Литмир - Электронная Библиотека

Как только он закончился, я поворачиваюсь к миссис Уоллес, чувствуя себя Оливером Твистом, протягиваю свою тарелку.

— Пожалуйста, мэм, можно мне еще кусочек?

— И пусть завтрак доктора Грея остынет? Ты получишь свою еду после того, как хозяин поест.

Должно быть, я смотрю с облегчением, потому что она машет рукой в сторону моей пустой хлебной тарелки:

— Ты решила, что я перестала тебя кормить? Я веду надлежащее домашнее хозяйство. Вам понадобится полный живот, если вы собираетесь выполнять свои обязанности. Хозяйка вернется через два дня, а вы бездельничаете, мисс Катриона.

Я была без сознания.

— Со вчерашнего дня нет, — она перекладывает яйца-пашот в крошечные серебряные чашечки. — Теперь отбрось лень и начинай работать.

Я направляюсь в сторону нуждающейся в уборке комнаты, надеясь что выбрала правильное направление.

Она прочищает горло:

— Ты ни чего не забыла?

Когда я оглядываюсь, ее взгляд останавливается на подносе с едой. Я перевожу взгляд с него на нее:

— Вы хотите, чтобы я отнесла это доктору Грею?

— Нет, я бы хотела, чтобы поднос подлетел к нему на крыльях пикси, но, поскольку ты здесь одна, я полагаю, это придется сделать тебе.

Я изображаю свой самый сокрушенный взгляд, опустив ресницы:

— Извините, мэм. Я знаю, что я на испытании. Мой разум все еще немного затуманен после происшествия.

— О, вот как ты собираешься этим воспользоваться? — она повышает голос до фальцета.

— Я немного запуталась, мэм. Если бы у меня был дополнительный день или два, чтобы отдохнуть…

Она сует поднос мне в руки:

— Радуйся, что ты все еще работаешь здесь после того, как позволила себе попасть в эту передрягу.

— Позволила задушить себя?

— Ты бродила по Старому Городу. Чего ты ожидала?

Старый город. Если я правильно помню, в ту эпоху это были трущобы. Так что же там делала горничная из зажиточной семьи?

Миссис Уоллес продолжает:

— Теперь отнеси этот поднос хозяину, пока он не остыл, и, как только он закончит с тобой, возвращайся сюда, и у меня, возможно, найдется для тебя завтрак.

Глава 5

Когда я поднимаюсь с подносом по лестнице, один запах становится сильнее других. Это что…? Я вдыхаю. От заварочного чайника доносится отчетливый запах кофе. Слюна щекочет уголки моего рта.

У них есть кофе в 1869 году? Я не против чая, но сейчас этот кофе пахнет соблазнительнее, чем весь завтрак вместе взятый. Я поворачиваю поднос, чтобы глубже вдохнуть пары, и думаю, не досчитается ли Грей нескольких глотков.

Я представляю, как миссис Уоллес выходит из-за угла и видит, как я пью прямо из кофейника хозяина. Может, если именно я приду забрать его, что-нибудь останется.

Ага, мой первый день в качестве горничной, а я уже опустилась до воровства остатков кофе моего хозяина.

Кстати, «хозяин»? Это правильное обращение? Я полагаю, это альтернатива, когда мы не можем обращаться к нему как к «его светлость» или как-то еще. И все же, черт возьми, я надеюсь, что мне не придется называть его «хозяин».

Спальня Грея находится на третьем этаже. Это три лестничных пролета вверх. Я продолжаю подниматься, напоминая себе, что мне нужна хорошая тренировка. Может быть, я смогу выйти на пробежку в свой перерыв. Когда я думаю об этом, мои длинные юбки цепляются за колени, и я смотрю вниз. Нет, ни каких пробежек в этом в этом костюме.

Лестница позади и…

Черт. Какая дверь его?

Слышу как стул царапает пол и выдыхаю.

Я могу сделать это. Детектив, помнишь? Следуй подсказкам.

Готовясь войти в комнату, я пытаюсь вспомнить, видела ли я или может читала такую сцену: горничная приносит завтрак своему работодателю. Это знакомо, но детали теряются в памяти. Информация, которую я никак не ожидал использовать, как ни странно.

Думаю, сначала я должна постучать. В любом случае, это кажется безопасным. Я делаю паузу, чтобы изобразить свое лучшее говорю-с-господином лицо. Скромность. Это ключ. Я горничная викторианской эпохи. Будь кроткой, и не поднимай взгляд. Будь увиденной, но не услышанной. Или это для детей? Достаточно близко.

Я стучу в дверь. Через мгновение раздается ворчание, которое, я думаю, означает «Входи». Я приоткрываю дверь, и слева от меня оказывается низкий столик. Я ставлю на него поднос и бормочу: «Ваш завтрак, сэр», и начинаю отступать.

— Куда, черт возьми, ты уходишь?

Я открываю дверь и вижу Грея за письменным столом. Он не полностью одет. Он порядочный человек, по крайней мере, по меркам двадцать первого века. Рубашка на пуговицах, в основном застегнутая. Викторианский аналог боксеров — нижнее белье до колен. Если это подштанники без промежности, как у меня, то именно эта часть хорошо скрыта его рубашкой. Длинные носки закрывают большую часть оставшейся кожи. Ну, один носок. Другой на полу.

Если бы он не сидел за письменным столом с ручкой в руке, я бы подумала, что прервала его во время облачения. Судя по всему, ему в голову пришла какая-то мысль и он отвлекся, чтобы записать ее.

— Что ж, — говорит он с нетерпеливой резкостью, — очевидно, мне нужны твои услуги, Катриона.

Я замираю. Сейчас, это сцена, которую я определенно читала в книгах. Симпатичная молодая служанка, вынужденная «ухаживать» за хозяином поместья.

О черт возьми, нет. Даже намек на это, доктор Грей, и я предпочту рискнуть на улице.

Он переводит взгляд с меня на темный камин, а затем снова на меня:

— Ну?

— Ох! Вы хотите, чтобы я разожгла огонь.

— Нет, мисс Катриона. Я хочу, чтобы ты согрела комнату своим солнечным темпераментом. Да, я хочу, чтобы ты разожгла огонь. Желательно до того, как я замерзну насмерть.

Ну, если тебе холодно, может быть тебе стоило закончить одеваться. Или разжечь свой чертов огонь.

Это именно то, что я сказала бы, если бы старший офицер захотел, чтобы я разожгла огонь, пока он околачивается полуголый. Ну, нет, я бы сказала ему надеть штаны, прежде чем пошла бы жаловаться на его задницу. Но Грей нанимает меня именно для этого. Я должна относиться к этому как к хорошей практике работы под прикрытием. Прикуси свой язык, проглоти свое отношение и играй роль.

— Я понимаю, что это твой первый день после возвращения к работе, — говорит он. — Я делаю поправку на это. Но я ожидаю, что завтра мой камин будет растоплен до того, как я встану с постели.

— Во сколько, сэр?

Его темные глаза сузились:

— Так же, как всегда. Пол шестого.

Вот радость. Видимо, теперь мне нужно вставать раньше пяти. Сразу после того, как я придумаю, как, черт возьми, это сделать без будильника.

Я бормочу что-то подходящее к ситуации и подхожу к камину.

Это дровяной камин, не угольный. Хозяин дома, видимо, больше ценит атмосферу, чем удобство. Хорошо, когда у вас есть персонал, чтобы разжечь его для вас.

Я смогу. Я была девушкой-скаутом и каждый год хожу с друзьями в поход. Ну, ходила, пока не стала слишком занята работой и была вынуждена отказать себе в ежегодном отдыхе. Год перерыва в разведении огня не имеет значения. Или это два года? Может три?

Блин. Я пустила все на самотек. Жизнь проходит мимо. Я исправлю это, когда вернусь. Устраню ущерб, прежде чем я перестану получать приглашения, прежде чем я пойму, что мне сорок и мне почему-то больше никто не звонит.

Сейчас, однако, нужно решить это. Просто разожги огонь.

Я смотрю на мешанину в камине, сплошной пепел и обгоревшие дрова. Затем следующие двадцать минут я трачу на чистку камина. Грей возобновил свою безумную писанину, настолько поглощенный своим занятием, что оглядывается лишь однажды, когда я роняю металлическую кочергу на каменный очаг.

— Я был бы признателен, если бы ты меньше шумела, Катриона.

Я бормочу извинения. Наступает тишина, и я думаю, что он вернулся к работе, но затем он сухо говорит:

— Я не думаю, что тебе обязательно чистить очаг своей юбкой.

7
{"b":"910185","o":1}