– Она делает это только потому, что живы лесные нимфы, лешие, водяные, кикиморы – все магические существа, которым подвластны свои собственные стихии. Она помогает им сохранить природный мир, и они не препятствуют её магическим силам. Погода тоже подчиняется своим существам, позволяющим ей вызывать дождь, разгонять тучи… Однако, могущественные ветра, зимняя стужа – всё это подчиняется одной только Ледяной королеве. Твоя сестра может подчинять их себе, но не будет ведьмы, не будет и снега. Это ее стихия. Ее суть. Представь себе, что случится, если она исчезнет с лица земли… Засуха, землетрясения, наводнение – все природные катаклизмы нам гарантированы.

– Но что же нам делать? Наши дети…

– Если они до сих пор живы, значит, они ей нужны. Мы поможем тебе и твоим сёстрам.

– Но как?

– А вот как, это уже другой вопрос. Мы найдём способ. Всегда есть выход из любой, даже самой сложной, ситуации. Пока нам нужно привести в чувства твоего старшего сына – Ланселота.

Я судорожно вздохнула, глотая подступивший к горлу ком. В душу закралось отчаяние. Дело обстоит куда хуже, чем я предполагала. И подход к нему нужен очень деликатный. Кароль прав: если она до сих пор ничего не сделала детям, значит, они нужны ей, а это значит, что у нас ещё есть время. Мы найдём их и найдём выход, пусть только Ланс поправится.

Едва солнце коснулось горизонта, мы опустились на твёрдую поверхность земли где-то в горах. Из пещеры, скрытой от глаз зарослями кустов, выбежали горгульи. Впереди всех бежала Сюзони. Она расцеловала всех прибывших и крепко обняла меня:

– Ты жива! Ты жива! Берлионтин, Эльдина, она всё-таки жива!

Из темноты на свет вышли король горгулий со своей королевой. Они подошли к нам, я склонилась в знак приветствия и уважения.

– Рада приветствовать вас.

– Взаимно. Не угодно ли тебе отужинать с нами? – разговаривал со мной Берлионтин. Его супруга сверлила меня взглядом, поджав губы.

– Прости, Берлионтин, но у меня нет на это времени. Может, в другой раз. Мне нужна ваша помощь.

– Мы всегда к твоим услугам, ты же знаешь. Что случилось?

– Мой сын тяжело болен…

– Ланселот?! – он нахмурился, отчего лицо его стало по-настоящему хищным.

– Да. Я думаю, никто, кроме Сюзони не сможет излечить его. Это магическая болезнь…

– Хорошо. Кароль, Рэг, вы отправитесь вместе с ними.

Братья согласно кивнули, даже не пытаясь возразить в ответ.

–Летим, нам надо спешить, – я взмахнула крыльями и почувствовала, что они неожиданно отяжелели и не дают мне подняться в воздух. Что за ерунда?

– Да, – Кароль подхватил меня под руку, не дав упасть, – надо спешить, но перед этим тебе надо поесть и передохнуть. Ты не долетишь. И переместиться не сможешь ни откуда. Ты не привыкла к таким долгим перелётам. Мы можем нести тебя, но это задержит нас в пути.

– Но, Кароль, мой сын болен! Дорога каждая секунда!..

– Знаю, именно поэтому ты с Рэгом останешься здесь. Как только отдохнёшь немного, тогда полетите. Боюсь, одна ты просто заблудишься, да и не безопасно это.

– Но…

– И никаких возражений не принимается, – мягко произнёс Берлионтин, обнимая меня за плечи. – Они сделают всё, что в их силах, а вот ты никому не поможешь, если погибнешь где-нибудь по дороге.

Вздохнув, я поняла, что меня никуда не отпустят и, как это ни прискорбно, что он прав. Я действительно жутко устала от полёта.

Сюзони, перекинув через голову свою сумку, взлетела вместе с Каролем в воздух. Меня, взяв под руки, проводили в пещеру. Освещённая факелами, она казалась очень уютной. В углу на шкуре какого-то животного играли дети горгулий. Четверо детей лет пяти о чём-то оживлённо шептались у одной из стен, но, когда я вошла, притихли и устремили ко мне свои взгляды.

– Присаживайтесь, пожалуйста. Рэг, твоя жена приготовила сегодня твоё любимое рагу, – первый раз за всё это время я услышала голос Эльдины. Она всё ещё очень холодно относилась ко мне из-за своего брата.1

Ее глаза сверкнули недобрым огоньком, но она держала свои эмоции при себе. Из соседнего зала пещеры появилась женщина-горгулья с большим подносом в руках. Воздух наполнился дивным ароматом, и я услышала, как заурчал мой собственный живот.

Нам подали две тарелки и деревянные ложки. Та горгулья, что принесла поднос с едой, щедро наполнила наши тарелки. Она улыбнулась Рэгу и, закончив, поцеловала его в щёку. Тут только я заметила её большой выпирающий живот.

– Похоже, тебя можно поздравить?

– Причём, по словам Сюзони, дважды. Это небывалый случай в нашей истории. Ещё никогда горгульи не производили на свет больше одного ребёнка сразу. До проклятия, да и после его снятия.

– О, это прекрасно! Я очень рада за тебя!..

– Спасибо.

Когда я насытилась, кто-то тихонько тронул меня за плечо. Один из детишек, мальчишка, смотрел на меня огромными тёмно-зелёными глазами, и никак не решался со мной заговорить.

– Ты хочешь что-то спросить? – догадалась я.

От неожиданности он попятился от меня, как будто испугавшись моего голоса.

– Я… я…

Один из горгулий-мужчин, которого я видела впервые – очевидно, он присоединился к ним из другого сообщества – улыбнувшись, взглянул на подростка:

– Смелее, Амадеус.

Набрав в грудь побольше воздуха, он выпалил, наконец, на одном дыхании:

– А, правда, что вы убили Повелителя?

– Правда.

– Но… но вы же умерли!

– Амадеус! – грозный голос отца эхом пролетел по пещере.

– Ничего страшного. Да, я умерла, но мне помогли возродиться в другом мире.

– И кто же, интересно? – в довольно резком голосе Эльдины слышались угрожающие нотки. Она точно не знала правды.

– Твоя мать.

– Что?..

– Да, меня спасла Сиринадина.

– А мой брат знает?

– Нет, Эльдина, не знает. Ему не зачем знать. Он итак настрадался из-за меня.

– Ну да, ты сама не знала, чего от него хочешь! То бросаешь, то возвращаешься, да ещё и ребёнка ему приписываешь! Как тебе не стыдно!..

– У меня не было выбора. И, потом, Кит очень счастлив с ним. Ты же знаешь, он не может иметь детей…

– Это потому что Ланс такой!

– Эльдина, хватит! – рявкнул Берлионтин.

По щекам королевы потекли слёзы, и она прижалась к мужу. Она любила брата как никто другой, и я понимала ее чувства.

– Я не хотела причинять ему снова боль. Находясь в другом мире, я вышла замуж и полюбила человека, которого люблю по сей день. Но судьба распорядилась так, что разлучила нас без шанса, когда бы то ни было, увидеться вновь. Ребёнок жил во мне, когда я вернулась в настоящее и если бы Кит узнал, что он от другого, он бы просто не пережил этого… Вспомни, Эльдина, что было с ним, когда я… ушла от него к другому.

– Это ты во всём виновата.

– Да, я. Но он действительно счастлив, может быть, впервые за многое время. И я знаю, что это так. Он живёт Ланселотом и весь мир для него вращается вокруг моего сына. Пойми же ты, не могла я иначе поступить.

– Ты предала его.

– Я не хочу с тобой спорить и ругаться. Кит не знает, что я жива и не должен узнать…

– Он так и не женился… – тихо пробормотала Эльдина.

– Я знаю это.

– Он очень сильно любил и до сих пор любит тебя. Ты не видела, что было с ним в тот день, когда ты погибла… Я думала, он готов последовать за тобой на тот свет. И только…

– Только Ланселот удержал его на этом свете, – произнёс Берлионтин.

– Понимаешь ли ты, что в любом случае я бы была убита Повелителем? Так написано в пророчестве и так случилось. Разница лишь в том, что не полюби я Джека, всё сложилось бы иначе. Не было бы Ланселота, и она не оставила бы меня в живых. Твоя мать относится ко мне ничуть ни лучше, чем ты, Эльдина, но она спасла меня и подарила новую жизнь. Я не могу теперь существовать в этом мире. Я мертва здесь.

– Но ты вернулась…

– Только потому, что моих детей похитили и без Властителей Магии мне не под силу найти их. Я не собиралась никому давать знать, что жива. Знал об этом только Ланселот.