Серхат пошел в ванную и встал под душ. Капельки горячей воды скатывались по его телу, расслабляя мышцы. Головная боль потихоньку стала притупляться. Выйдя из ванной, он подошел к зеркалу. Парень посмотрел на свое отражение и нахмурился. Он дотронулся до своей щеки, на которой был шрам в виде креста. Проведя по нему пальцами, Серхат сжал челюсть. В его голубых глазах промелькнул гнев. Что-то темное скрывалось за крестом на его щеке. Что-то, что причиняло боль, которая давно уже стала злостью.

***

— Три трупа. Убиты с особой жестокостью, — сказал криминалист, рассматривающий место преступления.

— Получается, что дело обстояло так, — начал говорить молодой парень в форме. — Следы шин доказывают, что минивэн обогнали. Оба автомобиля остановились. Трое парней вышли из минивэна. Ночной Охотник вышел из своей машины. Он застрелил двоих парней и свернул шею водителю. Только вот почему?

— Ты прав, Умут, — Арда начал разглядывать следы шин. Конечно, из-за дождя они почти смылись, но все же что-то можно было разглядеть. — Автомобиль Ночного Охотника обогнал минивэн. Думаю, сначала из минивэна показался водитель. Наш убийца свернул ему шею. Значит, он не собирался церемониться с этими тремя. Увидев, что водителя убили, эти двое, — указал он на трупы со сломанными конечностями, — вышли из минивэна. Потом здесь что-то произошло. Именно поэтому, он убил их более жестоким способом.

— Что может произойти за такое короткое время? — непонимающе спросил Умут.

— Что бы это не было, Ночного Охотника это явно разозлило.

— Может быть, они говорили о чем-то?

— И такое возможно.

— А почему мы решили, что это Ночной Охотник? — непонимающе спросил Умут. — Здесь же нет одной лиры.

— Почему нет? — Спросил криминалист. — Она здесь.

Арда и Умут взглянули на мужчину средних лет. Он показал им на отверстие во лбу одного из парней, поверх которого лежала монета.

— Вот видишь, — сказал Арда. — Это Ночной Охотник. Я уже знаю его почерк. Он убивает чисто. Не оставляет улик.

— На счет улик ты прав. Как обычно, отпечатков нет. Даже следы шин так размыты, что уже невозможно распознать, какому автомобилю они принадлежат. Но убийство вовсе не чистое. Мозги этих двоих разбросало по асфальту, — нахмурился мужчина.

— Как хорошо, что я не криминалист, — закрыв нос, сказал Умут.

— Ты изучи телефоны этих троих. Я осмотрю минивэн, — дал ему распоряжение Арда, отходя от тел.

— Хорошо.

***

Кылычи буквально окружили Элиф, когда она пришла в себя. Вся семья выглядела очень обеспокоенной.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Зилан, крепко держа руку дочери.

— Я в порядке, мама, — с улыбкой ответила девушка.

Она выглядела слегка бледной, но не так плохо, как предыдущим вечером. Её лицо приобрело более живой оттенок.

— Расскажи, что произошло? — занервничал Волкан, державший её за вторую руку.

Элиф прикрыла глаза и тяжело вздохнула. В голове сразу всплыл образ человека, который спас её. Голубые глаза. Она хорошо их помнила. Яркие голубы глаза. На нем снова был шарф. Этот человек не навредил ей. Он нес её на руках. Если бы не он, то она была бы похищена непонятными людьми.

— Где вы меня нашли? — спросила она, вспомнив, что потеряла создание.

— В минивэне, — ответил ей Волкан. — Дяде Борану отправили сообщение с твоим местоположением.

Элиф облегчено вздохнула и начала рассказывать все, что помнила. Девушка старалась не упустить никаких мелких деталей. Но она не сказала им, что уже не первый раз видела своего спасителя. Она не рассказала, что у него ярко-голубые глаза.

— Значит, наша догадка верна. Тебя спас Ночной Охотник, — твердо произнес Сулейман.

— Ночной Охотник? — непонимающе спросила она у отца.

— Да. Ты первая, кто его видел. До сих люди думали, что это сказка. Что его не существует. Но если ты его видела, значит, этот человек вовсе не миф. Он есть.

Взгляд Сулеймана стал стеклянным. Он будто ушел глубоко в свои мысли. В голове этого мужчины уже созревал план.

— Тогда это был не совет, — сказала Сибель.

— Нет. Но уверен, что и они скоро нападут, — нахмурившись, сказал Боран. — И мы будем готовы.

***

— Сто лет. Не могу поверить. Прошло уже сто лет.

Юсуф до сих пор не верил, что вражда между кланами Айдын и Кылыч длилась уже сто лет. Мужчина порой жалел, что большая часть его жизни была посвящена войне. Постоянные потери, боль, ненависть стали сопровождать его с самого детства. Он не помнил, когда в последний раз чувствовал себя обычным человеком. А ведь иногда так хотелось прогуляться по набережной с женой и детьми. Почувствовать запах свободы и мира.

— Бессмысленная вражда, — недовольно произнесла Арзу. — Не понимаю, почему нынешнее поколение должно так мучаться из-за ошибок их предков, которых они даже не знали.

Юсуф ничего не ответил жене. Он знал, что она беспокоится, как мать. Как отец, он тоже волновался за детей. Но на его плечи легла и ноша Главы. Теперь он отвечал не только за свою семью. Он отвечал за семьи всего клана.

— Я сегодня пойду к Церен, — подала голос Ягмур, которая все это время тихо завтракала.

— Сейчас не безопасно туда ходить, — нахмурившись, сказал Юсуф.

Каждый год в этот день Ягмур ходила на гору. Раньше это делала её бабушка. Она поднималась в гору и спускалась с нее. Это было её привычкой, которую переняла Ягмур. Она часто ходила с бабушкой и слушала её истории. Ей нравилось гулять там. На этой горе девушка чувствовала себя свободной.

— Папа, я возьму охрану. Тебе не о чем беспокоиться.

— Ты же знаешь, что совет ждет удобного случая, чтобы напасть.

— Я знаю. Пап, я постоянно езжу на фирму. Они давно могли бы напасть на меня. Со мной рядом всегда охрана. Не думаю, что совет предпримет что-то в мою сторону. Кстати, где брат?

— На работе,-ответила Арзу.

— После того тройного убийства он будто поселился там, — возмутилась Ягмур.

— Ревнуешь брата к работе? — усмехнулся Юсуф.

— Мне хочется сжечь его участок, — заявила Ягмур.

— Значит, ревнуешь.

***

Ягмур

Я поехала к горе Церен. Охрана следовала за мной. Мне с трудом удалось уговорить папу, чтобы он отпустил меня сюда. Я не могла не посетить это место в такой важный день. Еще с детства бабушка водила меня сюда и показывала красоты этого места. Я привыкла гулять здесь и слушать её истории. Гора Церен стала местом, в котором началась столетняя вражда. Именно здесь пролилась первая кровь Айдынов. Каждый раз, когда я слушала историю про то, как началась вражда, меня одолевала ненависть. Я все больше и больше ненавидела семью Кылыч. Они были ужасными людьми. Хотя порой мне кажется, что их и людьми назвать нельзя.

Я резко остановилась у въезда на гору. Из-за дождя дорога к Церен превратилась в густую глину, по которой невозможно проехать. Слякоть и огромные лужи не дадут моему автомобилю проехать даже четверть пути.

Пока я думала, что делать, позади послышались сигналы. Я спустила окно и выглянула. Это была моя охрана.

— Госпожа Ягмур! Может быть, поедем со стороны леса? — Спросил водитель. — Иначе мы здесь застрянем.

— Я плохо помню ту дорогу, — ответила я, пытаясь вспомнить другой путь к Церен.

— Езжайте за мной. Я знаю, как добраться до горы.

— Хорошо.

Я развернулась и поехала вслед за внедорожником. Всю дорогу я пыталась приглядеться к местности и запомнить её. Некоторое места мне казались знакомыми. Я уже ехала этим путем, когда была ребенком. Видимо, в памяти всплывали детские воспоминания. Когда мы подъехали к горе, я припарковала автомобиль и подошла к подножию горы. Пока я поднималась на гору, охрана оставалась в машине. Они должны были следить за местностью, чтобы никто подозрительный не полез за мной.

Узкую тропинку, по которой я шла, украшали разноцветные камни. Они казались такими только из-за дождя. Я не особо любила такую погоду, но мне нравился запах во время грозы. Все вокруг пахло землей и лесом. Воздух казался настолько чистым, что я не могла им надышаться. Через какое-то время у меня начал болеть нос. Каждый вдох казался болезненным, но не менее прекрасным. Я наслаждалась этим моментом. Вроде как маленькая прогулка, но приносит такой покой и радость.