Я увидел, что она сидит одна, и тяжело приземлился.

Весь Колизей загрохотал. Елена слегка подпрыгнула, когда я направился к ближайшему входу, который вел к ряду кресел, на которых она сидела. Войдя, я изменился и натянул халат через голову, направляясь в маленький проход, ведущий к лестнице, которая должна была привести меня прямо к ней.

Я вышел на несколько рядов ниже нее и взбежал по ступенькам туда, где она сидела.

— Что-то не так с твоим кэмми?

— Блейк, пожалуйста, просто не надо, ладно. — Она была расстроена, встала и схватила свою сумку. Откуда, черт возьми, это взялось?

Она положила свой альбом для рисования в сумку и была готова уйти.

Я схватил ее за руку и притянул к себе, чтобы она посмотрела на меня.

— Нет, Елена.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я чувствую себя дерьмово из-за того, что Бекки порвала с Джорджем? Я чувствую себя дерьмово, хорошо?

— Елена, — проворчал я. — Это совершенно не по моей части.

— Знаю, это моя вина, но ты не можешь винить меня за то, что я так себя чувствую.

— Например, как? — Почему она была расстроена из-за меня, и в чем, черт возьми, была моя вина?

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной, да? — Разочарованный смешок сорвался с ее губ.

— Просто поговори со мной. — Я был так смущен. Я ничего из этого не понимал.

— Я не могу, потому что это не ты. — Она ткнула меня в грудь. — Я не знаю, кто это.

Я прищурился.

— В твоих словах нет никакого смысла.

— Нет, в твоих словах нет никакого смысла. Ты ненавидел меня до глубины души. Презирал меня с тех пор, как я переступила порог этого места. Ты не хотел иметь со мной ничего общего. А теперь… — Она шумно выдохнула, и ее глаза заблестели. Я понял, о чем она говорила. Это была моя гребаная вина. Это было из-за моего прошлого и из-за того, как я относился к ней.

Она оглянулась на меня.

— Если ты хочешь обвинить кого-то в том, что они расстались, вини себя, поскольку именно из-за твоих перемен эта история с дентом наконец-то запала Бекки в голову. Это ненастоящее, — прокричала Елена.

Я действительно чертовски ненавидел себя за то, что сказал, что это было заклинание, но это давило на меня.

Елена не слышала ни единого слова из того, что я сказал ей о гребаном денте. Я поставил щит.

— Чего ты не понимаешь? — Я прорычал эти слова вслух. — Ты хочешь, чтобы я закричал на весь гребаный мир, через что мы прошли? Я обещаю тебе, Елена, у меня больше врагов, чем ты думаешь, и наша жизнь будет такой же, как та, через которую ты прошла с Жако.

Она слегка нахмурилась, и по тому, как она посмотрела на меня, я понял, что после этого она ничего не скажет в ответ.

— Будь терпелива. И перестань забивать голову Бекки своими теориями. Я покажу тебе, когда придет время. — Я опустил щит и ушел тем же путем, каким пришел. Мне нужно было успокоиться.

Джордж был чертовски прав. Елена была причиной этого.

— И отвечай на звонок кэмми, когда я позвоню. — Я изменился обратно и снова взмыл в воздух.

Женщины. Это будет моей смертью. Я это чувствую.

Я направился прямо ко дворцу, испытывая непреодолимое желание выдохнуть огонь. Я действительно думал, что достучался до нее, и я знал, что это также будет беспокоить меня весь гребаный день. Интересно, где, черт возьми, я сейчас напортачил?

Она не могла этого почувствовать только потому, что я был добр к ней. Она хотела, чтобы я орал, визжал и вел себя как придурок. Я больше не хотел быть тем парнем.

Но она доверяла этому Блейку, по крайней мере, мне так начало казаться.

Я чувствовал себя несчастным, когда приземлился перед дворцом и превратился обратно. Я накинул халат и вошел через боковую дверь.

Кот немедленно подплыл ко мне.

Бульдог был одним из любимых домашних животных Люциана.

Я наклонился и почесал его за ушами.

Он повсюду пускал слюни. Смешок сорвался с моих губ.

— Кот, иди приляг, — приказала королева Мэгги.

Я выпрямился, и она обняла меня и поцеловала в щеку.

— Как Елена?

— Хорошо, — солгал я.

— О-о-о, что случилось?

— Настолько очевидно? — вздохнул я.

Она рассмеялась.

— Дай ей время, Блейк. Все это для нее в новинку.

Я тихо хмыкнул.

— Я схожу за Гельмутом. — Королева Мэгги улыбнулась и направилась в другой коридор.

Я посмотрел на стену. Огромная картина Люциана осудила меня.

— Пожалуйста, немного помоги, — взмолился я у его портрета.

Замок казался таким пустым без его присутствия, и в этой комнате сохранилось много воспоминаний. Я все еще мог видеть, как наши десятилетние одноклассники бегают вокруг с вонючими бомбами и шариками с водой в руках, прячутся под столом в ожидании нашей следующей цели.

Появился король Гельмут, и воспоминания отодвинулись в сторону.

Он жестом пригласил меня следовать за ним в его кабинет.

Оказавшись внутри, он увидел тяжесть, которую я нес, не только на лице, но и во всей моей позе.

— Ты в порядке?

Я потер лицо.

— Как раз в тот момент, когда я думал, что во всем разобрался, я вернулся к исходной точке.

Король Гельмут усмехнулся.

— Это женщины. Могу я дать тебе несколько советов?

— Все, что угодно. — Это прозвучало как просьба.

— Относись к ним так, будто они всегда правы.

— Я это слышала, — донесся голос королевы откуда-то из кабинета. — Мы всегда правы.

— Да, дорогая, — сказал Гельмут. — Смотри, — прошептал он.

Я усмехнулся.

Зазвонил мой телефон, и я посмотрел на Гельмута.

— Ответь на звонок.

Я ответил на звонок, и появилась голограмма Елены.

— Видишь, не так уж и сложно. — Я все еще был расстроен из-за того, что произошло ранее, и Гельмут посмотрел на меня, приподняв бровь.

— Ты знаешь, где может прятаться Джордж?

— Попробуй подняться на крышу общежития для девочек, Елена, — сказал я и отключил звонок.

— Что случилось с тем, чтобы притворяться, что они всегда правы? — спросил Гельмут.

Я усмехнулся.

— Извини, я просто кое с чем борюсь и пытаюсь понять, может ли эта теория сработать. — Я вздохнул.

— Грубость только оттолкнет принцессу, Блейк.

— Я тоже так думал, но поверь мне, в этом случае всегда срабатывает обратное.

Гельмут улыбнулся.

— Итак, насколько все плохо в Итане? Неужели я отправил своего дракона на самоубийственное задание?

— Надеюсь, что нет.

Его лицо вытянулось.

— Эмануэль не глуп. И мне жаль любого, кто найдет его. Кроме того, у него есть Буйо. Он может превратиться в Чарльза в любое время или в кого угодно, если уж на то пошло, если дело дойдет до драки.

Гельмут кивнул, но все еще выглядел обеспокоенным.

— Я хочу знать все, Блейк.

Я начал рассказывать ему о том, что рассказала мне Елена, о чем меня проинформировали Дейзи и другие. Я вкратце рассказал ему о том, как все изменилось. Что это уже не тот Итан, которым мы дорожили как нашей столицей Пейи. Город, который мы когда-то знали и любили, исчез. Меньше чем через десять дней виверны должны были появиться снова. Нам нужно было подготовить несколько Буйо, чтобы доставить других детей и тех немногих, кто должен был отправиться с нами в безопасное место.

Гельмут продолжал что-то строчить в своем блокноте, делая пометки из нашего разговора. Он с силой потер лицо.

— Они действительно больше не контролируют свои земли? — Слезы наполнили его глаза.

Я не знал, что сказать. Брат-близнец Гельмута сделал это с Итаном.

— Я должен был знать, кем был Горан. Мой отец знал, так почему же я этого не видел?

— Никто этого не видел, король Гельмут. Даже король Альберт. Почему он предал их?

Он фыркнул.

— Я задал ему тот же вопрос той ночью, перед тем как Лианы поглотили Итан. Я думал, Эмануэль мертв. Мой дракон приказал мне покинуть его, когда на него напала колония виверн. Как он это пережил, до сих пор не знаю. Он только сказал мне, что боролся со всем этим. Он также мог застрять на той стороне, но он вытащил меня как раз вовремя. Я знаю, что чувствуешь, когда эти лианы цепляются за тебя. Я был без сознания несколько дней.