Мне бы оказали радушный прием, но Джорджу — не очень.

Вернувшись в свою комнату, мы почистили зубы и приготовились.

Когда я вошел в кафетерий, сопровождаемый Джорджем по пятам, то обнаружил, что Дин уже занял столик, и мы сели.

Мы говорили о вчерашнем вечере, и я рассказал Джорджу о вороне Древнего.

— Откуда, черт возьми, он знает, что ты пытался прошлой ночью?

— Это выше моего понимания. Иногда кажется, что Древние повсюду наблюдают за нами.

— Тогда мне крышка. — Джордж пошутил, и мы рассмеялись.

— Это не все, что было сказано в его записке. Он сказал мне, что я делал это раньше, но я не могу вспомнить когда.

— Ты делал это раньше?

— Это то, что было написано в его постскриптуме.

— Ты не можешь вспомнить боль? — спросил Джордж.

— Нет, — сказал я.

— В тот день в кафетерии. — Дин отправил в рот вилку с горкой яиц.

— Нет, я освободил свою драконью форму.

— Лучше всего напрячь свой мозг. Это очень помогает, знать, что ты делал это раньше. — Джордж выглядел обнадеженным и более расслабленным.

Я кивнул.

Мой взгляд поймал Елену, входящую в кафетерий, и мое настроение мгновенно изменилось.

— Доброе утро, — сказала Елена и улыбнулась, прежде чем опуститься на подушку рядом со мной.

— Доброе утро, — тихо произнес я. — Прости за мое поведение прошлой ночью.

— Все в порядке. Я знаю, что ты чувствуешь, когда у тебя не получается с первого раза. Мы доберемся туда, Блейк, просто дай нам время.

Я тихо кивнул, слегка подергав кончиком губы.

— Итак, что Лонгвей сказал о кампании? Что будет дальше? — Дин хотел знать.

— Все это — куча формальностей и очень скучно, но да, скоро мы отправимся во все города и постараемся убедить как можно больше людей поверить в эту самоубийственную миссию.

— Тише, тише, тише, это не самоубийственная миссия, — игриво пожурила Елена, и Дин с Джорджем рассмеялись.

— Итак, когда мы начинаем?

— В ближайшие пару недель. Две, если быть точными, сразу после того, как мы закончим наше наказание. — Я чуть не прорычал слово «наказание».

Она усмехнулась и просто смотрела на меня несколько секунд.

Мне хотелось снова услышать ее мысли. Знать, что она на самом деле чувствовала ко всему этому, ко мне.

Она встала и подошла к стойке с завтраком, чтобы взять тарелку.

Мне жаль, что я не мог сказать Джорджу и Дину, что ее отец все еще жив. Я не думал, что это будет такое тяжелое бремя.

Когда прозвенел первый звонок, мы отправились на занятия по магическим отклонениям. Эдди поприветствовал нас, когда мы сели, и огонек в его глазах сказал мне, что у него в запасе есть еще один отличный урок. Просто до тех пор, пока это не повлекло за собой еще большей боли, он мог учить нас всему, чему, черт возьми, хотел.

— Сегодня мы собираемся обсудить возможность литографирования заклинаний. Кто может назвать мне известного художника, который использовал это в своих картинах?

— Ты имеешь в виду, как М.К. Эшер? — спросила Елена, даже не поднимая руки.

Сэр Эдвард просто посмотрел на нее.

— Принцессы тоже рождаются с руками, Елена.

Класс захихикал.

— Прости. — Она еще глубже вжалась в спинку стула, покраснев.

— Да, как М.К. Эшер, — сказал Эдди с улыбкой.

— Теория относительности — это заклинание? — тихо спросила она меня.

— Да, очень сложное, — прошептал я в ответ.

— Сегодня мы собираемся обсудить сложность этих заклинаний, а не произносить их.

Весь класс выразил свое разочарование.

— Никто из вас еще далеко не готов даже попробовать это, — пошутил Эдди, и парочка из нас хихикнула.

— Почему так важно обсуждать эти заклинания, Блейк?

— Потому что они чрезвычайно опасны, и те, кто их применяют, обычно пытаются заманить в ловушку на вечность.

— Ты прав. — Эдди улыбнулся. — Я причислил их как часть заклинаний трусости. Это нечестное заклинание, и те, кто его применяет, ну, на мой взгляд, они не очень-то хорошие бойцы. — Его резкий ирландский акцент заставил меня улыбнуться. — Как сказал Блейк, эти типы заклинаний произносятся по одной-единственной причине: заманить человека в ловушку, чтобы тот, кто произносит заклинание, мог ускользнуть. И почти так же невозможно избежать их.

Вошел Грег.

— Извините, я опоздал.

— Да, да, опоздания никогда не были твоей отличительной чертой, Грег.

Грег закатил глаза, отчего класс захихикал.

— Хорошо, сегодня мы собираемся… подождите, — сказал Грег, и класс покачал головами. Он снова посмотрел на Эдди.

Эдди пожал плечами.

— Ты опоздал. Я должен был начать.

— Ладно, хорошо, на какой части ты сейчас?

— О том, как невозможно выбраться из заклинания.

— Заклинания действительно похожи на литографию М.К. Эшер? — Елена хотела знать.

— Да, — сказал Грег. — Лестничные клетки выглядели бы боковыми и перевернутыми. Это полный бред сивой кобылы.

— Откуда ты вообще это знаешь?

— Я знал Драконианца, который мог сотворить такое заклинание, и я попросил его заманить меня туда на ограниченное время, Блейк.

Моя левая бровь приподнялась.

— Ты был в одном из них?

— Мы были, — сказал Эдди, — но позволь мне сказать, что веселье заканчивается очень быстро.

Раздалось еще больше смеха.

— Это воздействует на мозг быстрее, чем думаете, — сказал Грег. — Мы пробыли там всего около получаса или около того, но мне показалось, что прошли годы.

— Годы? — спросила Елена.

Грег кивнул, а затем приступил к уроку, который был чертовски интересным.

Он смотрел на заклинание совсем не так, как Эдди.

— Эти заклинания — лучшие из моих самых опасных заклинаний, — продолжал Грег. — И все же это лучшее заклинание иллюзии, которое я когда-либо видел. Мы не перенеслись в место, где перевернутые лестницы и дверные проемы вели обратно в другую часть иллюзии. Это было похоже на одну большую лазейку, из которой ты никогда не смог бы выбраться.

Класс жадно слушал.

— Твоя магия тоже не сработает в одном из них, поскольку заклинание слишком реально для человеческого разума. Это буквально становится вашей реальностью. Драконы особенно плохо справляются с такого рода заклинаниями. — Грег оглянулся на Эдди, который только закатил глаза.

Класс захихикал.

— Это из-за того, что я почувствовал, Грег. Ты этого не почувствовал, — перебил Эдди.

— Как ты себя чувствовал? — Я должен был знать.

— Будто твои внутренности снаружи. Не самое приятное ощущение, честно говоря.

Грег усмехнулся.

— Это было весело.

Все разразились смехом, а Эдди только покачал головой.

— Нам повезло, и мы освободились от иллюзии полчаса спустя, — сказал Грег.

— Значит, ты никогда не сможешь выбраться из этого, пока заклинатель не освободит тебя? — спросила Вивьен, Ночная Злодейка.

— Нет, — сказал Эдди.

— Таким образом, вы либо умрете с голоду, либо будете освобождены, как только заклинатель умрет, — добавил Грег.

— Должен же быть какой-то способ. — Это было беспокойство, огромное беспокойство.

— Блейк, просто нет, — ответил Эдди.

— Надеюсь, кто-нибудь все-таки найдет способ, — сказал Грег, — они поделятся им со всеми нами.

— Тогда зачем вообще упоминать об этом? — Я начал раздражаться.

Грег улыбнулся.

— Потому что есть способы избежать этого. Запах и звук. — Он продемонстрировал это двумя пальцами.

Елена посмотрела на Бекки.

— Вы почувствуете запах своей самой любимой вещи в мире. Чтобы загипнотизировать вас, чтобы вы ускорили темп, и услышите мягкое жужжание. Подобная магия всегда присутствует по умолчанию. Гул. Чем сильнее гул, тем слабее заклинание. Но как только вы окажетесь внутри, вам конец, — сказал сэр Эдвард. — Когда заклинание произносит очень могущественный маг, вы даже не заметите, как оно создастся. Так что составьте список ваших любимых вещей в этом мире и прислушайтесь к жужжанию, если хотите избежать этого конкретного заклинания.