За подобными мыслями полдня пролетели незаметно, а свежий воздух нагнал аппетит. Решив сделать привал, следопыт направил лошадь в сторону раскидистого дуба, который одиноко стоял рядом с границей леса. Благодаря густым ветвям, земля у основания дерева была сухой, дождь сюда почти не проник. Вуд привязал уздечку к одной из нижних веток и, усевшись под могучим стволом этого короля леса, достал узелок с едой.

Свежий хлеб, который утром был ещё горячим, теперь порядком подостыл, но не стал от этого менее вкусным. Следопыт отломил кусок, откинулся на огромный ствол дерева и устремил взгляд в необъятную даль. Полдня были позади. По его подсчётам до Вайминга было ещё не меньше шестнадцати часов пути…

Оставшиеся ломти хлеба сыщик положил обратно в мешочек, после чего стряхнул с одежды крошки и устроился поудобнее. Во всём происходящем определённо угадывался какой-то смысл. Самой правдоподобной казалась версия о живом драконе, который по непонятной причине подчиняется какому-то человеку… или что вероятнее всего — магу.

Но в то же время эта версия никак не согласовывалась с остальными обстоятельствами! Прошло десять лет с момента убийства последнего дракона. Айзег — так звали это кровожадное чудовище. Самый большой и самый свирепый дракон, который сметал всё на своём пути. Вероятно, о нём рассказывал старик Норман, когда говорил об уничтоженных огнём поселениях…

Если представить, что Айзег был не последним, то как этому чудовищу удалось просуществовать десять лет втайне от всего мира?! Десять лет он должен был где-то жить, летать, питаться, в конце концов!

Вуд крякнул, вспомнив про сотни нераскрытых им дел о пропажах скота. Пожалуй, с питанием, как раз таки, всё складывалось… Но всё равно он должен был догадаться раньше! Сколько раз он беспомощно хлопал глазами в попытке объяснить фермерам, куда могла подеваться их скотина?! При этом из-за своей твердолобости даже не допускал версии о драконе. Да… Мэт бы давно заподозрил неладное, да упокоит Великий Хрот его душу…

Здесь было ещё кое-что. Выходит, что чудовище, которое сделало его сиротой, возможно, всё это время было живо! Когда новость об убийстве Аланом Галахардом ПОСЛЕДНЕГО дракона прогремела на всё Средиземье, он расслабился. Поверил в то, что родители отомщены чужими руками, опустил свои и перестал выслеживать эту тварь…

Бессонная ночь давала о себе знать, поэтому не прошло и пяти минут, как мысли о расследовании и ме́сти начали рассеиваться и теряться в закоулках сознания. Его дыхание выровнялось, и он мерно засопел…

Его разбудило лошадиное ржание. Конь чего-то испугался и ошалело мотал головой в попытке сорвать с себя уздечку. Вуд осмотрелся. Вроде бы всё тихо, но внешняя тишина порой бывает обманчива, особенно когда дело касается серых хищников…

На небе жёлтый шарик перекатил за середину, а значит, было уже в районе шестнадцати часов дня. Он проспал примерно полтора часа.

В следующее мгновение в лесу гаркнули птицы. Пернатые обитатели тут же вспорхнули со своих веток, под которыми Вуд заметил промелькнувшую серую спину. Теперь все сомнения развеялись окончательно: стая волков почуяла лошадь и выслеживает их. Это означало, что началась лотерея, в которой главным выигрышем была собственная жизнь. Следопыт запрыгнул на лошадь и понёсся во весь опор.

Когда он въехал в чащу, солнце коснулось горизонта. Однако думать про привал было по меньшей мере глупо. Серые убийцы здесь будто рыбы в воде, выследят, и глазом моргнуть не успеешь.

Вуд сбавил ход. Давно заросшие тропы недвусмысленно намекали на то, что появление людей здесь было редкостью. Они петляли, то и дело норовили потеряться, но конь каким-то непостижимым образом находил их и продолжал свой путь. Сейчас следопыт не мог ему помочь и полагался только лишь на чуйку животного.

Вскоре солнце скрылось, уступив место в ночном небосводе своей подруге — луне. Бледно-голубой шар всплыл откуда-то из-за холма и повис над деревьями. Вуду это было на руку, потому что ехать в условиях кромешной темноты было опасно. Изредка набегавшие тучи прятали луну, и тогда лес погружался в холодный мрак. В такие моменты следопыт прижимался грудью к лошади, чтобы его не смахнула какая-нибудь низко расположенная ветка.

Волчью стаю не было слышно, и сыщик стал думать, что опасность миновала. Сквозь листву, которая тихо шелестела под лёгким ночным ветром, звёзды будто подмигивали ему. Вот одна сверкнула ярче, а другая, наоборот, потухла. Эта игра света завораживала и заставляла думать о вечном. Вуд очередной раз лёг грудью на тёплую спину животного и моментально провалился в сон…

* * *

Следопыт проснулся от тряски, из-за которой лошадиный хребет неприятно бил по щеке. Вуд разлепил глаза и услышал то, чего боялся больше всего на свете. Волчий вой… Холодящие душу завывания раздавались не более чем в километре от него. Их нашли.

Лесная чаща всё ещё находилась в объятиях ночи. Однако дальше медлить было нельзя: кровожадные обитатели леса ловко определяли след и быстро нагоняли. Единственное, на что сейчас можно рассчитывать, это на выносливость лошади и удачу.

Вуд с остервенением пришпоривал коня, но вскоре волчий вой раздался совсем близко. В расторопности эти твари не уступали лошади, а что более вероятно — двигались ещё быстрее. Обострённый слух выхватывал среди топота копыт приглушённое рычание, а между деревьев в лунном свете то и дело мелькали волчьи силуэты. Хищники окружали свою добычу. Серые убийцы действовали грамотно и слаженно. Алгоритм охоты, заложенный в них природой и отточенный уже много сотен раз, делал шансы на спасение ничтожными.

Краем глаза Вуд уловил справа быстрое движение и повернул голову. Мохнатый хищник оттолкнулся от пригорка, под которым мчался следопыт, и, вытянувшись в струну, полетел прямо в Вуда. Сбить человека с лошади, а потом расправиться с ними по очереди… Вот в чём состояла главная задача стаи. Вуд по инерции выхватил из ножен кинжал и выставил его в сторону приближающейся опасности. Ладони ощутили мягкую шерсть, и ночной воздух пронзил волчий визг.

Вторая попытка была предпринята сразу, едва труп первого хищника коснулся земли. Очередной прыжок уже более крупной особи заставил Вуда сжаться от напряжения. Следопыт резко полоснул клинком, и пальцы почувствовали тепло вываливающихся внутренностей.

Внезапно в голосах хищников послышались нотки растерянности. Сдохший вожак уже не мог координировать их действия и поэтому оставшиеся в живых особи теперь просто бежали рядом с хрипящей лошадью, не решаясь идти в атаку.

Через несколько километров этой безумной гонки хищный эскорт вдруг замедлился и вскоре растворился в темноте. Всё кончилось… Следопыт сделал шумный выдох и попытался успокоить выпрыгивающее из груди сердце.

Когда лес закончился, на горизонте забрезжил рассвет. Волков можно было уже не бояться: хищники не осмелятся напада́ть на открытой местности, да ещё при свете дня.

Ближе к полудню Вудроу стал замечать знакомые места. Когда-то давно он бывал здесь. Десять лет — не такой уж и большой срок, чтобы стёрлись воспоминания. Вот уже показалась дорога, по которой ехали его родители в тот день.

В сердце неприятно кольнуло…

Вуд замедлил лошадь, внимательно всматриваясь в колею от повозок. Здесь… Голова вдруг закружилась, и стало тяжело дышать. Ладони обжигало огнём. Он посмотрел на них. Что это? Обман зрения или кожа снова плавится?!

По мере того как лошадь увозила следопыта дальше от этого места, головная боль стала отступать. Вуд ещё раз посмотрел на свои ладони. Старые, зажившие шрамы…

* * *

Встреча

Вудроу оставил лошадь в первой же попавшейся конюшне Вайминга, после чего к дому Альфреда и Марии пошёл пешком. Преодолев несколько спусков и подъёмов по зелёной холмистой местности, следопыт, наконец, вышел на ровный участок дороги и почувствовал запах свежести. Река. Идти нужно было в ту сторону.