Из колонок полилась музыка, пока на экране разворачивался клип.

– У него на лице при виде тебя написано «Посмотрите все! Она моя! Сама Аямако с самим мной!», – она хихикнула, – у Иля было так же. Ты ещё узнаешь, что такое быть девушкой кого-то из их компании. Он сидит гордый, а остальные разглядывают тебя, как куклу.

– Тебя все так разглядывают, – напомнила ей.

– Я искренне радуюсь, что они отвлеклись на тебя на эти месяцы, – выдала она, – хотя я и жалею тебя периодически, но и ты знаешь моё мнение – с ними нужно быть жёстче и не позволять многого, что разрешаешь ты.

– Ты такая ворчливая, – улыбнулась ей, – Бернт что-то сделал?

Она цокнула.

– Мама, – явно закатила глаза Мел, – у нее точно ПМС, если она так сильно упрекает нас, что мы потребители. Ну или ей снова промыли мозги в её женском сообществе истеричек. Угадай, что на этот раз?

Тут был целый набор вариантов.

– Не могу представить, – убавила звук до минимума.

– Они продвигают запрет на отказ от брака, – и пояснение от неё, – только представь – подходит к тебе неизвестный тебе парень на твоё двадцатиоднолетие, тянет кольцо, а ты не можешь отказать! Я ей прямо сказала, что они свихнулись, а Тед с папой сказали, что они были бы оба женаты на ком попало.

Я скривилась.

– С двадцати одного? Если так, то это приведет к большому количеству школьных браков, – покачала головой я.

– Смак не в этом, зайка, – она утробно хохотнула, – причинно-следственные связи улавливаешь? Всё началось с тебя.

Я аж подавилась.

– Что?

– Ты увела у Онники у парня, так они говорят, – ехидничала она, – потому что тебя они уже всем серпентарием выдали замуж за моего старшего братца, обозвав вас двумя дохрена красивыми, – смешок, – а твоего парня давно облюбовала Онника, фигурально слив всю информацию своей матери слёзками. Та в свою очередь перемыла тебе кости со всеми милыми гремучими в их сообществе, решив, что с этим стоит непременно бороться. Но не Онни, которая ни в коем разе не может бегать за суженным в связи с высоким положением, а всему остальному женскому обществу. Они собрались просить королеву лично выслать тебе письмо с приглашением на беседу.

Я похлопала ресницами.

– А почему мне, а не Озу? – не поняла.

– С этим тоже весело – они отослали письмо мужскому сообществу, насколько я поняла из слов мамы, – она подло посмеивалась, – они не ответили. Папа прямо ей сказал, что они их чат поместили в спам.

Это заставило улыбнуться.

– Расскажу маме, она любит с ними ругаться, – вспомнила я, – давай я тебе перезвоню? Оз звонит в третий раз, сейчас начнёт ругаться.

– Завтра в школе встретимся, – всё поняла она, – и мы давно никуда не ездили.

– Кафе? – предложила я.

– Забились, – и она отключилась.

А я выдохнула, собралась с силами и приняла четвёртый звонок:

– Да, котик, – несмотря на то, что он уже что-то говорил.

– Аямако, что это? – натянуто.

Внутри всё похолодело.

– Ты… – запнулась, – тебе не понравилось?

Два часа стараний! Чтобы он так со мной разговаривал?!

– Естественно, нет, – холодным тоном, – я прямо сказал тебе никаких фотографий, а ты… – он выпустил из лёгких воздух, – я сейчас сяду в машину и скажу тебе остальное, – следующее не для меня, – что? – в отдалении слышался чей-то голос, – нет. Я уже говорил. Ая, ты здесь?

Говорил он мягче, но я всё равно чувствовала, как губы надулись. И что я сделала не так?

– Я больше не буду, – комок в горле никак не хотел спускаться вниз, – прости.

Не знаю за что извинилась. Я вообще не понимала, как можно злиться на то, что мы и до этого обсуждали в прямом и хорошем ключе.

– Система, ты отстанешь от меня сегодня? – прорычал он, – Грег, забери… ту, что притащил с собой! Что ещё? Нет, я должен повторять трижды?!

Положила телефон на кровать рядом. Его всё ещё было слышно.

– Грегори! Чёрт тебя за… – дальше шёл мат, – ты решил спихнуть её на меня, пока не можешь определиться с…

Палец нажал на сброс звонка сам. Позвонить мне чтобы орать на кого-то. Отличная идея. Новый звонок через секунду! Не хочу. Орать на меня тоже? Сколько можно злиться? И зачем звонить мне, если ты не можешь контролировать свой психоз?

– Да, – сжала себя за плечи.

– Я не думал, что она будет такой навязчивой, – спокойнее говорил Оз-зи, – теперь я еду домой. Один.

Я хмыкнула. Ну спасибо.

– Фотографии, – напомнил он, – удаляй.

Уже зашла. Так и подумала, что сделаю это. И больше никогда не сделаю ничего подобного. Сам же просил, а теперь ругается.

– Но ты не прочитал, – нахмурилась я, – сообщение не прочитано. Тебя не было в чате после отправки.

Тишина тридцать секунд и:

– Какое сообщение?

Я выпустила весь воздух из лёгких. Мне стало так легко, что сердце, кажется, билось без усилий.

– А про что ругался ты? – села и вгляделась в мелькающих на экране телевизора людей.

Мы явно друг друга не понимали.

– Иль показал мне, что в твоем профиле появились фотографии, – заставил меня расширить глаза он, – с неким «кем-то» с закрытым эмодзи лицом. Не знаешь кто это может быть? – смешок, – знакомые фото, знаешь ли. Обложка того журнала, где ты с этим самым «смайликом» у его двухместки, кадры с Фратрии, сьемка с вечера приёма, когда мы сидели за столом с Грегори. Не знаешь кто это сделал? – он посмеивался, – удаляй.

Губы расплылись в улыбке.

– Ты сказал не выставлять фото с тобой, – парировала, – тебя там нет, Оз.

– Угу, там смайлик, а не я, – усмехнулся парень, – Ая, это ещё более глумливо, чем просто противоречить моей просьбе.

Глумливо? Да я и смысла такого не вкладывала!

– Гикискуса хотя бы можно оставить? – пробурчала, включила громкую связь и принялась делать, как он сказал.

– Вы с ним очень мило получились, – улыбался крокодил, – у него там на удивление довольный вид. Поэтому, как я понял, он был не против.

Последнее фото улетело в небытие.

– Ты видел своё лицо, когда нас поймали в первый день на двухместке? Ты там светишься от счастья, – вернула телефон к уху, – можно тогда я её тоже оставлю?

– Нельзя, – без тени эмоций, – как дела у твоих родителей?

Он скорее имел ввиду локацию, а не самих озвученных.

– Давай, если тебе сильно понравится мой сюрприз, то ты разрешишь мне оставить пару фотографий? – настаивала на своём, – и всё очень плохо без тебя, Оз, – иронично, – хоть я и не успела соскучиться за пару часов.

– Нахалка, – ухмыльнулся капитан, – боюсь представить, как именно твой сюрприз должен на меня повлиять, чтобы я согласился даже на один кадр.

– Ты этой фразой неосознанно загнал себя в тупик, – продекларировала для него, – ты не сможешь сказать, что тебе не понравилось «настолько», но и разрешить мне публикацию не готов.

– Я ещё больше заинтересован, – он точно выходил из двухместки, – мне тоже было скучно без тебя, Ая. К тому же в этот раз там было слишком большое скопление людей. Я выдержал час и только благодаря тому, что поужинал.

Он говорил как-то по-домашнему. От этого мне казалось, что пищащие на его пути двери приближают его ко мне, а не к его комнате.

– Работа Гиса? – спросил он у кого-то, – замажьте. Нижнюю панель смените. Почему его манит именно этот угол? Может поставить ему туда когтеточку?

– И насколько всё плохо? – улыбнулась я.

– Ровно десять глубоких борозд от середины вайнскота до самого пола, – он начал подниматься по ступеням, – и немного рядом на краске в дверном проеме. Ничего существенного – он проказничает стабильно раз в неделю.

Это было ужасно мило.

– Так ты согласен на обмен? – напомнила ему.

– Мне уже не нравится твой сюрприз, – прямо сказал он, – ты пытаешься придать ему больший вес, чем он заведомо может иметь.

Я фыркнула.

– Ты его ещё не видел!

– Я бы обрадовался только в том случае, что сюрприз это ты, и ты сейчас лежишь на диване кверху ножками рядом с бессовестным Гисом и… а-нет. Тебя здесь не наблюдается, Ая. Поэтому никаких фото, – насмешливый тон.