— Но, Павел Николаевич, вы же сами…

— Валя! — я с силой ударил по столу раскрытой ладонью: — Ты в жопу старшему не заглядывай, не по чину тебе это делать. Что я делал — это не твое дело, уж тебе я точно отчитываться не обязан. Не нравится что-то — вот Бог, а вон порог, не задерживаю. Либо пиши заявление по собственному, или я тебя вообще за прогулы уволить могу, с соответствующей записью в трудовой книжке. Возьму объяснения с Кости из профкома и уборщицы, что пол в кабинете моет, что ты здесь вообще не появлялась, хотя по трудовому договору твое рабочее место определено в этом здании, и адью, иди куда хочешь. Так что давай, решай здесь и сейчас или ты отсюда валишь, на все четыре стороны, или мы продолжаем дальше работать, но неполученный по твоей милости доход фирма с тебя взыщет. Давай, решай, я жду.

Не скажу, что все прошло легко. Валя с рыданиями выбежала из кабинета, с ревом и топотом промчалась по коридору, отсутствовала где-то около часа, но, все-таки вернулась, вытерев слезы с опухшего, покрасневшего лица.

— Хорошо, я согласна. — женщина решительно села за стол, не поднимая на меня глаза.

— На что ты согласна?

— Что с меня удержат сумму, не полученную фирмой.

— Хорошо, Валя, договорились, вопрос закрыли, продолжаем работу. — я положил на стол юриста очередную кипу договоров: — Просмотреть, если все нормально — визу поставить на листе согласования. Если вопросы есть — помечаешь спорный пункт карандашом и ко мне подходишь, решаем, что делать — протокол разногласий пишем или пробуем наш вариант договора пропихнуть. Давай, не тяни время, по этим договорам срок был еще неделю назад, а мне надо с нашими исками разобраться.

Глава двадцать первая.

Охота на волка с флажками.

Август 1993 года.

Локация — территория Завода.

Жестокое моральное «избиение» Валентины прервал телефонный звонок.

— Павел Николаевич, зайдите к директору срочно, он вас ждет. — пропел в трубке мелодичный голос начальника канцелярии, который тут-же прервался короткими гудками.

— Работай, Валентина! — я погрозил пальцем и взяв на всякий случай ежедневник, быстро вышел из кабинета — если директор просил срочно, значит его посетила очередная «гениальная» мысль, как нам выбраться из финансовой по… ямы, и он срочно хочет со мной поделится.

— Проходи, садись. Расскажи, как у нас дела с общежитием? — директор лучился доброй улыбкой как кот, поймавший мышку и предвкушающий забавную, но смертельную для мышки игру.

— С которым из них? — осторожно спросил я.

— Ну давай, по каждому расскажи, по порядке.

— Рассказываю. Первая, которая проходит в наших списках как гостиница = документов никаких нет, действует на свой страх и риск. Если бы заведующая заселяла туда только командировочных, что к нам приезжают — вопросов бы не было, но там постоянно заселяются посторонние граждане за наличку, а это уже незаконное предпринимательство, так как требуется лицензия на гостиничный бизнес, но лицензия никогда не отобьется, так как, стоит нам объявить эти помещения гостиницей, туда тут же попрутся куча проверяющих, а тем более, что в том районе гостиниц почти нет, а проверяющие есть и все кушать хотят. Кроме того, мы сейчас платим за свет и тепло по тарифам для населения, а как оформим статус гостиницы — сразу же затраты по этим статьям увеличатся раза в три.

Хорошо, что я, буквально вчера, прочитал папку с надписью «Объекты недвижимости», выведенную моей рукой, где, кроме документов БТИ был и рукописный лист с краткими пояснениями по всем объектам — очевидно, что шеф уже задавал этот вопрос и я, еще до травмы, к нему готовился.

— То есть жопа?

— Практически.

— И что ты предлагаешь с этими комнатами сделать?

— Я предлагаю ничего не делать. Обозвать помещениями отдыха прикомандированного персонала, утвердить положение об этих комнатах вашим приказом и пока сидеть тихо, как мышки. Про гостиницу я вам уже объяснил, а если оформить помещения, как общежитие, это придется в районной администрации их регистрировать, постановления соответствующего добиваться, комиссию принимать, а, на следующий день после этого, вас каждый день будет долбать районная администрация с настоятельной просьбой заселить в наше общежитие кого-то из муниципальных служащих — врачей, милиционеров, учителей, а оно нам надо? Их благодарность будет равняется простому «спасибо», а на следующий день пойдут новые письма с просьбой предоставить еще одну комнату.

— Я тебя услышал. — директор что-то пометил в своем ежедневнике: — Дальше.

— Второе общежитие у нас за забором. Документов нет, адреса нет, прописки у сотрудников там проживающих тоже нет. Как я понимаю, первые строители еще до войны построили помещения для начальства, а после войны достроили второй этаж и заселили людей. Живут исключительно наши сотрудники с городской пропиской. По нашим документам числится общежитием, есть даже штатная единица — комендант, но больше нигде, как положено, общежитие не оформлено. И даже в городском Бюро технической инвентаризации никакого упоминания о нем нет.

— Бля… — директор грохнул кулаком по столу: — Когда в должность вступал, этот момент как-то пропустил, а тут такая картина… Ладно, что предлагаешь?

— Предлагаю, для начала пройти обследование БТИ, после чего, как и с предыдущими помещениями, оформить, как помещение для отдыха линейного персонала и на этом ждать…

— Чего ждать?

— Приватизации. — я посмотрел в глаза директору: — При приватизации, если это будет не общежитием, вы сможете это включить в приватизационную массу, после чего вывести эти два объекта в отдельные подразделения и забрать их в личную собственность…

— А почему ты мне это говоришь? — директор остро кольнул меня сердитым взглядом.

— Потому что вы платите мне весьма приличные деньги, и я даю вам советы, максимально выгодные лично для вас, независимо от того, как это выглядит с точки зрения морали. Кроме того, если эти помещения не присвоите вы, их украдет себе кто-то другой, поверьте.

— Ну ладно… — директор растерянно пожевал губами, видимо не ожидал от меня подобного цинизма: — Что с третьим общежитием?

— Там вообще все плохо. Девятиэтажный дом, сто шестьдесят квартир, половина которых заняты работниками чужих предприятий. Вселял их старый директор по договорам аренды, вот только, как союз рухнул, половина этих предприятий перестала за сотрудников платить, а вторая половина уже разорилась и исчезла.

— Так выселяй их не хер, я бы людей удержал бы на работе, если бы им комнаты предоставлял.

— Там не комнаты, там отдельные квартиры, только «малосемейки», по двадцать и двадцать четыре метра.

— Тогда тем более выселяй всех посторонних. Когда выселишь?

— Первые результаты будут примерно через год, но мне кажется, что лучше никого не трогать. Надо попробовать их предприятия, которые живые, попробовать сначала заставить заплатить.

— Почему? Мне лучше квартиры получить.

— Григорий Андреевич, я пока не готов подробно по этому дому разговаривать, давайте через неделю, не раньше. Кстати, это здание, заводоуправления, в котором мы находимся, тоже на учете в БТИ не стоит, только цеха. А это здание, кстати, двухэтажное по проекту, комиссии не сдавалось, оно так и числится на балансе стройматериалами.

— Да как так-то? — директор с досады бросил ручку: — За что не возьмись, все не вписано, в эксплуатацию не введено, комиссии не сдано.

Я подал плечами.

— Видимо не видели смысла, все объект все равно были государственные, так, какой смысл суетится. А сейчас все совсем по-другому — у каждого здания, собачьей будки или дачного домика появиться хозяин, который будет пытаться выкачать из этих строений побольше денег.

— Ладно, Паша, я тебя услышал, через неделю будет совещание, там будем решать, что и как сделать. Подготовь свои предложения.