– Я обещал, я подумал, – пожимает плечами Дэн.

– И все?

– И все. Что ты еще хочешь услышать?

– Почему не сказал мне?

– Были причины. Ты бы на это все равно никак не повлияла.

– Тогда я бы не пошла туда, – говорю я, присаживаясь на кровать.

– Это одна из причин. К сожалению, правила требуют присутствия жертвы. Это дает возможность преступнику раскаяться в содеянном. Прости, Даш, но дело тут вовсе не в тебе.

– Что значит, дело не в тебе?

– То и значит. Будь на твоем месте другой человек, я бы поступил точно так же. Так что, действовал я не предвзято, – поясняет Дэн, и, кажется, я начинаю понимать, к чему он клонит. – Тем более, перебежчики нам не нужны.

– Может, про темных он специально сказал, чтобы позлить вас.

– Я не знаю, зачем он это сказал, ему нужно было следить за своими словами, да и дело уже сделано, так что нет смысла это обсуждать, – вздыхает Дэн. Садится рядом со мной и обнимает обеими руками. – Сильно испугалась?

– Прилично.

– Ладно, надо было тебя предупредить. Прости.

– Я тебя испугалась, – говорю я. – Ощущение, что для тебя это обыденность. – Хочу спросить, что бы он сделал, будь я на месте Воробья, но вовремя замолкаю. Ни к чему такие вопросы, ведь я не собираюсь никого осознанно убивать. И злить Дэна тоже не хочется.

– Если честно, я это делаю в первый раз. Темных было чуть проще убивать. Но поскольку пострадала именно ты, я не колебался. – Зарывшись носом в волосы, дышит мне в шею, и я, чувствуя его тепло, немного расслабляюсь.

– А говоришь, действовал не предвзято. – Моя злость постепенно уходит, но я не могу избавиться от мысли, что все могло быть как-то иначе.

– Действовал да, а про свои чувства я ничего не говорил, если ты не заметила. – Подняв мой подбородок и аккуратно повернув голову, заглядывает в глаза. – Если бы я делал то, что хочу, то убил бы его на месте только за то, что он причинил тебе боль. Как видишь, я сдержался.

– Хорошо, – шепчу я, не отрывая от него взгляда. Снова замечаю изумрудный блеск в глазах. Выглядит завораживающе, притягательно. Вдруг я понимаю, что по-настоящему никогда не хотела оттолкнуть его. Даже когда уходила из его дома, душа стремилась обратно. И когда рядом сидел Марк, которому я изо всех сил старалась доверять, сердце мое было здесь, в ловушке этих зеленых глаз.

Дэн, выдержав молчаливую паузу, накрывает мои губы своими. Он так ласков со мной, обращается бережно, как с хрупким цветком, боясь поранить, сделать больно. Отодвинув волосы, целует в шею, но именно туда, где нет следов удушья, возвращается к губам. Внутри меня нарастает желание, но я еще слишком слаба, чтобы отдаться чувствам, и боль не дает возбуждению разрастись.

Оторвавшись от меня, он вдруг задает вопрос, которого я от него совсем не ожидала:

– Ты меня простила?

– За что? – спрашиваю, прокручивая в голове все, за что я злилась на него в последнее время. Сегодняшнее происшествие в том числе.

– За поцелуй с Кирой, конечно.

– Нашел, что вспомнить. Я тебя уже давно простила. Кстати, о Кире…

– Я знаю. Предстоит серьезный разговор.

– Она не виновата. Просто подслушала и рассказала. Как бы ты поступил на ее месте?

– Тебе не надоело всех защищать? – усмехается Дэн. – Тебя чуть не убили, а ты готова костьми лечь, лишь бы никого не наказали. Виновата или нет, я решу сам, хорошо? Мы просто поговорим.

Вечером в столовой многие одеты в темные оттенки. Почти все девушки из компании Киры и Виолетты полностью в черном, кроме самой Киры, но по их настроению не скажешь, что они сильно страдают. Только одна – невысокая шатенка с мышиным лицом и собранными в тугой хвост волосами. Она не плачет, но всем видом показывает, что смерть парня не прошла для нее даром. Рядом сидящие девушки утешают ее, она не ест, только пьет – сегодня разрешили алкоголь, и на раздаче стоят стаканы с вином. Два стакана выпивает залпом. Мне все это не нравится, того гляди деваха напьется и начнет переполох.

– Кто-то объявил траур? – спрашиваю Дэна. Он в ответ качает головой:

– Нет.

Сглатываю ком в горле. Кажется, мне здесь не место. С этого момента я вздрагиваю, стоит кому-то пройти мимо. Словно все мимо проходящие люди осуждают меня за случившееся.

Вернувшиеся с раздачи братья садятся с нами. Дамиан рядом с Дэном, а Коннор – со мной. Оба взяли вино, но у Коннора почему-то два стакана. Один он ставит рядом с моей тарелкой.

– Я увидел, что вы не пьете, ему, – кивает в сторону Дэна, – нельзя, у него и так крышу сносит, а ты, может, выпьешь?

Оторвавшись от еды, Дэн ошеломленно смотрит на парня, словно тот сделал что-то непозволительное.

– Она на лекарствах, дурень ты.

– Вообще-то уже нет, – говорю я и быстро, пока не отобрали, беру стакан и делаю глоток. На удивление, вино хорошее, не кислое, пахнет виноградом, а не спиртом. К тому же, мне срочно нужно расслабиться и немного отпустить ситуацию. Дэн качает головой и встает с места.

– Ладно, и себе возьму.

– Спасибо, – говорю Коннору. – Но я, наверное, не заслужила. Вообще, надо было сидеть и не высовываться.

– Почему? – спрашивает Дамиан, судя по выражению его лица, искренне не понимая причину сказанного мной.

– Потому что все из-за меня.

– Ты чуть не лишилась жизни, а теперь винишь себя за то, что преступник был наказан? – спрашивает он, подняв брови. – Странная ты.

– Я не странная, сам подумай, если бы я тут не появилась, ничего этого бы не было, – отвечаю я.

– Доля правды в твоих словах есть. Но есть и такой момент как стечение обстоятельств. Его всегда трудно предугадать. Сегодня мы собираемся всем штабом и учимся воевать с темными, а завтра они приходят и угрожая убить людей, выгоняют нас. У многих родные остались там, и мы не можем ничего сделать. Как думаешь, должны ли мы винить себя за то, что случилось? Это ведь на нас напали.

– А вы вините?

– Не особо, – отвечает Коннор за брата. Тот только пожимает плечами и кивает в знак согласия.

Дэн возвращается с двумя полными стаканами вина и, отхлебнув, морщится и вздрагивает.

– Лучше бы сейчас пива выпил.

– Ты уже пил вино со мной, – говорю я, вспоминая тот день, когда он достал привезенную Еленой бутылку, с этикеткой на иностранном языке.

– Я пытался произвести на тебя впечатление, – отмахивается Дэн. – А ты чего это такой заботливый? – спрашивает он Коннора.

– Девушку твою увести хочу, не видишь, что ли? – отвечает парень, слегка приобняв меня.

– Молоко с губ сотри сначала, – спокойно говорит Дэн, допивая вино. – Ох и гадость же, – однако, сказав это, берет второй стакан.

Я невольно улыбаюсь, пока боковым зрением не замечаю ту самую девчонку с мышиным лицом, подошедшую к нашему столу. Дэн, положив ложку на уже пустую тарелку, поднимает глаза и смотрит на нее. Остальные делают вид, что ничего не замечают, в том числе и я.

– Только скажи мне, – говорит она тонким и тихим голосом, – он заслуживал такой смерти?

– А она? – Дэн за словом в карман не лезет. Кивнув на меня, ждет ответа. Девушка мельком бросает на меня взгляд и отвечает:

– Она жива.

– Только потому что я успел. А мог и не успеть.

– Он хотел как лучше, защитить всех, – чуть не плачет. Мне от этого одновременно и тошно и хочется ей возразить, но Дэн делает это вместо меня. Отпив вина из второго стакана, вздыхает.

– Хотел как лучше, говоришь. И кому стало лучше, расскажи-ка.

Девушка молчит, но не уходит.

– Нечего сказать? А еще такой вопросик к тебе, ты, получается в курсе была? Он тебя с одной стороны ни к чему не обязывает, а с другой – подумай сама, может, этого можно было избежать.

– Дэн… – решаю осадить его, пока девчонка, и без того белая как стена, бледнеет еще сильнее. Похоже, она уже жалеет, что подошла. Еще более тонким голосом пытается оправдаться, мол, ничего не знала. На это Дэн только машет рукой, жестом требуя, чтобы она ушла. А потом поднимается и громко говорит: