– Поедим, вечером посмотрим фильм, можем устроить что-то ещё, если ты захочешь, – он вывернул руль влево, объезжая собственный забор, – однако между этими мероприятиями мне придётся уйти на пару часов в кабинет. Я обещаю справиться сам, но ты можешь спуститься со мной.

Снова поворот, только в этот раз в уже открывающийся по считывателю номера гараж.

– В любом случае с тобой будет Гик, как сопровождающий, – начинал хмуриться Оз-зи, – или я могу отложить все дела на завтра, вернее, на послезавтра. Мы же едем завтра к твоим родителям, где пробудем скорее всего до самой ночи. Да, ты права, – он кивнул и остановился напротив более привычной мне двухместки, потеснив ещё одну с этой стороны, – проведём время вместе, – улыбка, – Райран дома. Но он нас не потревожит, поэтому чувствуй себя свободно. Ты здесь…

– Ты нервничаешь? – удивилась я.

Он так и остался сидеть на месте, теперь глядя на меня в упор.

– Да, – отчеканил, – ты молчишь, Ая. Что я сделал не так?

Я медленно потянулась, принимая то, что сидела в совсем неудобной позе и не замечала.

– Ни на что, – удерживала себя от того, чтобы не растечься опять, – можно я сегодня помолчу, а ты поговоришь?

Он был в ужасе – это читалось в его глазах. И не верил мне, что я не обиделась. Ну правильно, он же свою показывал именно молчанием. С Онникой так делал.

– Ты уверена? – подтвердил мои догадки.

Наклонилась, чтобы припечатать ему чмок в щеку и ответила:

– Ты обещал меня унести, – напомнила ему.

Вот теперь он недоумевал. А я вообще не хотела ничего объяснять, поэтому позволила себя неуверенно поцеловать в ответ и подождала его задумчивые шаги до моей двери.

– Ая, у меня паника, – поднял меня вместе с рюкзаком он, – давай без прикрас. Тебя расстроило то, что я говорил у психолога? – он активно думал – в его глазах мелькали мысли, – хотя, где именно я мог там ошибиться? Я говорил и более неприятные вещи при тебе, тем более… хм. Грег, ты расстроилась из-за него? Или из-за того, что я не могу пробыть с тобой весь вечер? Так я отложу всё! Вот прямо сейчас.

Меня вынесли в общий коридор. Уже знакомый. По нему нам предстояло пройти до середины к двери в жилую часть здания. Что странно – теперь здесь было совсем пусто, особенно это было заметно по открытым дверям в бальный зал, из которого не доносилось ни звука. Огромное помещение без единой души. А Оз ещё говорил, что здесь не бывает одиноко. Тут никого в пределах внушительного пространства!

– Кто всегда молча давил на тебя, когда обижался? – выдавила, переведя взгляд с пустых помещений на тревожно настроенного Оза, пронесшего чип над стойкой у дверей.

– Мать, – выдохнул он, – но ты не права. Она молчала всегда, по большей части не замечая меня или пытаясь отделаться, – глядя на жилой коридор, – это убивало.

В груди что-то кольнуло.

– Я молчу, потому что мне с тобой хорошо и комфортно, – прошептала, прикрывая уставшие глаза и утыкаясь лбом в его шею.

– Я разговариваю с тобой по той же причине, – вообще не понимал меня он.

Это… умиляло.

– Что мне сделать, чтобы ты разговорилась? – по лестнице уму нести меня уже было не так легко, но он вообще не возмущался.

Прав был папа, говоря тогда, что мама «в том возрасте», чтобы носить её на руках. Мне было так уютно в его руках, что я хотела идти с ним так вечно.

– Оз, я понимаю твой настрой, но с моей стороны это выглядит как садизм от тебя, – снова зевнула, – говори ты. Я очень внимательно слушаю.

Снова несколько коридоров, таких же молчаливых, а после распахнутые двери в связку комнат Оза, диван, на который мы сели всё в той же позе – сперва он, а потом я в его объятьях. Мне хватило мгновения, чтобы отбросить на пол рюкзак и растечься на парне.

– Что ты будешь есть? – через минуту очнулся Оз-зи.

Я пожала плечами.

– На твой выбор, – пробормотала.

Ещё через пару минут он попытался меня разуть, в чем ему помешал принесшийся с громким ворчливым «Мяу!» Гикискус, сразу и без предупреждения прыгнувший мне на живот и оставивший там четыре похожих на лапки синяка.

– Новые цветы ходил жрал? – хмыкнул над моей головой крокодил, наблюдая за тем, как я скидываю кроссовки сама, – Ая, эта штука с твоей шеи вообще удобная?

Стоило ему расстегнуть медицинский воротник, как опора для головы исчезла совсем, и ему пришлось терпеть моё полное состояние лужи.

– Тебе нехорошо морально или физически? – устроился подо мной Оз.

Гис тёрся о мою руку сам, нагло поднимая ту, заставляя меня его щупать и игриво мурча.

– Я растратила все силы на социализацию и движения в этой половине месяца, – поправила парня, – мне не плохо. Я просто хочу лежать и не двигаться ближайшие сутки, а ты, прости за это, но попался на роль используемого объекта. Обычно из-за этого страдает папа.

Либо моя кровать, всё прилипающая к спине.

Озерфир хмыкнул более расслабленно.

– Гормональные всплески, – утвердительно произнес он, – если ты говоришь про половину месяца, то следующий раз придется на…

– Дни лени, – опередила его.

Смешок мне на ухо.

– А я не видел в тебе капризности, – почему-то улыбался он, – можно мне список, чтобы я подготовился заранее?

Очередной мой зевок и… я проснулась от того, как заиграл универсальный звонок телефона совсем где-то рядом. На столике горел экран. К нему такой же едва проснувшийся Оз-зи и потянулся, потревожив сразу всю конструкцию из меня, себя и кота.

– Адам, – усиленно тёр глаза принявший звонок крокодил, – два часа ночи. Неподходящее время для звонка.

Я перевалилась на бок к самой спинке дивана, потеснив Оз-зи к краю и решила повернуться, чтобы подлезть под его руку и положить голову на грудь.

– Да, мы у меня. Уснули, как только приехали, – прижал меня к себе он, – Самерфил? Было бы странно, сумей она дозвониться до оставленного в их комнате телефона Аи, – хмык, – она забыла его ещё во время поездки с вами, – напомнил, – да, я планировал отвезти её домой, однако мы уснули на более длительное время, – тишина с минуту, – нет.

Я цокнула, нахмурилась и села, чтобы оглядеть в полумраке заспанное лицо своего парня, забрать у него телефон и фыркнуть в трубку:

– Пап, дай поспать! Все отлично, никто меня не заставлял, противоправных действий не совершал, и вообще ничего не делал. Так что всё. Хватит меня опекать, иди спи. А ещё передай Фрее, что я ей тоже ночью буду звонить, когда она в ухо Тинго будет сопеть, – и не дав ему ответить, – спокойной ночи.

Отключилась и отдала телефон.

– Он сказал увезти тебя в общежитие, – контролировал свою усмешку Оз-зи, поднимаясь с явно маловатого для нас двоих диванчика, – ни на что не намекаю, но в кровати спать удобнее.

Я потянулась и взглянула на дверь на террасу. Ещё бы было что-то видно сквозь частую узорчатую рейку до самого потолка снаружи.

– Пойдём поедим, – напомнила ему про то, что уснула голодной, – и можно мне твой телефон? Я Фрее напишу, чтобы не донимала больше папу.

– Спустимся на кухню? – позволил мне развалиться на диване только в компании Киса, – из персонала сейчас только охрана.

Он хмуро потянулся, намекая на неправильную позу для сна парой минут ранее.

– Не думала, что ты тоже уснёшь, – начала печатать Фрее негативную поэму о том, что звонить папе ночью – идея противоположная здравости.

– Я тоже, – ответил мне с ухмылкой парень, – силы восстановились?

Кивнула.

– Поем, и точно будет заряд, – села и прочитала ответ подруги: «Теперь я знаю номер идентификатора крокодила. Могла бы и предупредить о том, как повлияли на тебя видео о контрацепции. Ха! Надо написать тем, кто их клепает, и сообщить о ровно полярном выводе, который ты сделала».

Настроение было ехидное, поэтому мой ответ ей: «Смысл был не в запрете, а в том, как делать всё правильно и без последствий. Откуда тебе знать кто что использовал, а что нет?».

Тут же от неё: «Никто ничего не использовал. Иначе ты бы так нагло не отвечала. Так что я всё знаю. Не надо мне тут».