— Вы уверены, что не пропустили никого?

— Сейчас подумаю… О, конечно, был еще мистер Росс. Он вернулся на пароход одним из первых — я еще подумала, что он изрядно устал, потому что хромал сильнее обычного.

— В каком часу это было?

— Приблизительно в четверть десятого. Миссис Люс окликнула его, но он, не оборачиваясь, проковылял дальше. Нас это удивило, потому что он всегда был образцом вежливости. И он так стучал своей палкой!

— Такая трость есть только у него одного?

— Что вы, инспектор, — засмеялась девушка. — Мы ведь три дня пробыли в Сингапуре. И нас не выпустили бы оттуда живыми, если бы все наши мужчины не купили себе по примерно одинаковой трости черного дерева.

— В таком случае откуда вам известно, что мимо вас прошел мистер Росс?

— Он хромал!

— Чтобы воспроизвести этот недостаток, не требуется быть великим актером. Подумайте хорошенько: какие еще особые приметы могли быть у мистера Росса?

— Гм… — девушка надолго погрузилась в молчание. — Кажется, я тоже понемножку становлюсь детективом: у всех палок, купленных в Сингапуре, были металлические наконечники. А на трости мистера Росса наконечник из толстой резины, чтобы не производить при ходьбе шума.

— Но вы говорите, что этот хромой человек сильно стучал!

— Да, но стук был мягкий, глухой! У металлического наконечника при соприкосновении с металлом трапа звук был бы звонким и резким. Значит, это был действительно мистер Росс! Ну, что, выйдет из меня детектив? О, смотрите, вот к нам приближается живая улика! Доброе утро, мистер Росс!

— Доброе утро, Памела! Доброе утро, сэр! — хромая, лесоторговец прошел мимо них и скрылся за углом надстройки. Девушка ошеломленно посмотрела на инспектора: трость Росса издавала ярко выраженный металлический звук и на конце ее посверкивал на солнце высокий никелированный стаканчик.

— Ничего не понимаю, — растерянно сказала Памела.

— Что же тут непонятного? У трости мистера Росса имеется металлический наконечник, только и всего!

— А где же в таком случае резиновый?

— Вот это и впрямь загадка. Но не огорчайтесь: я с детства любил разгадывать трудные загадки.

За несколько минут до десяти к инспектору подошел Лофтон, отнюдь не утративший смертельно оскорбленного выражения лица.

— Мои люди собрались в курительном салоне, — сообщил он. — В этот час там никого кроме нас не будет. Возможно, застоявшийся запах сигаретного дыма не слишком приятен, но тем больше шансов, что наша встреча не затянется. Предлагаю начать ее прямо сейчас. Уверяю вас, что удерживать всю группу в полном составе на одном месте — занятие не из легких.

Чарли обратился к Памеле Поттер:

— Вы, надеюсь, тоже идете с нами?

По дороге в салон он спросил Лофтона:

— В салоне собрались абсолютно все?

— За исключением миссис Люс, — кивнул Лофтон. — В море она предпочитает сон завтраку. Но если это так уж крайне необходимо, я могу ее разбудить…

— Ни в коем случае! Мне точно известно, где миссис Люс провела вчерашний вечер. На ужине у меня дома.

— У вас? — изумился доктор Лофтон.

— Вы тоже были бы моим желанным гостем, — усмехнулся Чарли.

Запах в салоне действительно напоминал о великом множестве выкуренных здесь сигарет. Тем не менее все собравшиеся смотрели на Чарли с явным любопытством, не проявляя никаких признаков раздражения.

— Рад снова видеть всех вас столь прекрасным утром, — обратился к туристам Чарли. — Говоря по правде, я не думал, что нам придется встретиться еще раз. Точно так же, как вы, вероятно, не думали опять встретиться со мной. Поверьте, что я вынужден навязывать вам свою компанию лишь с величайшей неохотой. На моем месте должен был находиться инспектор Дафф, но вчера вечером на него было совершено покушение. К счастью, судьба хранила его, и рана оказалась несмертельной. Не исключено, что он еще сможет подключиться к расследованию. Но пока заменить его придется тому, кто не обладает ни опытом, ни знаниями моего прославленного друга. То есть мне, — улыбнувшись, он опустился в глубокое кресло у самого выхода. — Прежде всего мне нужна доскональная информация о том, где каждый из вас провел вчерашний вечер. Точнее, время между восемью часами и отплытием. Прошу прощения, что напоминаю вам об этом, но любая попытка скрыть правду может иметь тяжелые последствия. Ибо в Гонолулу привыкли очень серьезно относиться к посягательствам на жизнь офицеров полиции, тем более если эти офицеры одновременно являются иностранными гражданами.

— А какое отношение полиция Гонолулу имеет к нам? — с ленивым пренебрежением спросил Тэйт. — Вы не имеете права допрашивать американских подданных в отсутствие нашего консула!

— С точки зрения международной практики Гавайи действительно не подпадают под общую юрисдикцию американского права, — согласился Чен, — но та же международная практика четко определяет главенствующую роль капитанов при рассмотрении любых правовых коллизий на судне, находящемся в открытом морс. Так вот, сэр: мои действия полностью поддержаны капитаном «Президента Артура». И я намерен опираться на его поддержку, как на Гибралтарскую скалу. И оба мы намерены опираться в деле поимки преступника на поддержку каждого из вас. Разумеется, если среди вас есть люди, предпочитающие поддерживать убийцу, то…

— Минуточку, минуточку! — закричал побагровевший Тэйт. — Не приписывайте мне того, чего я не говорил! Мне решительно нечего скрывать. Я просто хотел напомнить вам, что существуют определенные процессуальные правила, которые…

— Которые, как мы с вами прекрасно знаем, уважаемый адвокат, чаще помогают преступникам, а не честным гражданам, — закончил за него Чен.

Адвокат хотел возразить еще что-то, но махнул рукой и умолк.

— Не будем, однако же, удаляться от главной темы нашей встречи, — продолжал инспектор. — Давайте исходить из того, что для всех нас основным являются поиски истины, а не процедурные тонкости. Итак: доктор Лофтон, из уважения к вашей должности руководителя позволю себе задать вам первому вышеупомянутый вопрос. Как вы провели два часа перед отходом судна?

— С восьми до половины девятого был в здешнем отделении бюро путешествий «Номад». Это наши давние деловые партнеры. Мне нужно было утрясти с ними ряд платежных обязательств, а кроме того перепечатать кое-что на их машинке.

— И, конечно, у вас все это время имелись свидетели вашего там пребывания?

— Ни единого! Директор быстренько подписал все, что требовалось, и поспешил уехать домой до грозы, оставив меня одного поработать на машинке. Уходя, я просто должен был захлопнуть дверь на автоматический замок. На судно я вернулся около половины десятого.

— Если я не ошибаюсь, то бюро «Номад» находится на Форт-стрит. В двух шагах от комиссариата полиции.

— На Форт-стрит. А где ваш комиссариат, я понятия не имею.

— Верно; вам он не к чему… А скажите, вы не видели кого-либо из своих туристов, когда проходили мимо аллеи за углом Форт-стрит?

— Не знаю никакой аллеи. И туристов я не встречал до самого возвращения на лайнер. Так что советую поискать преступника где-то в другом обществе. Время торопит.

— Кого? — удивился Чарли. — Что до меня, то у меня впереди еще целых шесть дней, и я ничуть не тороплюсь. Уважаемый адвокат, вы продолжаете настаивать на соблюдении процедуры, или я могу задать вам тот же вопрос?

— О, у меня нет тайн, — пожал плечами Тэйт. — Около восьми мы уселись в салоне играть в бридж. Миссис Спайсер, мистер Вивиан, мистер Кеннавэй и я. Это наша постоянная команда в этом путешествии.

— Да, путешествия сближают людей, — заметил Чарли. — И вы играли до самого отхода судна?

— Нет. Около половины девятого мистер Вивиан ни с того ни с сего бросил игру…

— Почему же «ни с того, ни с сего», — возмутился Вивиан. — Просто я уже тысячу раз говорил, что в бридже следует играть строго по правилам, и если…