Первыми салон покинули Памела Поттер и Марк Кеннавэй. Проходя мимо инспектора, Марк нагнулся к его уху и шепнул:

— Инспектор, как только досмотр кончится, я сообщу вам одну новость, которая неизвестна даже такому детективу, как вы!

— Что бы это могло быть? — таким же шепотом удивился Чарли. И тут же ощутил мощный удар по плечу. Это была рука Макса Минчина.

— Мистер Чен, — загремел веселый голос гангстера, — вы первый полицейский, с которым мне не хочется расставаться. Поэтому от всей души хочу сказать вам не «прощайте!», а «до свидания»!

Затем миссис Спайсер удостоила инспектора приветливого кивка. Миссис Люс пригласила было Чарли к себе в Калифорнию, но Бенбоу не дал ей закончить:

— В Калифорнию, инспектор, вы поедете только после того, как побываете у меня в Акроне, и ни днем раньше!

— А после Акрона и Калифорнии инспектор все же убедится, что нет места лучше, чем моя родная Такома! — подхватил Росс.

— Зачем куда-то ездить, — запротестовал Вивиан, — если мы и так уже находимся в самом прекрасном уголке Соединенных Штатов!

Далее, о чем-то оживленно переговариваясь, к выходу из салона двигались Кин и Лофтон, но инспектор не стал их дожидаться. Он быстро направился по коридору вслед за ушедшими.

Двери каюты номер сто девятнадцать отворились, и на пороге ее появилась высокая фигура Джона Росса. Он сделал два шага вперед, но при виде двух поднявшихся ему навстречу мужчин замер. Затем резко обернулся. В дверях, полностью перегородив их своим солидным корпусом, стоял Чарли Чен.

— Мистер Росс, — произнес инспектор, — вы арестованы!

В следующее мгновение капитан Фланнери ловким движением замкнул на запястьях ошеломленного лесоторговца наручники, а сержант вывернул его карманы.

— Вижу, — с некоторым разочарованием сказал Чарли, — что ваши запасы оружия подошли к концу.

— Я отказываюсь понимать, что происходит! — сквозь зубы прошипел Росс.

— Происходит ваш арест по обвинению в убийстве Хью Морриса Дрейка в лондонском отеле Брума утром седьмого февраля сего года, — пояснил инспектор. — Есть и другие обвинения, но по ним вы не понесете ответственность, поскольку располагаете только одной жизнью. Вам с головой хватит и Дрейка. Хотя кроме него вы убили также мистера Хонивуда в Ницце, Сибил Конвей в Сан-Ремо, сержанта Уэлби в Иокогаме, покушались на жизнь инспектора Даффа в Гонолулу и на мою жизнь в открытом море.

— Все это ложь! — хрипло выкрикнул Росс.

— Ложь? Кашимо, вылезай!

Из-под широкого дивана появился слегка запылившийся, но совершенно невозмутимый Кашимо. Инспектор помог ему подняться на ноги.

— Позвольте представить присутствующим практиканта комиссариата полиции города Гонолулу мистера Кашимо. Боюсь, что от долгого пребывания под диваном он слегка одеревенел, но зато, возможно, сможет показать нам, где находится ключ.

— Смогу, учитель, — не без труда Кашимо нагнулся и извлек из правого манжета брюк Росса маленький блестящий предмет. Затем он с поклоном протянул его инспектору.

— Этот ключ от сейфа номер 3260 без сомнений будет оценен присяжными по достоинству, — заметил Чарли. — На вашем месте я бы давно постарался от него избавиться. Когда приходится выбирать между деньгами и жизнью я лично предпочитаю жизнь. Вы предпочли деньги. Что ж, это ваше право.

— Вы подбросили мне этот ключ! — зарычал Росс. — Я протестую! Я буду отрицать все!

— Не сомневаюсь, — кивнул Чарли. — Но как можно, например, отрицать то, что запечатлено бесстрастным объективом кинокамеры? И если на кадре вы выходите от портного, то каким образом это удастся опровергнуть? Вы слишком самоуверсны, мистер Росс, вы даже не заметили, что одним словом погубили себя задолго до того, как выкинули свой очередной фокус, вложив пистолет в руку Тэйта!

— Каким еще словом! Не понимаю, о чем вы говорите!

— Я говорю о вечеринке у мистера Минчина. Там вы и сказали то слово, которое выдало вас. Спрашиваете, какое? Могу напомнить, — он написал на листке из блокнота неколько букв, и показал их Россу, — хотите подарю вам это на память, в качестве сувенира собственной глупости?

Бросив на листок презрительный взгляд, Росс внезапно побледнел и судорожно сглотнул слюну. Лицо его сделалось очень старым и усталым.

— Оставьте это себе, — с усилием выговорил он. — Я не собираю сувениров. Да и зачем они мне теперь?

— Кашимо, — обратился Чарли к своему ассистенту, — ты перенесешь багаж мистера Росса в мою каюту. Пусть таможенники проверят эти два чемодана вместе с моим. После чего дожидайся указаний мистера Линча. Он собирался позаботиться о твоем обратном пути. Если заскучаешь, то можешь зайти в каюту к Минчинам и восстановить свою добрую репутацию — а заодно и репутацию мистера Тэйта. Словом, расскажи им всю правду, которую мы с тобой теперь знаем.

— Ну, что же, — заметил Уэллс, когда дверь за Кашимо закрылась, — если вы, мистер Росс, намерены облегчить душу чистосердечным признанием, то сейчас самое время сделать это.

— Не собираюсь признаваться в том, чего не совершал, — буркнул Росс.

— И правильно делаете. Я ведь предлагаю вам признаться как раз в том, что вы совершали. Доказательств у суда будет более, чем достаточно: ключ от вашего сейфа, показания портного…

— Плевать я хотел на ваш ключ и на вашего портного! Мотивы преступления — вот чего у вас нет! Только сумасшедший станет убивать людей без всякой на то причины, а любой врач легко докажет, что я в здравом уме. С какой стати Джону Россу, лесоторговцу из Такомы, душить детройтского миллионера, с которым он знаком едва неделю?

— Джону Россу действительно незачем было душить Дрейка, — вновь согласился сержант, — но мотивы в значительной степени прояснятся, если допустить, что Дрейк был убит Джимом Эверхардом, как вы считаете?

Росс хотел что-то ответить, но не смог. Казалось, он вот-вот потеряет сознание.

— Поэтому, — продолжал сержант, — мотивы нас не очень заботили. В первую очередь нас заботило имя, под которым теперь скрывается мистер Эверхард. Благодаря помощи мистера Чена мы смогли узнать и это. А мотив… Ваши бывшие коллеги по торговле контрабандными алмазами достаточно рассказали о вашей феноменальной скупости, чтобы присяжные сочли ненависть к Хонивуду убедительным мотивом: как-никак он увел у вас Сибил Конвей, на средства которой вы жили припеваючи!

— Увел Сибил? — горько усмехнулся Росс. — Они оба увели мои алмазы, все, что я имел! Ради какой-то смазливой певички я бы и пальцем не пошевельнул, но алмазы… Спутаться с поганым полицейским и удрать, обчистив вдобавок мой тайник, о котором знала только она одна! Вместо алмазов они оставили там обычную речную гальку — наверное, думали подольше держать меня в неведении… В театре мне сказали, что мисс Конвей прервала контракт и отбыла в свадебное путешествие. У меня был адрес одной ее подружки, и я оставил ей записку, где поклялся, что пристукну их обоих, как только они снова появятся в Кейптауне. Но они не появились…

— Не дождавшись их, вы уехали в Австралию, а потом перебрались в Штаты. И, насколько нам известно, были там вполне добропорядочным гражданином. Имели свое дело. Свой счет в банке — куда больший, чем стоимость украденных у вас когда-то алмазов. Что побудило вас внезапно закрыть этот счет и предпочесть жизни уважаемого бизнесмена жалкое существование затравленного преступника?

— Жалкое?! — глаза Росса налились кровью. — Да за счастье отомстить этим двум выродкам я бы не колеблясь отдал все сейфы Америки до единого! Когда я валялся со сломанной ногой и мне на глаза попался нью-йоркский журнал с разукрашенной моими алмазами Сибил на обложке, то я понял, что у моей жизни отныне есть только один смысл…

— А чем провинился перед вами Хью Дрейк? — сурово перебил его Фланнери.

— Проклятая ошибка, и ничего больше… Я не стал зажигать в его спальне свет…

— Сержант Уэлби тоже был ошибкой?