Вонрах шагнул вперёд. По всему было видно, что он должен был свалиться со стены, но он просто исчез, возникая в своём шатре. Он некоторое время стоял и смотрел на спящую девочку, в объятиях своего отца. Мать Света БОЖИЕГО, спала рядом с ними. Потом он обнял Салману, и заснул как ребёнок, с едва заметной улыбкой на устах. Странно было видеть могучего воина, с улыбкой ребёнка.

Монастырь спал. Астралы несли неусыпную службу, охраняя спящих людей. Солнце придёт в этот мир ещё не скоро, оно озарит новый день, а пока есть сон, есть отдых в душах и телах людских.

Вселенная как любящая мать, всматривалась в новый приют веры. Она особенно ощутима была именно в такие лунные ночи. Её сверкающие глаза улыбаются миру, которому она подарила жизнь. Ангелы заметили новое пристанище для всех чистых душой, и готовились поселиться рядом с людьми.

После их сошествия на землю, люди станут сильнее. Ангелы смогут помочь, а коль придётся то и защитить. Но против любого из людей они не восстанут никогда, а коли демоны восстанут из преисподней, любой из ангелов преградит им путь. А до тех пор Вонрах будет хранить это место сам.

Сон дарил спокойствие и придавал новых сил. Вонрах не мог просто спать, он решал, как быть, даже тогда, когда думал, что спит. С первыми лучами солнца решение было готово, оно само собой вертелось на острие сознания ТИТАНА. Так вот все люди думают, что оно приходит как по волшебству. Но Вонрах знал, как всё происходит на самом деле, он был готов принять новое решение.

Он вышел из шатра готовым к новым свершениям. Салмана уже знала такой его взгляд, и сразу засобиралась в новый путь. Вонрах благодарил Бога за такой его дар. Салмана была тем, чего не хватало ему в его одиночестве. Он пойдёт тем же путём, каким ходил последнее столетие. В поисках смерти он найдёт жизнь, и благодать Божию. С ним отправятся некоторые, они станут свидетелями, и примером для других. Они поведут всех тех, кто захочет служить вере в единственного, и неоспоримого. Так закаляется вера, в ком она уже живёт, и зарождается в тех, кто увидел её свет и силу впервые. Теперь будет поход во имя веры, поход во имя будущих поколений. Люди готовы, просто они этого ещё не поняли. Вонрах поведёт их через туманы злобы, и заблуждения слабых. Сквозь слабости и нерешительность многих, им уготовано даровать силу духа лишь некоторым, вызывая проклятия многих. Теперь начались испытания, их и их веры.

В деревне жизнь шла как всегда, повседневные дела вытесняли таску и глупые мысли о безысходности положения. Каждый понимал, если хочешь лучше жить, нужно больше трудиться. Коли руки растут откуда надо, то и с голода не умрёшь. Но с недавних пор в жизнь крестьян добавилось одно обязательное правило, вельможа живущий неподалёку объявил все земли своей собственностью. И теперь все крестьяне, живущие в пределах этого вельможи, обязаны были платить ему дань.

За это он обещал хранить их покой, защищая от всевозможных напастей, коими являлись и разбойнички тоже. Ну, с напастью разной люди привыкли справляться сами, а вот разбойники по-прежнему лютовали в округе. Вельможа жил себе в своём замке, и по всей видимости позабыл о своём долге. Зато он помнил о долге крестьян.

Он своевременно присылал солдат собирать то, что ему как он считал причитается. Всех не довольных обязательно секли плетьми, и отнимали абсолютно всё, чтобы неповадно было остальным. Так и жили люди уже пять лет, кормя вельможу, которому было наплевать на них, и разбойников, которым по природе своей, наплевать на всех.

Сильные и странные воины шли по дороге, ведущей к деревне. Их каплевидные щиты походили на крылья огромных птиц, отражая лучи заходящего солнца. На груди каждого был начертан крест, который они поклялись нести, до конца своих дней. Впереди всех шёл молодой воин, чьё тело прикрывала кольчуга, меча у него не было.

Одновременные шаги сорока ног, завораживали рассматривающих их селян. Воины шли в деревню, словно именно она им и нужна была. Они остановились перед крайним её домом, и стали терпеливо ждать.

Хозяин вышел сразу же как прекратились гулкие шаги. Он пристально смотрел им в глаза, и отделить взглядом мог только того, кто был во главе. Остальные казались ему на одно лицо. Они не шевелились, и казалось, не дышали даже.

– Хозяин, не окажешь ли нам любезность. Не укажешь ли того, кто есть глава деревни вашей. – Молодой воин просто разоружал селянина своей улыбкой. Такому хотелось верить, от него не хотелось ждать вреда. Но наученный многими ошибками человек, не спешил совершать очередную. Он пристально посмотрел в глаза обратившегося к нему воину. Потом оглядел его с ног до головы, и ответил.

– В нашей деревне я есть староста. Меня люди над собой поставили, чтобы такие вот как ты, мил человек, говорили со мной в первую очередь. А там я решать стану, чего вам на самом деле надобно.

– Да нам и не надобно от вас ничего. Прохожие мы. – Молодой воин говорил непринужденно, и легко. По всей видимости, ему и в правду не было никакого дела до этой маленькой деревушки. – Нам дальше идти нужно, а идём мы уже долго, вот и решил я спросить, разрешения, остановиться в вашей деревне на несколько дней.

Отдохнём малость, и пойдём своею дорогой. – Скорее всего, так оно и было, запыленные сапоги солдат, говорили о многих днях пути. – За каждого воина мы заплатим, в накладе никто не останется. – Старейшина задумался. Он не видел угрозы в этих странных воинах. Да и плата, абсолютна любая, станется кстати.

– Оставайтесь. Плата не самая большая будет. Пару дней у вас есть. – Он пошёл в глубь своего двора, увлекая пришлых за собой. Вонрах кивнул своим, и они шагнули во владения старосты, содрогая землю своими шагами.

Двор был просторный, места двадцати воинам хватит вполне. Они разошлись в разные стороны, и принялись приводить себя в порядок. Под каждым снятым шлемом, оказались совсем разные люди. Некоторые были совсем молодые, иные были в годах, но ещё очень сильные. Но вид у всех был таким, что казалось, глянь они на любого крестьянина, и у того от страха остановиться сердце. Молодые деревенские парни глазели как заворожённые, на суровых воинов. Они мечтали, когда ни будь стать вот такими же.

Девицы смущённо хихикали, шёпотом обсуждая достоинство того, или иного молодца. Воины словно не замечали переполох вокруг себя. Они занимались своими делами. Вдруг один из них, словно очнулся ото сна, и глянул на ограду. Там краснели от стыда, но не в силах были уйти, девицы. Он подмигнул одой из них, приятно улыбнувшись кому-то. Но кому именно, понять было сложно, по тому краской залились все сразу.

Усталость немного покидала могучие тела странствующих воинов. Они собирались заняться приготовлением ужина. Но готовить не пришлось. Когда староста отдал распоряжение, никто не видел, но деревенские женщины стали приносить еду. Воины с благодарностью принимали угощение и от всей души наелись, восполняя потраченные ими силы.

Молодым девицам не позволили входить во двор старосты. А парни просто побоялись это сделать, не найдя достойного повода. После ужина все воины приготовились отойти ко сну. Они собрались вместе и опустившись на колено, склонив головы стали молиться. Осветив себя странным для крестьян символом, они встали и пошли готовиться ко сну.

– Какому богу вы молитесь? – Староста решил утолить голод познаний.

– Мы молимся единственному БОГУ, и сыну его. Они берегут нас и направляют дела наши. – Вонрах говорил спокойно, не желая обращать в свою веру постороннего.

– А жертву какую вы должны принести своему богу? Ведь все боги любят жертвы. – Староста заинтересовался сказанным ему. Ведь если не навязывать своё, а примером показать, люди сами придут.

– Богу не нужны жертвы. Ведь ты не требуешь жертв от своего сына в честь себя. Так и Бог не требует от нас, по той причине, что он есть отец для всего живого на земле. Он создал мир, он создал нас, разве ж для того, чтобы мы, его чада, ему жертву приносили. Бог мудр и бесконечно добр к своим детям. Он есть любовь, и надёжа, как любой отец для детей своих. – Вонрах собрался уходить, но староста «загорелся» беседой.