— Ну как можно врагом лапушку такую назвать?! Да ты глянь на неё только! — Ульяна разложила по Лёлиным плечам причёсанные волосы, и даже Лёля отметила, как горели они краснотой своей в свете солнечном. — Вот ты на лиходея похож, на месте людей добрых я тебе не доверяла бы, а она…
— Это кто-то тут ещё лиходей, водяница беглая, — Похвист лениво откинул голову на ствол дерева и отвернулся, положив промеж губ новый колосок. — Только из болота вышла, а стольких парней охмурила уже силой своей колдовской.
— А ты завидуй меньше. — Лёле показалось, или веселья в голосе Ульяны поубавилось. — Кто виноват, что ты толстокожий такой и скучный, как бирюк? Эх, пойду ягод принесу, что ли. Сладкого захотелось, на лицо твоё кислое глядя. Лёлю угощу, а тебе не дам, так и знай!
Взметнув край зелёной юбки и косу с лентой малахитовой, Ульянка в чащу зашагала без оглядки. Да так легко, что ни один сучок сухой под ногой её не треснул.
— Вот и что она взбеленилась так? — тихо спросил Похвист, не поворачивая головы, словно с лесом самим разговаривал. — Разве неправду я сказал?
— Не знаю, — выдохнула Лёля, хотя казалось ей, что догадывалась она о причине гнева Ульянкиного. А может, и не догадывалась, только сердцем чувствовала, что других слов от Похвиста русалка услышать желала. А потому предложила осторожно: — Ты сходил бы за ней, а то заблудится.
— Заблудится — туда ей и дорога. Нашлась тут королевишна… И кто меня за язык тянул, когда я защищать её обещался? — посетовал Похвист. Он медленно поднялся, выплюнул мятый колос и провёл ладонью по голове, приводя волосы в порядок. — Мне места здешние знакомы, мигом нагоню эту безумную. А то пошла, нечисть водная, по лесам гулять. Духи утащат, будет с ними ночами плясать, пока замертво не падёт. Ты не уходи, я вернусь скоро!
Лёля даже сказать ничего не успела, а Похвист уже скрылся между деревьев там, где растворилась обиженная Ульянка. От нечего делать Лёля тоже откинулась на ствол. Подражая убежавшему товарищу, колосок сладкий отыскала, откусила мягкий белый кончик. Мирный был день, холодный только. Мимо пролетела, взмахивая тёмными крылышками, бабочка маленькая и на кусте отдохнуть присела. Прошуршала в траве и тут же скрылась от Лёлиного взгляда проворная ящерка. Кружевная тень листвы то находила на лицо Лёли, то прочь бежала, уступая место солнечному свету. Оттого жмурилась Лёля, а после решила и вовсе глаз не раскрывать. Горько пахло одуванчиками и приторно — цветами лесными. Лёля дышала глубоко и равномерно, смесью ароматов наслаждаясь.
Она не помнила, чтобы глаза открывала, да только рядом с ней мальчик оказался. Там же, в лесу, среди зелени и птичьего щебетания. Златокудрый, голубоглазый. Смотрел на неё глазками любознательными, лицо изучал. А затем улыбнулся так приветливо, что Лёля не могла в ответ ему улыбку не послать. Знала она отчего-то, что Догода это, мальчик или юноша уже, к кому сердце её влекло, о встрече с кем она мечтала. Лёля протянула руку, чтобы кудри детские, на вид нежные и шелковистые, погладить. Хотела она приласкать ребёнка, которого обидели несправедливо, да отошёл мальчик. На шаг, на два, а потом запнулся, упал и заплакал. Так жалостливо, как только дети малые умеют… Ринулась Лёля к нему…
И глаза распахнула. Конечно же, мальчика перед ней не было. Только в голове шумело немного, как после сна беспокойного. Ни Похвиста, ни Ульяны Лёля не увидела. И только плач детский не смолкал. Она потёрла глаза и прислушалась. Точно, ребёнок хнычет недалече. Что же он один делает в лесу, да ещё и в день такой промозглый?
Поднявшись на ноги, Лёля сосредоточенно попыталась уловить, откуда доносится плач. Кажется, по левую руку где-то и рядом совсем! Лёля поторопилась на звук. Как страшно ей опоздать было!
Она пробиралась сквозь траву, сквозь сухие листья, которые скрывали под собой веток острых нагромождение. Оцарапалась несколько раз — ногу сук до крови распорол, а потом она ладонь содрала, когда растянулась, о корень зацепившись. Да то всё мелочи были, когда думала она, как где-то ребёнок заблудившийся и голодный мучится. Бродит по лесу, колючками истерзанный, мамку зовёт. Хорошо, что Ульянка по ягоды ушла, будет, чем несчастного утешить, сладеньким накормить. А Похвист подскажет, как родителей отыскать. Справятся они втроём, не оставят малютку в беде.
С мыслями этими взобралась Лёля на холм пологий. И вдруг земля под ней пропала будто. Шаг — и пустота одна, только перед глазами замелькали деревья, неба кусочек, листья сухие. А потом прекратилось всё.
Лёля не спешила вставать, пытаясь прочувствовать — целы ли руки, ноги, голова? Вроде бы на месте, можно и подняться попробовать. Она убрала с лица упавшие волосы и огляделась. Лежала Лёля на животе на мягкой куче листьев, а куча эта в яме широкой находилась. Не самой глубокой, в Лёлин рост, но как она вообще сюда попала? И что с ребёнком? Отчего плакать он перестал?
— Ой ты ж неуклюжая! Неуклюжая! Неуклюжая!
На землю спланировал черно-серый грач с гладкими сияющими пёрышками. И пока Лёля неверяще рассматривала птицу говорящую, та хихикала, чёрными глазками на Лёлю поглядывая.
— Дурочка! Дурочка! Попалась! Попалась! Руку искалечила, ногу, вот нескладуха! — кричала птица на удивление Лёли слишком радостно и осмысленно для неразумной пичуги. — Что молчишь, дурочка? Язык проглотила?
Грач прыгал туда-сюда по кромке ямы и, по крайней мере, попыток напасть или навредить Лёле не делал. Но явно издевался, её недоумение видя.
— Попалась в ловушку мою, баламошка полоумная? Поверила, что плачу я? — ликовал грач, подпрыгивая и помахивая крыльями. — Обманул тебя! Я ещё и не так могу! Могу…
Раз — и пропала птичка… Будто корова языком наглую птаху слизала. Лёля даже удивиться не успела.
— Ой, то ж Аука. — Над ямой показалась Ульяна, двумя руками держащая яростно вырывающегося грача, да только сила на стороне русалки была. Она бесцеремонно подхватила птицу за крыло и раскрыла его, демонстрируя синие перья на обратной стороне. — Утопленник, — определила русалка.
— Пусти, мавка! Мавка! Мавка вонючая! Глазопялка! — разрывался грач.
— Да больно ты мне нужен! От тебя оглохнуть можно. — Ульяна взмахнула руками, выпуская пленника на волю. — Водяница я, а не мавка. Разница между нами большая. Хотя кому я это говорю, всё равно не поймёшь. Дитя же ты ещё?
— Не твоего ума дело, грязная мавка! — прокаркал с ветки распушившийся грач.
— Я знаю, что дитя, — спокойно продолжила Ульяна, глядя на нахохлившегося собеседника. — Видела таких: от мамки с папкой сбегут и за камышами в трясину лезут. И не думают, неразумные, что не вернутся боле.
— Глупая мавка! Ничего ты не знаешь! Были бы у меня мамка с папкой, я, может, и не утоп бы, — буркнул Аука и спрятал голову под крыло.
— Ульяна, — позвала Лёля, подойдя к краю ямы. — Так это что же, выходит, ребёнок настоящий?
— Уже нет. Был когда-то. — Ульяна присела и свесила в яму ноги. — Лет восьми, не старше. Утонул, да как-то Нави избежать смог. Скучно в лесу стало, вот и играется. Здесь же из друзей ему — комары да лисы.
— Утонул… Маленький такой… — Лёля подняла на Ульяну взгляд в поисках ответа. — Ульяна, получается... Это я не доглядела? Не домолилась? Я же Берегиня, моим молитвам Род внимает. Если бы молилась я лучше, быть может, жива была бы душа эта?
— Может, и была, а может, и нет. — Ульяна смотрела на Лёлю снизу вверх, и зелёные глаза её тёмными казались в тени, мудрыми, будто не на пару лет русалка старше была, а на пару десятилетий. — Да только видела я и других детей. Смотришь, вот он уже и на бережку или на мостке балуется, кажется, что сорвётся вот-вот. Вдруг или собака мимо пробежит да отвлечёт, или окликнет кто. А казалось бы, у самой смертушки в руках был. Вот и знал бы кто, случайность или молитва твоя помогла?
— Лёля, ты ещё хуже русалки этой! — Теперь над Лёлиной темницей склонился Похвист. — Оставишь на секунду, а ты опять куда-то влезла! Нельзя же так!
Похвист протянул Лёле руку, и Лёля обхватила его ладонь, ожидая скорого спасения, но неожиданно Ульяна толкнула бога ветра в спину. Не ожидавший предательства Похвист потерял равновесие и рухнул в яму, лишь чудом не сбив Лёлю с ног. И пока Лёля с недоумением разглядывала оплёвывающегося Похвиста, пытающегося найти опору среди листвы, Ульяна заходилась смехом, и вторил ей вновь обрётший интерес к их компании Аука.
