– Говорящему с духами ничего не грозит. Он не потерпит твое вмешательство, человек!

Волк оскалился и зарычал. А меня будто ударили по затылку: это же он, дух племени. Вон на столбе такая же жуткая морда! Как я сразу не поняла?

– Ты ведь Волк-Праотец, не так ли?

Получив это знание, я неожиданно взяла себя в руки. Даже сердце перестало нервно дергаться. В душе поселился невероятный покой.

Духи-предки не показываются чужим просто так. Тем более зачем первопредку оборотней показываться мне, человеку? Здесь что-то не то!

Вместо ответа волк нагнул голову.

– Значит, я угадала. Раз ты явился мне, то спрошу: почему ты не защитил Ардена. Почему позволил умереть лучшему из волков?

Он поднял голову. Наши взгляды столкнулись, и меня в один миг будто утянуло в другую вселенную.

Я очутилась на тонкой каменной полосе, нависшей над пропастью. Внизу, в бесконечно далекой глубине, клубился туман, а вокруг меня завывало торнадо. Я была в его эпицентре.

– Волки не люди. Волки не умирают, глупая женщина! – прогремел голос духа. – Они уходят в Серые пустоши. Сильнейший из моих потомков, моя гордость, моя надежда оказался болен постыдной страстью к человечке! В Серых пустошах его разум очистится, лишние чувства и привязанности будут забыты. Тогда он вернется и найдет себе достойную пару! Волчицу!

– Но он любит меня! – закричала я, пытаясь перекрыть завывание ветра. – И я его люблю! Больше всего на свете! Если не хочешь его вернуть, то забери и меня!

Эти слова вырвались из самого сердца. В тот миг я готова была умереть, пережить самую жуткую смерть, любые лишения – лишь бы быть рядом с Арденом. Пусть даже не в этой жизни.

– Пожалуйста! – повторила я уже тише. Потому что от крика сорвала горло. – Просто убей меня… Я не хочу жить без него…

Где-то там, в другом мире, у меня остались родные. Мама, папа, бабушка, брат…

Остались друзья и подруги. И столько недоделанных дел.

А в Арбадоне ждала напророченная корона и данные клятвы. Но мне было уже все равно. Ничто из перечисленного не вызывало желания жить…

– Если бы ты была волчицей, – голос духа тоже стал тише. Теперь он звучал у меня в голове. – То смогла бы удержать свою истинную пару. Но ты не волчица, а человек.

– Пожалуйста…

Голос больше не слушался меня. Наверное, я слишком сильно кричала. А потому теперь могла только хрипеть.

– Пожалуйста…

Я глянула вниз.

Может, там в тумане лежат эти самые Серые пустоши? Зачем-то ведь дух волка меня сюда перенес. Может, чтобы проверить мою готовность умереть ради Ардена?

Я даже не колебалась.

Просто шагнула вниз.

Падение было стремительным, но коротким. Меня окружила тьма, а когда она рассеялась, я поняла, что стою на коленях там, где стояла – между мегалитов внешнего круга.

Огонь почти догорел. Шаман уже не трясся, а просто лежал. И, кажется, даже похрапывал.

А надо мной застыл и пристально вглядывался в лицо огромный черный волк.

“Если и правда так любишь, что готова за него умереть, – раздалось у меня в голове, – то иди к моим детям с открытым сердцем, ищи их дружбы. Пусть они просят за тебя белую волчицу Шаннарху – хозяйку Серых пустошей. Чем больше волков, тем лучше. Если она услышит голоса своих детей, то, возможно, сжалится и отпустит Ардена. Это все, что я могу предложить”.

– Но волки ненавидят людей! – прошептала я в полном отчаянии. – Они не станут просить за меня! Это бессмысленно!

“У тебя уже есть преданность и дружба Фьерны. Это ведь не так трудно, как кажется, когда есть, ради чего бороться”.

Волк фыркнул, будто выражая презрение. И прыгнул. Прямо на меня.

Я инстинктивно вскинула руки, защищаясь, и повалилась на спину. А волк растворился в воздухе, пока пролетал надо мной…

Обратно я добиралась на автопилоте. Не помню, как вообще дошла и шел ли Агмунд со мной.

Добралась до своей комнаты, сняла испачканные грязью ботинки и рухнула поперек кровати. Так и заснула. Но, проснувшись утром, обнаружила, что лежу, как положено, под одеялом. Больше того, моя одежда аккуратно сложена на сундуке, а ботинок в комнате нет!

Зато за окном вовсю сияет солнце.

– Проспала! – простонала я и вскочила.

Проспала время ухода!

Быстро стащив выданную Фьерной сорочку, влезла в свою одежду. На ноги надела мягкие меховые тапочки. Тоже Фьерна дала. И с холодком в душе вышла в кухню.

Все были в сборе. Агмунд, Фьерна и Мира давно позавтракали, но продолжали сидеть за столом, обмениваясь хмурыми взглядами и чего-то ожидая. Или, скорее, кого-то поджидая. Потому что, когда я вошла, все лица повернулись ко мне. И, судя по тому, как они дружно вытянулись, со мной было что-то не так.

– Ты кто? – первой выдала Мира.

– Инна? Это ты? – вслед за ней выдохнула Фьерна и привстала. – Это твой настоящий вид? Но как? Как ты его вернула?

Теперь все трое (даже мрачно нахохленный Агмунд) недоверчиво разглядывали меня.

Я так и не рассказала девчонкам про свое первое попадание в Академию. И про то, как познакомилась с Арденом, как мы полюбили друг друга…

Ведь если рассказывать, то придется признаться, что одно время я безумно ревновала его к одной кареглазой волчице.

Вот Фьерна удивится…

Мы же с ней не общались и не сталкивались до того момента, как я под видом Винетты стала ее соседкой. Оборотница даже не подозревала, что у брата кто-то есть. Тем более, что этот “кто-то” – одна из лейв. Арден умело скрывал свои чувства и привязанности. О нашей связи она догадалась лишь в тот момент, когда я выкрикнула его имя.

А сейчас она так внимательно разглядывала меня, будто пыталась вспомнить, где видела. А может, и правда пыталась.

Уже понимая, что стало причиной всеобщего изумления, я подошла к рукомойнику. Наклонилась и заглянула в небольшое прямоугольное зеркало.

В нем отразилась настоящая я. Та самая Инна Оленьева, какой была до обработки марами Цитадели. Только в волосах значительно прибавилось белых прядей и взгляд стал какой-то другой. Колючий, что ли.

Я пропустила пряди волос сквозь пальцы. Потерла морщинку между бровей и вздохнула. Жизнь в Арбадоне явно не идет мне на пользу.

Интересно, это Волк-Праотец снял мою маскировку?

Еще и кожа над левой грудью вдруг начала зудеть. Я машинально почесала, но это не помогло. Зуд только усилился.

– Ты что-то чувствуешь? – раздался за моей спиной голос Агмунда.

В его тоне прозвучали напряженные нотки, заставившие меня обернуться.

Мы встретились взглядами. Странное дело, старый оборотень смотрел так, будто ждал от меня какого-то чуда.

Но у меня всего лишь зудела кожа. Причем с каждой секундой все сильнее.

– Зараза, – простонала я, скребя пальцами поверх платья. – Наверное, комар укусил…

– Инна, – Фьерна тоже изменилась в лице. – Покажи.

Мне не понравилось, как эти двое на меня смотрят. Может, и правда показать? Вдруг в этих местах водятся особо опасные комары…

В общем, я развязала тесемки у горла, оттянула ворот сорочки и платья.

Раздался дружный возглас. Недоверчивый. Изумленный и… полный надежды.

– Да что там? – теперь уже я напряглась.

Опустила взгляд и застыла, на секунду утратив дар речи.

Там, где под кожей стучало сердце, ярко алела брачная метка. Знакомая волчья голова, будто выцарапанная тонкой иглой, скалила зубы.

В кухне повисла тяжелая пауза.

А через миг меня будто током ударило. Если метка жива, значит, и тот, кто ее поставил, не умер. Я едва не разрыдалась от счастья. Волк-Праотец не солгал, Ардена можно вернуть!

Я посмотрела на остальных. Судя по лицам, одна Мирайя не знала, что это за метка. И поскольку никто не спешил ей объяснить, она спросила сама. В свойственной ей хамовато-неуверенной манере.

– Тебя покусал оборотень? Теперь ты станешь одной из них? – она кивнула в сторону хозяев дома.