас и с ним проснулось это долбанное либидо?
Нет, понятно, для здоровья все средства хороши, но не настолько же. Тем более, здоровье прекрасно обходилось мужико-заменителями хоть с усиками, хоть с лапками. А здесь что и откуда?
Но возмущение даже в мыслях звучало вполовину силы. Точно обезбол с антибиотиком постарались, иначе почему бы меня вырубало. Причём нехорошо так, с предчувствием температуры и прочих неприятностей.
Не от пули же в самом деле. Да я в бесконтрольной юности сильнее билась, чем эта царапина!
Тем более… нет. Не хочу я вспоминать о родителях с пагубными пристрастиями к бутылке и вечными долгами. Тем более, именно их долги заставили связаться с плохой компанией, набраться опыта на пару следующих жизней, научиться взломам всего что угодно и… да, аллергией на косметику.
