– Это настоящая редкость! ― обрадовавшись произведенному впечатлению, быстро заговорил вождь, водя по линиям на пергаменте, мощным изогнутым ногтем указательного пальца. ― Семейная реликвия! Настоящая карта легендарного пиратского вожака! Того самого Грока по прозвищу Клык!

– Того самого пирата? ― кивнул старьевщик, глаза которого приняли алчное выражение, а руки буквально затряслись от вожделения.

– Вот… Посмотри… Тут отмечены все земли орков! Видишь? Вот здесь могущественная, воинственная Микория! Это ― область Спартаг! Вот здесь ― суровый холмистый Пифорг! Равнины Фессарион, известные пастбищами и садами… А тут, по-моему, Иолкор!

– С ним еще воевал твой прадед, ― кивнул старьевщик, в свою очередь проводя пальцем по карте. ― Вот ведь, твоя Итарга… Судя по карте, не так уж близко от Иолкора, да и вообще от густонаселенных районов…

– Вот тут, нарисованы два скрещенных клинка… Место той самой битвы, когда твой великий предок едва не лишился и власти, и острова, и головы, ― искоса посмотрев на вождя, хихикнул шаман, в свою очередь тыча пальцами в карту.

– Не вижу в этом ничего смешного, ― обиженно засопел Одисс, пихнув приятеля локтем в бок.

Случай, когда прадед нынешнего вождя Итарги, вознамерился создать великое царство, был довольно известен в истории орков. Построив на острове крепость и объявив ее убежищем для всех, кто подвержен гонениям, преследуется и вынужден скрываться, знаменитый предок Одисса, смог быстро повысить численность населения своего глухого, мало чем примечательного острова. Вообразив себя великим стратегом и мудрецом, пращур Одисса увидел в своей персоне Великого конунга орков и принялся активно тревожить соседей набегами. В конечном счете, вождь Иолкора высадился на одном из пляжей Итарги и после долгого и изнурительного сражения, обратил дружину местного конунга в бегство… Говорят от полного краха, итаргийцев спасли их жены, выбежавшие из крепости и уговорившие разъяренных врагов, пощадить и конунга, и его островное племя…

– Ладно, не дуйся, давай посмотрим, что у нас здесь, ― схватив кусок вулканического стекла и используя его для увеличения, заметил старьевщик, заинтересовавшись «розой румбов», нарисованной в виде звезды с лучами из острых ратных клинков.

– Это вот Элидор, известный своими спортивными состязаниями и военными играми, ― кивнул торговцу Одисс. ― Здесь вот Аргосия…

– Самая древняя и самая известная область, ― дополнил вождя шаман.

– С богатой культурной историей, ― улыбнулся Диа-Маргу старьевщик.

– Остров на Море Клинков и сам Троллиборг. Это вот ― разные поселения, мелкие крепости и предместья…

– Тут даже священная роща есть! ― восхищенно сказал старьевщик. ― А ведь считается, что ее точное расположение престарелый царь Троллиборга держит в большом секрете…

– Потому и прошу хорошую цену…

– Это понятно… Так, а это вот, что? ― палец торговца остановился на рисунке хищной, зубастой и глазастой «рептилоидной» головы. В вертикальных зрачках которой художник явственно отразил признаки зловещего и чуждого оркам разума загадочной расы.

– Таких «голов», тут, как видишь, много… Думаю, это места обитания велоксарий…

Шаман, принялся пересчитывать количество таких мест на карте, но вскоре спутался и махнул рукой.

– Больше десяти… Это точно, ― сказал Диа-Марг немного смутившись.

– Сами себя они называют «Шекури»… Вроде бы, переводится как ― ходящие среди древних…

– Весьма опасные твари, от которых не жди хорошего, ― посмотрев на шамана, заметил торговец.

– Нас они вроде, стараются обходить стороной, а вот на малков охотятся, как говорят, с особенной яростью…

– Кстати, я слышал, что малки себя именуют «людьми», ― почесав затылок, сказал шаман Диа-Марг. ― Спрашивал у старейшин, откуда взялось это слово и что означает… Вроде, у них это значит ― свободный народ… Дескать, по их легендам, настанет время, когда они бросят вызов самим богам…

– Верится в это мало, ― посмеялся торговец. ― Впрочем, колдовство у них в большом почете, а в хитрости и коварстве им точно нет равных… Кстати, на этой карте их поселений вроде как нет…

– А, что от них проку? Жалкое племя…

– Ну, нас они тоже не очень любят, ― улыбнулся старьевщик. ― Детям своим рассказывают, будто мы людоеды, свирепые варвары, коих некое темное божество слепило из грязи и слизи, а после снабдило душами древних великанов, павших когда-то в давно позабытых битвах. Говорят, будто мы поклоняемся вселенскому злу и нет для нас ничего приятнее, чем нести другим боль и страдания…

– Еще говорят, что мы уродливы и от нас плохо пахнет… ― С презрительной ухмылкой заметил шаман. ― Но я тоже слышал такое.

– Довольно глупые у них сказки… Мне думается, что от зависти это все! Знают, что нет нам равных на свете, потому и мелют всякую чушь.

Одисс поскреб подбородок, исподволь поглядев на торговца, пытаясь понять, готов ли он дать за карту хорошую цену.

– Ну ближе к краям уже ничего интересного… Мракосельпанг, с которым ты неучтиво сравнил мой остров… Горы на северо-западе… Тут вот ― места обитания грозных, воинственных Темных Дев ― слышал они вступили в союз с Трлоллиборгом… Здесь уже на Востоке, океан без конца и края… Здесь южные топи…

Старьевщик кивал с весьма заинтересованным видом, иногда клацая языком, а иногда переглядываясь с шаманом.

– Думаю, не мало ли я запросил, ― закончил презентацию Одисс, явно довольный произведенным на старьевщика эффектом.

Торговец посмотрел на вождя, поскреб себя за ухом и наконец произнес…

– Готов обменять эту карту на три… ― Торговец пристально наблюдал за Одиссом. ― На три, чуть ржавых, «железки» и старые башмаки в придачу!

Сказав это, старьевщик принялся хохотать, вытирая слезы, приседая и хлопая себя по коленкам, иногда показывая пальцем на изумленного Одисса. Шаман, поначалу удивившийся не меньше вождя, глядя на этот приступ искреннего веселья, вдруг не сдержавшись, тоже захохотал.

«Железками» называли монеты, введенные в обращение властелином Спартага ― тем самым, у которого похитили реликвию, ставшую поводом для войны против Троллиборга. Ценность их была мизерная и кроме самого Спартага, они нигде не принимались в качестве денег.

– Что за издевательство? ― рявкнул, наконец пришедший в себя вождь Итарги.

– Ты можешь прочесть эту надпись?

Старьевщик ткнул пальцем в карту.

– Я не умею читать… Не мужское дело, возиться с этим, ― обиженно произнес Одисс.

– А ты? ― старьевщик подмигнул шаману.

– Так… Эту карту собствено… Собственно…

– …ручно, ― подсказал, все еще посмеивающийся торговец.

– Смастерил я ― великий пират Грок… В третьем году сотворения мира… Вроде бы так написано…

Шаман снова провел пальцем по надписи, шевеля губами.

– А дальше еще приписка ― «Опасайтесь подделок!»… Впрочем, ладно… Могу ее обменять на тот амулет, за которым ты пришел в мою лавку… Более смешной древней реликвии, чем эта карта, я отродясь не видел… Кому рассказать ― не поверят… Нашим показывать буду… Смеху не оберешься.

– Откуда знаешь, что мне амулет потребовался?

– Подозреваю, что ты на войну с Троллиборгом собрался… Без амулета туда никак… Сейчас подберем что-то стоящее, а карту давай сюда!

– Жулик… Как все они, ― бормотал себе под нос Одисс, шагая обратно, впереди шамана, который все еще продолжал хохотать.

На шее вождя висел теперь амулет, обменянный у старьевщика на пиратскую карту. Амулет представлял собой наконечник стрелы, украшенный магическим рисунком. Если верить старьевщику, штуковина была подлинной и когда-то принадлежала первой легендарной предводительнице Темных Дев. Об этих оркских воительницах ходили легенды. «Девы» использовали в сражениях более сложную тактику нежели большинство дружин оркских вождей. Отличались высокой дисциплиной, держали строй, умело поддерживали друг друга в битвах… Кроме того, в искусстве стрельбы из лука или метания камней из пращи им не было равных. Союз с ними, давал престарелому царю Троллиборга значительное увеличение могущества.