Я вспомнила магов, которые заменили погибших советников. Мне еще тогда показалось странным, что на место опытного и зрелого Вельгана пришел легкомысленный Ведар. Но я слишком упивалась своей силой и значимостью, слишком погрузилась в отношения с Арденом и не заметила очевидного.

А теперь все понятно. Дромиран и Мирлея просто отвлекали остальных советников. Лириса, Октар и Ведар были нужны, чтобы провести обряд надо мной. А я была нужна, чтобы отвлечь Ковен и короля.

Ой, с королем там тоже непросто…

Я замерла рядом с Фьерной.

Меня ошеломил вид заброшенной деревенской улицы.

Агмунд не преувеличивал. Эта часть деревни была абсолютно мертвой.

– Это сделали маги Ковена? – рядом поежилась Мира.

Видимо, ее тоже пробрало.

Мертвые дома, мертвые кусты и деревья. Здесь даже воздух был тяжелым и плотным. Ни одно дуновение ветерка не шевелило мертвицу, заросли которой пышными зелеными островками отмечали места, где когда-то сгорели жертвы…

– Да, – Фьерна вздрогнула и отвела взгляд. – Это все, что осталось от цветущей Фрагарды. Отец винит себя в том, что здесь случилось. Но не хочет говорить, в чем именно его вина…

– Я знаю…

Эти слова сорвались с моих губ прежде, чем мне удалось их удержать.

Мира и Фьерна с ожиданием обернулись ко мне.

– Что ты знаешь? – напряглась оборотница.

– В чем виноват твой отец. Однажды он сделал для моей бабушки то, что ты сейчас делаешь для меня.

– А кто твоя бабушка?

Я не видела смысла и дальше скрывать правду. Тем более Мира ее уже знала.

– Аналея Вальграт, жена Тольфена Брольхорда, мать Бардена и Эльтеи.

– Пропавшая королева! – ахнула Фьерна и обеими руками захлопнула рот.

Ее взгляд метнулся мне за плечо.

Я медленно обернулась.

Позади, в проеме калитки стоял Агмунд. Он хмуро смотрел на нас.

– Да, – проскрипел он, когда наши взгляды скрестились. – Я пытался ей помочь, и за это маги уничтожили моих близких. Хотите, чтобы они снова пришли?

Я покачала головой, глядя ему в глаза.

– Этого не случится.

– Откуда тебе знать? Из-за тебя уже погиб мой сын!

– Вы правы, ниоткуда. Позвольте мне остаться здесь еще на одну ночь. Если не в вашем доме, то хотя бы в любом другом. А утром, клянусь, вы меня уже не увидите.

– Инна! – в два голоса возмутились подруги.

– Если она уйдет, то я с ней! – Фьерна в отчаянии стиснула кулаки.

– А я вам в колодец плюну! – подгавкнула Мира.

Я от души наступила ей на ногу.

– Ой! – вредная бестия быстро нырнула Фьерне за спину.

– Спелись, значит, – Агмунд обвел нас мрачным взглядом.

В эту минуту он был так похож на Ардена, что мою грудь сдавили невидимые тиски.

Сглотнув подступивший комок, я ждала, что он скажет. Уходить в ночь не хотелось. Но, если придется – уйду. Умолять и унижаться не стану.

Агмунд не торопился. Разглядывал меня и молчал. Пока наконец не махнул рукой:

– Ладно. Раз ты внучка Аналеи, то так и быть. Можешь остаться на одну ночь. Но завтра ты должна уйти.

Я не стала говорить ему “спасибо”, просто кивнула.

– И куда мы пойдем? – тоскливо протянула Мира, когда Агмунд прикрыл калитку.

– Пока вперед, – я двинулась вдоль улицы.

Мне надо было подумать, а во время пеших прогулок думается особенно хорошо.

– Нет, куда мы завтра пойдем? – Мира догнала меня и зашагала рядом.

– А куда вы собирались бежать из Академии? – с другой стороны пристроилась Фьерна.

– Туда больше нельзя, – призналась я. – По крайней мере, сейчас. Есть еще вариант… Но он ненадежный…

– Какой?

Я посмотрела на заходящее солнце. Затем кивнула на север:

– Туда. В Ранкалию. Может, там примут внучку беглой королевы…

– Или я скажу правду, и вы останетесь здесь, – пробормотала Фьерна.

Голос у нее был очень странный.

– Какую правду?

Она остановилась и опустила взгляд. Вид у нее стал как у побитой собаки.

– Что это не ты виновата в гибели Ардена, – проговорила она так тихо, что я еле расслышала. – Это на мой зов он пришел. Я отвлекла его внимание. Из-за меня он пропустил появление магов. Ты совсем ни при чем…

Слова Фьерны стояли у меня в ушах, пока мы прогуливались по вымершей улице. Они повторялись рефреном, что бы она ни говорила после этого и как бы Мира ни отвлекала меня. И даже когда мы вернулись в дом, я продолжала их слышать.

Все эти дни я была уверена, что Арден погиб из-за меня.

Это ведь я призвала его, хотя видела, что наш побег обнаружен. Но теперь у меня появился повод переложить вину на кого-то другого. На Фьерну.

Агмунд встретил наше возвращение сухим вздохом.

– Еда на столе, – бросил хмуро и ушел в свою комнату.

Мы втроем сели за длинный стол, предназначенный для большой семьи. Да и вообще, все в этом доме было сделано для семьи.

Агмунд, его жена, Арден, Фьерна и их старший брат…

Если бы не попытка шамана помочь королеве, его жена и старший сын были бы сейчас живы. А может, и Арден…

Мира пододвинула мне миску с кашей и кусок хлеба:

– Съешь хоть что-нибудь. На тебя уже смотреть страшно.

– Не смотри, – я пожала плечами.

Потом все же взяла хлеб и начала отщипывать по кусочку.

Она права, мне надо есть. Хотя бы для того, чтобы иметь силы уйти завтра из этого дома. Но я не знала, куда пойду. И вкуса хлеба не ощущала. Казалось, что жую вату.

Фьерна не пыталась больше заговорить. Только время от времени поглядывала на меня. Как человек, который принял решение и едва сдерживается, чтобы не озвучить его.

Она будто ждала, пока я начну задавать вопросы. Но мне не хотелось ни о чем спрашивать.

С трудом запихнув в себя хлебную корку, я отправилась спать. Но сон не шел. Я лежала в кровати, которую выделил Агмунд, смотрела в потолок, скрытый от меня полумраком, а слезы катились и катились из глаз.

Фьерна сказала, что это комната Ардена. Здесь он рос вместе с братом. Позже вторую кровать вынесли, ее место занял платяной шкаф.

Если бы я была оборотнем и обладала их звериным обонянием, то сама бы это все поняла.

Но я была человеком.

Даже когда увидела брошенную на лавку мужскую одежду, не догадалась, кому она принадлежит. Точнее, подумала, что это одежда Агмунда.

Может, старик прав, и я недостойна быть парой волка?

Горло сжал судорожный всхлип.

Я закрыла глаза.

События той ночи всплыли в памяти с чудовищной яркостью.

Вот мы бежим в пустоши, прочь от ворот Академии. Я пытаюсь сосредоточиться и призвать Ардена, но ничего не выходит.

Затем Фьерна обращается в волчицу и уносит нас с Мирой тайной тропой. Мы сваливаемся с нее в болотистую землю. Я вижу, как из пустоты появляется черный волк. Но не успеваю преодолеть разделяющие нас метры.

Между нами бросается белая волчица. Фьерна.

Значит, это не я, а она призвала Ардена.

Не меня, а ее он услышал.

Откликнулся на ее зов…

Может, и не ожидал, что я тоже там буду, потому и позволил волчице сбить себя с ног.

О чем они говорили в те несколько минут до появления магов? Он рассказал ей обо мне? Наверняка, иначе она бы не знала, что я его пара.

Никто бы не знал.

Маскировка, наложенная марами Цитадели, все еще держалась. Каждый день я видела в тусклом зеркальце над рукомойником чужое лицо. Это лицо вызывало теперь лишь отвращения.

Я больше не хотела быть Винеттой. Но не знала, как вернуть прежний облик.

В конце концов я все же уснула. Провалилась в тревожный и нервный сон, который не принес облегчения.

Мне снилось, будто я куда-то бегу. Или от кого-то. На мне длинное пышное платье и узкие, страшно неудобные туфли на каблуках. По щекам текут слезы, а я так тороплюсь, что не могу их даже стереть. Только постоянно шепчу:

“Скоро все закончится, скоро мы будем в безопасности…”

Рядом со мной четко ощущалось присутствие еще одного человека. Это была женщина в строгом темно-зеленом платье с белым передником. В ее волосах белела наколка.