А потом ему стало интересно. Он все реже отвлекался на Йону и через три четверти часа и вовсе прекратил лезть, лишь держал свою крепкую руку поверх ее плеч. Йона же, до этого пытавшаяся смотреть фильм и понять, что происходит на экране, интерес наоборот утратила. Ей казалось странным и смешным, как люди представляли себе будущее, какие новые технологии появятся в нем, и как люди из-за этих технологий станут необычными. Интересно было лишь наблюдать, как куче злодеев, получившим суперспособности, противостоит один, не самый могучий, и даже не самый умный, но решительный, человечный и находчивый герой. В такие моменты оживлялась даже она и переживала за него. В остальное же время она с наслаждением и умиротворением сидела, прикорнув к плечу Маркуса, и не выпускала его ладонь из своей…

– Отличный фильм! – в третий раз сказал Маркус, когда они возвращались домой. – Будь мы такими, как главный герой, мы бы остановили Унию. А ты как считаешь?

Йона не задумывалась об этом, пока Маркус не спросил. Она пожала плечами:

– Не знаю. Это может быть опасным. В фильме большинство стали плохими, как только получили такие способности.

– Ну да, – сказал Маркус. – Но согласись, они сами изначально были не очень: какие-то мстительные, искали виноватых из-за своих неудач – это заставило их стать такими, какие они есть. У нас-то нет желания мстить, наказывать и все для себя делать.

– Это кино, там не все, как в жизни. Мы-то про себя думаем, что мы хорошие, а на самом деле не всегда так… Чужая душа – потемки, говорит моя мама.

При упоминании мамы Маркус как-то вытянулся и стал серьезным. Видно было, что ему неспокойно. Ведь сегодня он идет к ним.

– А все-таки было бы круто, если бы мы с тобой стали как эти «мимики». Не всегда же модификация – это плохо, – сказал Маркус, придавая своей фразе «непринужденности», пытаясь скрыть свое волнение. – Да?

Йона бросила немного удивленный взгляд, улыбнулась: ее порадовало и обнадежило то, что он может смотреть на это под таким углом.

– Да, – кивнула она в ответ и прижалась к его руке…

Это случилось тогда, когда они дошли до тропы, ведущей к дому Йоны. Раздался гул, а потом свистящий звук. Они стали оборачиваться в поисках источника шума и увидели черный, хищный на вид, корабль, пронесшийся с севера на юго-запад.

– Даггер, – произнес потрясенный Маркус.

Действительно, униатский беспилотник напоминал сильно растянутый, с причудливыми зазубринами по краям лезвия, кинжал. Возникла мысль, что может, он случайно забрел сюда, но улетучилась, когда пара таких же беспилотников показалась с юга. Вдали, где виднелась макушка мэрии, на небольшой высоте над ней завис длинный, сигарообразный корабль. Еще два таких серебристых «дирижабля» подлетало с юга. И оттуда же, с дальней стороны улицы к ним шел робот. «Молоток».

– Это что, Орди? – сказал Маркус, пытаясь осознать, что происходит.

– Мне кажется, это нападение, – произнесла Йона.

Глазами, полными удивления и страха, Маркус взглянул на Йону.

– Ты так думаешь? Что… Что теперь? – дыхание его стало неровным, голос подрагивал.

– Беги к своим. Я за мамой.

– А как же ужин? Знакомство?

– Какой ужин? – Было очевидно, что Маркус растерялся и ему страшно. – Беги!

Маркус отбежал метров десять по улице вверх и свернул на улочку, ведущую в западном направлении, к центру поселка. Йона взглянула на «молотка». Под рукой у него торчало дуло дезинтегратора, за спиной – зарядный ранец к нему. Его окружала стая орботов – шаровидных роботов сантиметров десять в диаметре. Орботы прибавили скорости, как только Маркус пустился бежать. С улицы, по которой он бежал, было хорошо видно Йону. Он то и дело оглядывался назад. И видя, что девушка так и не шелохнулась, он остановился.

– Беги! – крикнул он, приложив ладони ко рту.

Йона не знала, на что решиться. Орботы, несомненно, настигнут Маркуса, он никуда не успеет. В это время один из сигаровидных кораблей на юге замедлил свой ход, достигнув окраин поселка; с него начала струиться пыль. Умная пыль. Микроботы.

Второй корабль на юге продолжал движение, смещаясь к западу. «Молоток» и орботы тем временем ускорялись. Краем глаза Йона увидела движение возле собственного дома: мама вышла за ограду, на ней тоже было нарядное платье, волосы красиво уложены, но в руках она держала электроимпульсное ружье.

Маркус побежал обратно к любимой. В его глазах читались отчаяние и злость – что Йона стоит, как вкопанная, и ничего не делает, чтобы избежать встречи с роботами, убежать от них.

Два орбота оторвались от остальных и свернули за Маркусом. Он не сразу их заметил и продолжал бежать навстречу им.

Время действовать.

Йона сделала мысленное усилие. Орботы, с такой неотвратимостью приближавшиеся к ней и к Маркусу, попадали и несколько раз прокрутились, барахтаясь в пыли.

Маркус сначала замер на месте, пораженный, затем подбежал к ней.

– Что это было? – произнес он, запыхаясь.

Ответить она не успела: «молоток» и его шаровидные спутники стояли уже в нескольких шагах от них.

– Не двигаться, – прозвучал металлический голос. H7 держал их с Маркусом на мушке своего дезинтегратора.

Маркус потянул руки вверх. С корабля на юге тем временем начали спускаться прозрачные приспособления, по форме напоминающие прозрачные коконы.

– Почему ты не убежала? – недовольно прошептал Маркус.

Йона тоже подняла руки. «Молоток» повернул дезинтегратор вправо – туда, откуда к ним бежала Вера – она целилась в робота. H7 выстрелил первым.

– Не-е-е-т! – крикнула Йона и протянула руку в сторону красного луча, подсвечивающего направление невидимого излучения, летевшего в сторону мамы.

Луч лазера изогнулся в сторону куста и его крона приобрела уродливый вид, рассыпавшись на десятки веток. Йона со скоростью, недоступной человеку, оказалась рядом с боевым роботом, схватила дуло дезинтегратора и потянула его на себя. H7, не желая выпускать оружие, сдвинулся за ним вперед. Йона поднесла свободную руку к голове «молотка» и подключилась к блоку беспроводного сопряжения узлов. H7 сразу же обмяк – теперь он выглядел не как грозная боевая машина, а как персонаж кукольного театра, хозяин которого опустил ниточки. Йона выдернула из-под руки робота дезинтегратор и выстрелила несколько раз ему в голову и по конечностям. Голова «молотка» распалась на несколько частей по причудливым изломам, а руки, ноги словно бритвой срезало.

Обернувшись, Йона увидела оторопевшего от происходящего Маркуса, и маму с ружьем, бессильно опущенным к земле.

Йона подошла к Маркусу, захотела прикоснуться к нему, успокоить, но он в ужасе отшатнулся и поднял руки:

– Нет! – громко произнес он. – Нет!

Он развернулся и побежал в сторону мэрии. Глядя вслед убегающему Маркусу, Йона лишь спустя время поняла, что плачет.

Подошла мама, обняла Йону.

– Мама! Он убежал. Он просто убежал! – всхлипывая, говорила Йона, положив голову на плечо мамы.

Вера бросила ружье, обхватила дочь и ласково поводила ладонью по спине:

– Я с тобой. Все хорошо. Все хорошо.

– Что это? – спросила Йона, глядя в небо и показывая на большие корабли, разносящие пыль и коконы над поселком. Из нескольких домов вышли люди.

– Ковчеги. Корабли, которые используют атланты для перевозки живого инвентаря.

– Что значит «живого инвентаря»?

– Людей.

– А прозрачные штуки? Что это?

– Фи́лы. Приспособление для захвата людей.

– Фи́лы, – негромко повторила Йона, пробуя знакомое, но никогда не употреблявшееся слово. Были когда-то такие собаки, натасканные для ловли беглых рабов, вспомнила она. Ей стало неуютно от этой информации и всего происходящего. – И что теперь делать?

– Выбор небольшой: бежать, прятаться и верить, что все обойдется; или бороться, – ответила Вера. Решимость в голосе говорила, что она предпочитает второй вариант.